Шестой уровень - Фридрих Незнанский

— Встречу — убью, — мрачно пробубнил Митяй.

 - Но атмосфере не суждено было накалиться, потому что Егор мгновенно разрядил ее новым анекдотом:

   —  «Новый русский» приходит к старому еврею. Папа, дай денег...

   Светало. Город Фукусима встретил их не очень приветливо: ночной снег стремительно таял, растекаясь по мостовым грязными лужами. Моросил дождь, сильные порывы холодного ветра рвали из рук прохожих зонты. Прямо как в России...

   — Так, направо сворачивай, — сказал Егор Митяю. — Следуй вон за той зеленой каракатицей.

   — Это «мазда», — с видом большого знатока пояснил Козлов.

   — Мне без разницы, я в них плохо разбираюсь. Проедешь улицу, там будет пустырь.

— Так ты уже был здесь?

— Пять дней назад, надо было кое-что подготовить.

   Спустя минуту они действительно оказались на пустыре. Совсем недавно на этом месте стояло какое-то строение, но его снесли, о чем свидетельствовали сохранившиеся остатки фундамента.

   — Выгружаемся, — скомандовал майор. — Дальше пойдем пешочком.

— Далеко? — полюбопытствовал Кирюха.

— Есть тут одна забегаловка неподалеку.

   Забегаловкой оказалось чистенькое, ухоженное заведение. Посетителей было мало, лишь молодая пара, неторопливо потягивая коктейль, о чем-то ворковала за столиком у окна, да какой-то старичок япошка в дальнем конце зала ловко поддевал палочками рисовые катыши.

   —  Очень рекомендую, на будущее, — майор остановился на пороге, с шумом потянул ноздрями воздух. — Какой ароматище, чуете? Здешний повар — настоящий кудесник. И недорого, что для нас имеет первостепеннейшее значение.

   Запах стоял чудесный, и у ребят непроизвольно началось повышенное слюноотделение.

   —  У кого-нибудь есть аллергия на мидий? Нет? Вот и отличненько.

   Их обслужили мгновенно, буквально через секунду на столе уже дымились аппетитные мидии, приправленные рисом и почему-то зеленым горошком. Клиентам были рады.

   —  Ешьте, ешьте, хлопцы, другого случая может долго не представиться. — Егор закурил тонкую коричневую сигару, выпустил под потолок элегантное колечко. — Итак, ввожу вас в курс дела. На то, чтобы поднять груз, нам отпущено максимум двое суток. Вечером прибудем в Сакату. Там остановимся в тихом местечке, отоспимся, экипируемся, наймем посудину. Завтра утром отплываем. Ты наш главный специалист? — обратился он к Козлову.

   — Угу... — У Митяя никак не получалось выковырять моллюска из раковины. — Тысяча погружений.

— В легком скафандре работал?

— Обижаешь...

— Ты прямо на все руки мастак.

— Ага, и швец, и жнец, и на дуде игрец...

   — Вот что, игрец, сейчас тебе предстоит провернуть маленькое дельце.

— А почему именно мне?

   — Не спорь, не надо. — Егор выложил на стол связку ключей, несколько мелких купюр и бумажку с какими-то цифрами. — Возьми. Выйдешь на угол, сядешь на сорок второй автобус и доедешь на нем до конечной. Это недолго, минут пять-шесть. Билет купишь в один конец. Не вздумай проехать зайцем, здесь с этим строго, спалишься по-глупому. Рядом с остановкой припаркован драндулет, пригонишь его сюда. Номер записан на бумаге. Все понятно? Иди, дружок.

— А что за тачка?

   — Этого не знаю, это Володька покупал. Ты его видел, Александр, — обернулся он к Турецкому. — На кладбище. Хорош, Митяй, — снова к Козлову. — Потом доешь, никто твою тарелку не тронет.

   — Остынет... — Митяй посмотрел на Турецкого, пытаясь найти у него защиту, но Александр лишь коротко кивнул, мол, выполняй.

   — Горячее вообще вредно, — улыбнулся Егор. — Животные, например, не едят горячую пищу, их организм противится этому. Зато у них никогда не бывает рака пищевода. Мудро?

   — Я не животное... — тихо произнес Козлов, поднимаясь из-за стола.

   — Биологически — мы все животные, — развел руками майор. — И никуда от этого не деться. У нас есть инстинкты и рефлексы, мы хотим есть и пить, мы хотим, в конце концов, размножаться.

— Я бы сейчас не против парочку раз размножиться, — грустно вздохнул Кирюха.

   Козлов нехотя вышел из «забегаловки», натянул воротник куртки чуть ли не до макушки и побрел к автобусной остановке...

   — Я вот себе всю голову сломал, почему с банком случился такой прокол, — тем временем задумчиво говорил майор. — Нельзя этого так оставлять. Вернусь в Москву — обязательно разберусь.

