Парашютисты-диверсанты Сталина. Прорыв разведчиков - Максим Бузин

Уставшие люди опустились на землю и принялись устраиваться поудобнее, если допустимо говорить о каком-то комфорте, когда ночуешь сидя на холодной сырой земле, а в качестве подушки используешь металлическую стену ангара!..

Итак, наступило утро. Солнце еще не вышло из-за дымки, окутывавшей горизонт. Но его свет уже окрасил небо в желто-оранжевые тона. Макс, проснувшийся раньше всех, сразу пересчитал присутствующих. Убедившись, что все на месте, он потянулся, сладко зевнул и принялся разыскивать свою фуражку, которую обнаружил на затылке у Воронина, безмятежно улыбавшегося во сне.

– Вставай, генерал! – потряс сержанта за плечо Макс.

Воронин открыл глаза, улыбка постепенно исчезла с его лица. Глядя на ухмыляющегося Макса, Федор провел рукой по голове, будто приглаживая волосы.

– Ой, что это? – удивленно произнес он, рассматривая фуражку, теперь оказавшуюся в его правой руке.

– Строительная каска, артист! – со смехом ответил Макс, забирая свой головной убор и водружая его на крупную лысую голову. – Давай буди остальных!

Впрочем, это было лишним. Андрей Седов уже протирал глаза. Терентьев и Отто, которые спали, прижавшись спинами, словно сиамские близнецы, отодвинулись друг от друга и приводили свое обмундирование в порядок.

– Как мы доберемся до самолета? – переходя сразу к делу, спросил у Седова Макс. – Скорее всего, охрана предупреждена и у них есть наше описание!

Все, даже Отто, пододвинулись поближе и навострили уши.

– Мы переоденемся, – в который уже раз ощупывая небритую щеку, ответил Андрей. – Воронин одного роста с Отто, комплекции у них похожи. Значит, станет на время немецким летчиком! Я буду в своей форме, пойду впереди. Следом ты, Макс, лейтенант и барон. Все трое идете с поднятыми руками! Сержант движется последним. Со стороны все увидят, что два гитлеровских офицера конвоируют пленных советских парашютистов и офицера-танкиста!

И, обращаясь лично к Максу, добавил:

– Я уверен, что твоя замечательная внешность известна уже половине Германии! Поэтому будешь тем, кто ты есть на самом деле, то есть советским разведчиком! И сними фуражку. Так тебя быстрее опознают! Остальное беру на себя!

Через пять минут монотонно прохаживавшиеся перед ангарами часовые стали свидетелями живописного зрелища. На фоне восходящего солнца, яркий диск которого неуклонно поднимался над земной поверхностью, неожиданно и бесшумно, словно в немом кино, возникла группа людей.

Впереди уверенной походкой шел офицер в звании майора. На каждом его плече висело по автомату. Лицо выражало крайнюю степень надменности.

Метрах в трех позади, опустив голову и подняв вверх руки, шли двое в десантных комбинезонах, всем своим видом демонстрировавшие полную покорность судьбе. За ними, тоже с поднятыми руками, в одной из которых была зажата фуражка, шествовал оберст-лейтенант бронетанковых войск Вермахта. Первые солнечные лучи, казалось, обволакивали его гладкий череп, создавая вокруг головы красочный ореол. Абсолютно флегматичное лицо ничего не выражало. Только крепко сжатые губы выглядели немного неестественными, совсем чуть-чуть.

Замыкал процессию обер-лейтенант Люфтваффе с вещмешком за плечами и аж с тремя автоматами на плече!

– Стой, ни с места! – крикнул ближайший часовой, передергивая затвор карабина.

На лице майора появилось выражение глубокой брезгливости. Не замедляя шага, он продолжал идти вперед.

– Стой, стрелять буду! – повторил предупреждение солдат, прицелившись для большей убедительности своих слов в грудь офицера.

– Отставить, солдат! – даже не подумав остановиться, властным голосом произнес майор. – Срочно отведи меня к своему командиру! Не видишь, кого я привел?

Он небрежным жестом указал себе за спину, где маячили фигуры «пленных».

– Я не могу покинуть пост! – замялся сбитый с толку часовой.

Теперь майор подошел к нему уже вплотную и замер, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Глаза офицера смотрели холодно и жестко.

– А эти двое? – последовал кивок за спину охранника в сторону быстро приближавшихся, судя по топоту сапог, солдат.

– Нам запрещено оставлять пост, господин майор! – хриплым голосом повторил часовой.

– Тогда покажи мне, где штаб! Обойдемся без вашей помощи! Вас разве не предупредили, что в окрестностях аэродрома могут появиться русские диверсанты?

