Строгие правила - Ксанка

– Алин, я устал, правда. Я не понимаю, что тебе надо. Ты сама-то это знаешь?

– Конечно, – я гордо подняла подбородок. – Я хочу быть с Антоном.

– Но почему с ним? В клубе ты почему-то не на него смотрела!

– Он любит меня, понимаешь? Он просто меня любит! Все!

– А я, по-твоему, что делаю?! Я не люблю тебя? – выкрикнул он, ударяя кулаком о дверцу холодильника. – Я просто так бегаю за тобой? Мне заняться больше нечем?

Мне показалось, что меня поразила молния. Это сон или реальность? Женя хочет сейчас сказать, что… что… Мне даже присниться такое не могло… Не было ни одного поступка с его стороны, который говорил бы о его любви ко мне.

– Интересно… – я потерла пальцами виски, пытаясь взять себя в руки. Как же я хочу, чтобы это была правда, как я хочу поверить ему! Но это всего лишь уловка. Я уверена! Такие, как Колосов, не умеют любить. Та ночь в клубе это доказала. – Уже не знаешь, как затащить меня в постель? Такими фразами не разбрасываются.

– О, Боже! – Женя рукой снес все кухонные принадлежности, что были на столе. – Хоть раз в жизни включи свою блондинистую голову и хорошенько подумай.

– Я просто не верю тебе. Понимаешь, не верю. Если бы это было правдой, ты бы не ушел тогда из клуба с той девкой… – Я чувствовала, что еще чуть-чуть и разревусь. Мне действительно было больно, что он с легкостью разбрасывается такими словами, лишь бы получить желаемое.

– А что мне оставалось делать? Сидеть и смотреть, как он тебя лапает? – Он постепенно приближался, в его глазах читалась ярость, которая с каждым словом только разрасталась. – Думаешь, мне приятно каждый вечер ложиться в кровать и знать, что ты в этот момент с ним?

– Можно подумать, ты один ложишься.

– А я не могу в одиночестве перенести мысль, что ты в это время лежишь под ним и стонешь! – Лицо Жени скривилось, как от боли. – Понимаешь? Я просто подыхаю!

– Подыхаешь, говоришь? Ты два месяца где-то шлялся. Два. Месяца. И что? Все эти месяцы подыхал? – Я окинула его скептическим взглядом.

– Ты мне весь мозг проела, – будто не слыша меня, говорил он. – Я как малолетка бегаю за тобой. А толку?

– Так не бегай! Побегай за кем-нибудь другим.

– Да я ни о ком думать больше не могу! Ты как пиявка!

– Я как пиявка? Это ты мне не даешь прохода, не даешь нормально жить. Знаешь, как без тебя хорошо было? Знаешь?

– Так я еще и мешаю тебе? Интересно, в чем же? Строить свою нудную жизнь?

– Хватит дергать меня по этому поводу. Я не попугай и не собираюсь одно и тоже объяснять тысячу раз.

– Я и с первого понял бы, если бы твой жених был нормальным мужиком.

Меня настолько взбесили его слова, что я, зарычав от злости и бессилия, толкнула его в грудь. Женя, пошатнувшись, сделал шаг ко мне и неожиданно заключил в свои объятия. Как же быстро меняется его настроение: то он орет на меня, то обзывает, то обнимает…

– Я устал, Алина, устал, – проговорил Женя действительно уставшим голосом, а его пальцы нежно перебирали мои волосы, отчего я невольно прикрыла глаза и втянула в себя его запах. Такой потрясающий мужской запах. Я положила руки на его грудь, намереваясь оттолкнуть, но то, как он стоял, уткнувшись подбородком в мою макушку, просто расплавило меня, превратило в пластилин.

– Женя, отпусти, – прошептала я, наклоняя голову набок, когда его пальцы нежно прошлись по моей шее и задержались у ключицы.

– Хочу быть с тобой. Хочу, чтобы ты со мной была. – Он наклонился и начал целовать меня в шею там, где недавно прикасался пальцами. – Скажи, что тоже этого хочешь.

– Не могу, – выдохнула я, когда его губы прошлись по моим скулам и задержались у уголка губ.

– Можешь… И хочешь. – От его хриплого голоса закружилась голова, а колени предательски подогнулись. Я вцепилась пальцами в Женины крепкие плечи, отчего он со стоном выдохнул мне прямо в губы:

– Аля…

– Не могу. Не хочу, – простонала я, касаясь своими губами его. Женя притянул меня к себе еще ближе и обхватил мое лицо ладонями. Взгляд его скользил по моим губам.

– А если проверю? – абсолютно серьезным тоном спросил он.

Он, что? Я широко раскрыла глаза и усмехнулась. Боже, какая я дура. Что он там говорил? Что-то вроде того, что тоже любит? Ага. Я прошлась языком по своим губам, которые пересохли от Жениного горячего дыхания, и резко оттолкнула его от себя.

– Колосов, на что только не пойдешь, чтобы залезть ко мне в трусики, да?

