Единожды приняв присягу... - Владлен Владимиров

Возглавлял зондергруппу «Петер» Голофаев — матерый преступник и лиходей. Весной 1942 года он, будучи командиром танка Т-34, в районе Харькова изменил Родине, в упор застрелил членов экипажа и сдался врагу.

Гитлеровцы встретили предателя с распростертыми объятиями, а узнав, что его отец — крупный в прошлом торговец, дед — бывший владелец шахты «Богдан», прониклись к нему большим доверием.

В Красном Луче предатель появился вместе с оккупантами. Начальник службы СД города Пауль Бехерер в знак особого расположения поручил Голофаеву создать специальную группу по выявлению на оккупированной территория советских разведчиков, партизан, коммунистов, комсомольцев, патриотов.

Зондергруппа наделялась большой властью. Начальники городских и районных полицейских органов обширной прилегающей территории обязаны были ежедневно докладывать Голофаеву о происшествиях, всех задержанных и арестованных полицией, беспрекословно выполнять его приказания.

Голофаев руководил массовыми арестами и облавами, плодил сеть провокаторов, вместе со своими подручными истязал советских патриотов, санкционировал массовые казни.

В состав зондергруппы, насчитывавшей около двадцати человек, подбирались отпетые предатели, в основном из местных. Бывший начальник связи треста «Донбассантрацит» Пашкин, уклонившийся от эвакуации с предприятием и добровольно предложивший оккупантам свои услуги, возглавлял следственное отделение. Начальник отдела капитального строительства треста «Донбассантрацит» Щукин, тоже изменивший Родине, руководил оперативным отделением зондергруппы.

Следователем служил бывший сотрудник отдела снабжения завода имени Петровского некто Кнутов. Он столь умело до войны носил личину патриота, что местные партизаны накануне прихода фашистов устроили в его доме явочную квартиру. Этот предатель выдал явки и базы Ивановского партизанского отряда и лично участвовал в операциях карателей по уничтожению подпольщиков и партизан.

Под стать этим изменникам были и остальные сотрудники зондергруппы «Петер». Они погубили множество честных советских людей, патриотов, боровшихся против гитлеровских захватчиков.

Кровавые следы зондергруппа оставила в разных районах оккупированной территории Украины. Ее жертвы взывали к возмездию.

После освобождения Красного Луча и предварительных следственных мероприятий в 1944 году всех бежавших с гитлеровцами сотрудников зондергруппы «Петер» мы объявили во всесоюзный розыск, а ее руководящий состав — Голофаева, Чашкина и Щукина — искали как особо опасных преступников.

СВОЯКИ

Когда трест «Донбассантрацит» эвакуировался в угольные районы востока страны, начальник отдела капитального строительства Щукин исчез и объявился в Красном Луче только после прихода гитлеровцев, в июле 1942 года. Свои услуги в качестве инженера-шахтостроителя он предложил оккупантам сразу, пообещав не щадить сил «для укрепления экономического могущества рейха».

Бывалые специалисты из фашистских спецслужб быстро разглядели в «добровольце» махрового антисоветчика и назначили предателя начальником украинской криминальной полиции города. На этом поприще Щукин лез из кожи вон, чтобы угодить хозяевам. Рвение изменника было замечено, и последовало назначение в зондергруппу «Петер».

На новой должности Щукин усердствовал пуще прежнего. Начальник оперативного отделения лично участвовал во всех проводившихся Голофаевым операциях зондергруппы по выявлению и ликвидации партизанских отрядов, поиску и уничтожению советских разведчиков, поимке и аресту оставшихся па оккупированной территории коммунистов и комсомольцев, а также в массовых карательных акция против мирного населения.

Тут он тоже преуспел, и до такой степени, что получил под свое начало концлагерь, созданный гитлеровцами на территории шахты № 17— 17-бис, где содержались до казни арестованные СД, жандармерией и полицией советские патриоты. Не раз Щукин цинично бахвалился, что в борьбе против Советской власти он воюет за двоих, поскольку находится сразу на двух должностях.

Щукин активно склонял на путь предательства и других людей, а двух свояков пристроил на службу в концлагерь: одного — охранником, а второго — завхозом. Первый не слишком оправдал надежды Щукина, зато в лице второго он получил себе крепкого подручного.

Завхоз оказался рьяным пособником оккупантов, изощренно издевался над узниками концлагеря, охотно участвовал в казнях. В качестве поощрения от гитлеровцев и Щукина он получал одежду заключенных, которых перед вывозом на шахту «Богдан» для уничтожения раздевали до исподнего. Этой одеждой своих жертв палач бойко торговал на рынке.

Когда под напором Красной Армии гитлеровцы оставили город, Щукин ушел с зондергруппой «Петер» на запад, прихватив с собой обоих свояков.

ИСКУПЛЕНИЕ КРОВЬЮ

Поиск преступников велся непрерывно. Он требовал от чекистов огромных усилий и напряжения, ведь предатели старались замести следы и скрыться, раствориться в людском море. Мы по крупицам собирали сведения о палачах, орудовавших в период оккупации r Красном Луче.

Достоверных известий о Щукине не поступало. Наконец, весной 1945 года мы узнали, что в одном из окрестных поселков появился щукинский свояк, служивший охранником в концлагере.

С группой чекистов отправляюсь на задержание. Но арест не состоялся. И вот почему.

Направлялись мы за ярым врагом, а встретили инвалида в солдатской гимнастерке с орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги». Это был не маскарад, к которому часто и охотно прибегали предатели и фашистские агенты.

Тщательная проверка показала, что бывший охранник, казавшись в районе Днепропетровска, осенью 1943 года был мобилизован в Красную Армию, направлен на фронт и смело сражался с гитлеровцами. Сознавая свою вину за службу оккупантам, он стремился собственной кровью смыть позор и заработать прощение соотечественников.

Он не раз отличался в боях, заслужил высокие солдатские награды. В марте 1945 года, после тяжелого ранении, потерял ногу, демобилизован из действующей армии и вернулся в родные места.

Поскольку было установлено, что к акциям по уничтожению советских людей он не причастен, в охране концлагеря оказался по настоянию Щукина из боязни быть угнанным фашистами на каторжные работы в Германию и учитывая чистосердечное раскаяние, добросовестную службу в рядах Красной Армии и тяжелое ранение, полученное в боях против врага, решили к уголовной ответственности его не привлекать как искупившего вину перед Родиной собственной кровью.