   — Представляешь, что мы тогда пережили? — досадливо воскликнул Сотников.

   — Да уж, невесело вам было... Без копья в кармане, в чужой стране... Разберусь, разберусь, слово даю... Хотя уже сейчас подозреваю, что без нашего русского раздолбайства здесь не обошлось. Какой-нибудь бухгалтер-раззява... Платежки, депозиты, то се... Но ведь Чернов должен был, все проверить!...

   — А кто он вообще такой? — спросил Кирюха. — Что за птица?

   — Чернов? Назначили... — На лице майора появилось постное выражение. — Нет, мужик-то он нормальный, без говна, но... Очень уж заметно, что выслужиться хочет. Прям из кожи вон лезет... Вечно он в отличном настроении, бодренький такой, вечно у него в голове куча всяких идей, одна бредовей другой, за что ни возьмется — все у него раком выходит. И постоянно норовит показаться на глаза начальству, то в кабинетик ненароком заглянет, то в коридорчике «случайно» встретит... Но зато создается ощущение постоянной работы, кипучей деятельности и незаменимости.

   — Ясно, — подытожил Александр. — Значит, вы его недолюбливаете?

   — Нет, я бы не был столь категоричным... Скорей, подполковник Чернов еще не понял, чего от него все ждут, не влился в коллектив. Это вопрос времени... А пока он для всех — чужак, вот и все.

— Немой скоро будет в России?

   - Паром прибывает во Владик через четверо суток.

   —  Я тоже хочу домой! Давайте побыстрей поднимем этот чертов груз! — внес свежее предложение Веня. — Кстати, а куда мы его денем? На этот счет есть какие-нибудь новые инструкции?

— Есть, но говорить о них пока рано.

— Не темни, майор.

   — Ладно... Груз надо будет доставить в определенную точку, там его у нас заберут.

— И все?

— И все.

— А где эта точка?

   — Когда я ем, я глух и нем, — отшутился Егор, давая тем самым понять, что тема закрыта.

   Козлов вернулся быстро, минут через двадцать. Об этом событии торжественно возвестил автомобильный гудок.

   Все посмотрели в окно. Митяй запирал дверцу синего аппарата, на поверку оказавшегося новеньким «мицубиси».

— Готово! — отрапортовал он.

— Ты точно взял то, что нужно? — строго спросил Егор,

   — Обижаешь, командир. Все в полном ажуре, — не моргнув глазом ответил Митяй.

— Ну, тогда поехали.

   Егору стало плохо, когда выехали за пределы Фукусимы. Майор побледнел, как-то весь, скуксился, на его лбу выступила испарина.

   — Это мидии... — простонал он, хватая воздух ртом. — Черт бы их побрал... Был ведь душок, а я внимания не обратил... Вы-то как?

— Вроде нормально, — пожал плечами Турецкий.

   — А у меня желудок крепкий и неприхотливый, — Кирюха гордо похлопал себя по пузу, — Могу хоть крысу дохлую сожрать, и ничего! А однажды, представляете, один мой друган таракана поймал и в котлету мою засунул...

— Замолчи, умоляю! — взмолился Егор.

   — Пойди продрещись... — великодушно предложил Митяй. — Мы обождем. Тут, кстати, на заднем сиденье газетенка завалялась...

— Я не люблю вот так, под деревом...

   — Чё, никогда в пионерлагере в поход не ходил? — удивился Кирюха.

   — Какой пионерлагерь? Я до двенадцати лет с родителями во Франции жил...

   — Гляди ты! — присвистнул Сотников. — А мы с раннего детства привыкли на природе облегчаться.

— Не обращай на меня внимания, скоро пройдет...

   Но желудочный недуг не проходил, а, наоборот, усиливался, напоминая о себе громким тревожным урчанием. Егору все-таки пришлось позабыть о своем европейском воспитании. Он выскочил из автомобиля и, разминая на ходу газету, бросился в лесок.

   —  Нормальные были мидии, — глядя ему вслед, проговорил Кирюха, — странно

   Александр происходящему оценок не давал. Он знал в себе это свойство — вдруг как бы замирать, застывать, обездвиживаться. В эти моменты он впитывал, как губка, как телеман, который смотрит все подряд, лишь бы мелькало. А потом вдруг раз — и понимал, в чем дело.

   Егор отсутствовал не меньше часа. Наконец он появился за деревьями. Шел, немного пошатываясь и бережно придерживая рукой живот.

   —  Видать, серьезно нашего командира прижучило, — прыснул Веня. — Ничего, это полезно. Может, хоть помолчит немного...

   Майор тяжело опустился на сиденье, оглядел ребят мутноватым взглядом и извиняющимся тоном произнес:

— Семеро одного не ждут...

   — С каждым может случиться, — успокоил его Александр. — Тебе сейчас вздремнуть не мешало бы.