Темный орден (Оболенский, том 3) - Алекс Хай

Я схватил все еще бесновавшегося Алтая за ошейник и потащил к крыльцу.

— До встречи.

Пес угомонился только на лестнице, и то явно чувствовал себя неуютно в этом огромном здании. Немудрено — здесь все было пропитано Тьмой, и я снова задался вопросом. А правильно ли поступил, оставив его при себе. На Алтая давили даже стены, хотя он и старался держаться молодцом.

Может удастся сообразить какой-нибудь защитный артефакт? Если делают амулеты от всевозможных приворотов и проклятий, то, быть может, смогут сделать такой, чтобы снижал чувствительность к Тьме?

— Все хорошо, мой хороший, — я подвел его к двери своих покоев и только сейчас вспомнил, что ключ остался у Дионисия. Но, дернув за ручку, обнаружил, что дверь была не заперта.

— Вернулись, ваше сиятельство! — радостно встретил меня слуга. — Мы как раз расставили все принадлежности вашего питомца. А еще вы так и не поели…

— Будет замечательно, если ты найдешь способ подогреть все это роскошество, — улыбнулся я. Лучше через полчаса. Я бы сначала все-таки помылся.

Дионисий тут же «сменил программу».

— Набрать для вас ванну? Принести что-нибудь особенное? Ароматное мыло или масло…

— Нет, благодарю, — рассеянно отозвался я и отправил пса на лежанку у камина. — Алтай, место. Ждать.

Пес послушно отправился на свое лежбище, а я повернулся к Дионисию.

— Через полчаса, не раньше. Хорошо?

— Как пожелаете!

Направляясь в ванную, я заметил, что пес продолжал нервно двигать ушами. Но с места не поднимался — все же команду следовало выполнять. Лишь когда я закрыл за собой дверь ванной комнаты, он все же поднялся, лег под дверь и протяжно заскулил.

— Тихо! Дай ванну принять, а?

Я включил воду и принялся торопливо сбрасывать одежду. Напор здесь был отличный, и ванна быстро заполнилась наполовину — достаточно для того, чтобы залезть и начать греться. Что я и сделал, позволив усталому телу наконец расслабиться в горячей воде. Мне всегда нравился этот момент — когда тело буквально обжигало. Потом приходилось убавлять, чтобы не свариться заживо, но этот момент…

Комната наполнилась паром, и я закрыл глаза, вдыхая аромат чего-то цветочного и тонкого, даже похожего на дорогие духи. Здесь явно не экономили на банных принадлежностях.

А когда я открыл глаза, пар рассеялся. Вместе с дымком Тьмы, окутавшем тело Юлии Дашковой.

— Какого черта?!

— Тихо, Оболенский — или кто ты там на самом деле, — сухо сказала Дашкова. — Я слышала ваш с Друзиллой разговор.

Глава 14

В ванной комнате повисла МХАТовская пауза, и лишь журчание воды из-под крана нарушало тишину. Ситуация выглядела идиотской. Я, голый и только что-поймавший волну расслабления — и Дашкова, во всем своем строгом, почти монашеском черном наряде, сверлившая меня строгим взглядом миндалевидных темных глаз.

Зато я понял, почему в ванной комнате так вкусно пахло — это были ее духи. Цветочные, тонкие, но сложные. Наверняка созданные на заказ.

— Я все слышала, — повторила Юлия, отпрянув от меня на шаг. — Что вы задумали… Что вы такое творите…

— Юлия, успокойся.

Я выпрямился в полный рост, и Дашкова смущенно отвела глаза, увидев меня в костюме Адама. Ну, мне-то стесняться было нечего. Но сцена получилась пикантная. Впрочем, Дашкова сама себя загнала в такие обстоятельства. Пусть теперь пожинает плоды своего безрассудства и смотрит.

— Я не обязан тебе ничего объяснять, особенно после всего, что ты сделала, — стараясь соблюдать спокойствие, сказал я. — Ладно, меня ты пыталась убить, но Алтая я тебе не прощу.

Дашкова равнодушно пожала плечами.

— Пес сам нарвался.

— Потому что он меня защищал. Потому что он верен мне.

— Я тоже верна отцу Эребусу и я выполняла задание, — отрезала Дашкова и с вызовом вздернула острый подбородок.

Красивая все же… Чертовка. Но она словно не осознавала своей привлекательности. Одевалась предельно скромно — темная одежда оттеняла аристократическую бледность ее лица, но прятала стройное тело под слоями мешковатой ткани. Я видел ее на спортивной площадке еще в Академии — там было что показать. Нет, там не было крутых бедер и огромного бюста, но девушка была сложена чудо как хорошо, гармонично… А в сочетании с тонкими чертами лица, это был и вовсе отвал башки. Завидная невеста — хоть князьям предлагай.

Но Юлия либо и правда не осознавала своей красоты, либо стеснялась ее и старательно ее прятала. Неужели комплексовала?

— Ну хорошо, ты все знаешь, — я продолжал смущать ее своей наготой и, как ни странно, кажется, это имело действие. — Дальше что?

— Господи! Возьми хотя бы полотенце…

— Ты что, никогда не видела нагого мужчину?

— Видела, конечно!

— Так в чем проблема? — усмехнулся я. — Зачем заявилась-то? Еще и сюда… Не могла подождать, пока я оденусь и сяду трапезничать? Дионисий бы и на тебя накрыл.

— Не заговаривай мне зубы… дух!

Выпалив это, Юля Дашкова покраснела.

Я не выдержал и рассмеялся. Е-мое, девчонку, судя по всему, и правда держали в черном теле и воспитывали в духе кисейных барышень девятнадцатого века… А ведь она уже была совершеннолетней. Вроде бы только исполнилось восемнадцать.

Империя считала совершеннолетними с восемнадцати лет, прямо как у меня дома. Но Юля… Юля явно была выращена в тепличных условиях. Точнее, ее наверняка пичкали знаниями, заставляли практиковаться в применении дара и вдалбливали в ее симпатичную головку нравственные устои, но…

Она явно не была готова к простой жизни. По крайней мере, к ее плотской части. Почему-то это мен откровенно забавляло, и я решил не ограничивать себя в насмешках. В конце концов, незваный гость должен был отвечать за внезапное появление.

Юля наверняка надеялась взять меня эффектом внезапности, ожидала, что сейчас я попытаюсь защищаться или стану вести себя как смущенная барышня. Наверняка она сама себя так бы и повела. Но я не собирался потакать ее ожиданиям.

Поэтому я просто снова опустился в воду и с наслаждением потянулся.

— Присоединишься?

— Ты что?! Совсем с ума сошел?!

— Как бы то ни было, мне нужно помыться, — невозмутимо продолжил я. — Поэтому если твое дело не терпит отлагательств, рассказывай сейчас.

Дашкова явно смутилась и замерла, соображая, как действовать дальше. Судя по всему, я засмущал ее так сильно, что она словно забыла о том, зачем пришла.

— Кто