Мне стало так смешно оттого, что я чуть было не попалась на эту удочку, что я действительно громко рассмеялась. Затем приблизилась к его лицу и прошептала: – Даже в любви готов признаться.

– Не вижу ничего смешного. – Женя скрестил руки на груди и нахмурился.

– А по-моему вся эта ситуация смешна. – Я обвела рукой кухню. – Что же ты сразу в спальню меня не повел?

– Ты сама сюда зашла, – грубо ответил он.

Его резко изменившийся тон спустил меня, наконец, с небес на землю, и я активно начала соображать, что, собственно, до сих пор здесь делаю? Женя никогда не изменится, и все его слова о любви – просто вода. Не удивлюсь, если он говорит это каждой девушке.

– Я пошла, – сказала я и направилась в прихожую.

Той страсти, что несколько минут назад кипела в моей крови, словно и не бывало. Я усмехнулась. Мы с Женей как спички: мгновенно вспыхиваем и также моментально сгораем, даже не тлеем. А ведь так будет и в жизни: поддамся соблазну – мы отдадимся во власть огня и мгновенно сгорим… Колосов разобьет мне сердце, а от его страсти не останется и следа.

– Не понимаю, что я вообще забыла в этой квартире, – начала я размышлять вслух, пока надевала пальто.

– Может, то, чего хочешь. К чему душа лежит, – спокойно проговорил Колосов, опираясь о дверной косяк.

– К чему у меня лежит душа, сейчас сидит в офисе или ждет меня дома. – Я повернулась к двери, желая быстрей покинуть эту квартиру, дернула ручку, но дверь не открылась. Тогда я потянулась рукой под ручку, где обычно были вставлены ключи, но их там не оказалось. Повернулась к Жене:

– Где ключи?

Он вопросительно изогнул бровь и пальцем указал на дверь.

– Да! Где ключи?

– Зачем? Чтобы ты опять сбежала? – Колосов засунул руки в карманы брюк и наклонил голову набок. Ох, как же мило он смотрелся в этой позе: мышцы под белой тканью рубашки так отчетливо вырисовывались... Стоп! Алина, опять отвлекаешься. Это все его уловки!

– Девушке, у которой есть жених, пора отсюда уезжать. – Снова вспомнив о том, что являюсь невестой Антона я начала злиться, в большей степени на себя.

– Девушка, у которой есть жених, вообще не должна была соглашаться сюда приезжать.

Я открыла рот от его прямого намека на мою легкомысленность.

– Что ты хочешь этим сказать? – процедила я, прищурив глаза.

– Что хотел, я уже сказал. Алин, определись, чего ты хочешь. Мое терпение уже на пределе.

– Дверь открой!

– Дверь, говоришь?!

– Дверь, – повторила я.

Женя молча вытащил из кармана ключи и швырнул мне. Я поймала и сразу же открыла дверь.

На пороге, почувствовав на себе его взгляд, я остановилась и кинула через плечо:

– Через две недели я выйду замуж, Жень.

– Ну, значит, еще две недели я смогу дышать нормально, зная, что ты пока не его.

Мне очень хотелось сказать Жене, что я никогда не буду «его», только твоей, но я понимала, что после этого Женя не отступит и не успокоится, пока полностью меня не сломает… И промолчав, я просто ушла.

Сказать, что у меня выдалась тревожная ночь, значит, не сказать ничего. Мою голову никак не оставляли мысли о вчерашнем вечере, в частности, Женины слова «я не люблю тебя?», «хочу, чтобы ты со мной была», «я просто подыхаю». Как же мне хочется, чтобы это было правдой! Как хочется выбросить из головы все события двухлетней давности и просто наслаждаться жизнью… вместе с Женей. Хочу быть с ним, хочу принадлежать только ему… И того же хочу от него. Хочу стать всем для него. Боже! Как много я хочу!

Я посмотрела на часы: пять утра. Черт! Еще на пары надо идти, а я за всю ночь даже глаз не сомкнула. Не хватало только уснуть на занятиях. Я перевернулась на другой бок. У меня в запасе есть еще два часа. Может, все-таки удастся поспать? Я прикрыла глаза, но перед глазами снова и снова вставало лицо Жени, когда он выкрикивал свое своеобразное признание в любви. А что если он и вправду любит? Боже! Алина, очнись! Женя? Любит?! Меня? Во-первых, трудно поверить в то, что он вообще кого-то любит, а во-вторых, что меня. Но… Если посмотреть, как он относится к Миле, к своей маме, то можно с точностью сказать, что ему не чужды такие проявления чувств, как любовь, забота, теплота… А что если… Нет, нет, нет! Не может быть «если»! Черт!

Я с громким стоном полностью спряталась под одеялом и попыталась уснуть. Но… эта попытка провалилась так же, как и предыдущие девяносто девять.

«Я не люблю тебя?»

Алина, спи!

«Я не люблю тебя?»

Защемило в груди. Я приложила руку к сердцу и, сжав пальцы в кулак, несколько раз легко стукнула, пытаясь унять бешеное сердцебиение.