– Так точно, господин майор, предупредили! – сказал солдат.

Двое его товарищей, как раз подоспевшие сзади, синхронно закивали головами в знак подтверждения.

– Но нам сказали, что русских четыре или пять человек! – робко добавил один из них.

– Двоих я лично расстрелял! – с пафосом произнес майор. – Они слишком медленно выполняли мои команды! А я этого не люблю!

Он медленно обвел троицу часовых тяжелым пронзительным взглядом, словно раздумывая, а не расстрелять ли и их в придачу. Те сразу почувствовали себя крайне неуютно.

– Штаб находится вон там! – дрожащей рукой показал в сторону нескольких одноэтажных зданий, видневшихся вдалеке, первый солдат. – Идите прямо, между самолетами. Когда пересечете летное поле, то увидите белое здание с коричневой дверью. Над крыльцом висит флаг. Это и есть штаб.

Ничего не ответив, майор поправил фуражку и пошел в указанном направлении. Арестованные двинулись за ним. Шедший последним обер-лейтенант Люфтваффе, постоянно поправлявший во время этого разговора висевшие на плече целых три автомата, обернулся и, грозно нахмурив брови, погрозил часовым кулаком.

Глава 24

Когда пятеро беглецов исчезли из поля зрения часовых, скрытые фюзеляжами самолетов, Андрей разрешил «пленным» опустить руки. Седов вместе с Отто и Максом шли немного впереди. Двое парашютистов, никогда ранее не видавшие вблизи германских самолетов, с интересом их разглядывали и слегка отстали.

– Отто, – спросил Андрей немецкого летчика, – какой из самолетов, по твоему мнению, полностью заправлен топливом?

– Постоянно готовы к вылету дежурные истребители, но тебя ведь не они интересуют?

– Естественно! Нам нужен бомбардировщик! Даже транспортный не подойдет, потому что за нами на сто процентов будет погоня. Поднимут в воздух «Мессершмитты», которые собьют беззащитный самолет за две минуты!

– Слушайте, а вот этот нам не подойдет? – Макс показал рукой на самолет с тремя пропеллерами, мимо которого они как раз проходили. – Вон у него и пулемет вроде торчит!

– Это «Юнкерс Ю-52», – ответил Отто. – Транспортник, хоть и вооруженный тремя пулеметами. Но он настолько медленный, что его легко догонит любой истребитель! Если мы хотим иметь шанс уцелеть, то нужен более скоростной самолет.

Тут Отто резко повернул влево и, нырнув под крыло «Юнкерса», подошел к двухмоторному самолету с разнесенным хвостовым оперением.

– «Дорнье-217», – похлопав по стойке шасси, сказал Отто. – Обладает большой скоростью и приличной дальностью полета. Плюс к этому мощное вооружение. Правда, его экипаж состоит из четырех человек, поэтому кому-то из вас в полете придется испытать определенные неудобства.

– Ничего, как-нибудь уместимся, – ответил Седов, тревожно озираясь. – А где лейтенант и Воронин?

– Мы здесь! – раздался у него за спиной голос сержанта. – Там истребитель стоит весь разукрашенный, чудной такой! У него сбоку змея с ногами и крыльями нарисована! Художник, наверное, с похмелья был, раз такое изобразил!

– Может, не змея, а дракон? – спросил Отто, открывая расположенный возле кабины стрелка в нижней части фюзеляжа «Дорнье» люк, который использовался экипажем в качестве трапа.

– Может, и дракон! Да только язык у него как у змеи!

– Федор, полезай в кабину! И ценный прибор не потеряй! – перебил сержанта Седов. – Про змей с ногами потом поговорите!

– Есть, товарищ майор! – Воронин поправил висевшие на плече автоматы, поставил ногу на нижнюю ступеньку трапа и вскоре исчез внутри самолета.

Через несколько минут все пятеро были уже на борту. На месте пилота, естественно, располагался Отто фон Камп. Совершив на панели управления несколько простых на первый взгляд манипуляций, он повернулся к устроившемуся справа Седову и сказал:

– Топлива много! Можем взлетать!

– От винта! – скомандовал Андрей.

– От какого винта? – недоуменно спросил Отто, поочередно поворачивая голову то влево, то вправо и внимательно осматривая каждый из двух трехлопастных винтов.

– В смысле, запускай двигатели!

Взглянув на Седова, Отто укоризненно покачал головой и сказал:

– В кабине нет шлемофонов. Поэтому в полете говори громко и понятно для меня!

– Слушаюсь, господин барон! – дурашливо ответил Андрей, но его голос потонул в шуме заработавших моторов.