Страсти Земные - Вадим Крабов

   Большего от Фельцмана не добился, а тот вскоре сам положил трубку, нетерпеливо проговорив:

   - Извините, Константин Григорьевич, криминалисты подошли. Спасибо за ролик, очень интересная работа, прямо душа поет.

   Бумажка действительно оказалась очень серьезной. Из неё следовало: в Закутке действовала группа профессионалов высокого уровня с невозможной по характеристикам аппаратурой. Цели и задачи группы неизвестны, откуда заливалась информация тоже. Отследить айпи пока не далось, через два анонимных прокси-сервера работали, но из России - точно.

   Убийства абсолютно реальные, криминалисты подтвердили. Главное из-за чего хватались за голову эксперты и сам Груша - аппаратура. Совершенно невозможная. Судите сами: снято на аналоговую! профессиональную камеру. Как её можно скрыть? Ни у нас, ни у буржуев не было мини-камер такого качества. Появились? Тогда зачем аналог? На цифру снимать гораздо удобней, они и размерами меньше. Потом слабые видео шумы ролика - все исключительно в ходе оцифровки. Освещенность как в студии. Эксперты пытались найти следы программного улучшения качества - не нашли.

   Звук - отдельная песня. Стопроцентно "живой", не наложенный, а качество студийное. С громкостью непонятки: и далекие и близкие звуки почти одинаковой интенсивности, на улице - явно искусственно занижены, но как - неизвестно. Снова нет следов программной обработки. Это все было настолько невероятно, что не укладывалось в голове.

   Константин Григорьевич тупо смотрел на листки с заключением и ничего не понимал. Помотал головой, отгоняя наваждение, перевернул последний лист. На обратной стороне красовалась кривая карандашная надпись: "Хачу таку камеру!!! Плиз. ЗЫ магия!!!".

   В ресторан "Суши" мы выбрались только к восьми вечера. В плане похода в "культурное" учреждение, Зина не отличалась от остальных женщин: семнадцать ноль-ноль - заведомый, запланированный блеф.

   Несмотря на скромное меню, где из японских блюд только "суши", то есть собственно рыба в разных видах, Зина светилась. Я собирался было признаться, что женат, но... не захотел портить ей настроение. Потом признаюсь, успею еще, правда?

   В зале, да и в остальных частях города, витала атмосфера изумленного беспокойства, ожидание перемен. Соль и спички в магазинах не раскупали, но аура буквально звенела от напряжения. Мой ролик просмотрела, наверное, вся молодежь и в вечерних вестях, наконец-то, показали пару фрагментов без убийств. Самые слышимые выражения были: "Долгих лет тебе, Витя", типа пароль и отзыв: "И тебе не хворать, Семен". Одна Зина, казалось, этого не замечала. Мы, разумеется, выпили за упокой Вячеслава Игоревича, это и был формальный повод, и все. О последних событиях больше ни слова.

   - Слушай, а чем ты собираешься заняться? - как бы невзначай спросила Зина. Я без всякой Фионы увидел на её лице тщательно скрываемое беспокойство.

   - Пока документа нету, ничем. А что, есть предложение?

   - Да как тебе сказать, - немного помялась, - понимаешь, есть у меня подруга, у неё косметический салон... чего улыбаешься? Все, забудь.

   - Нет, нет, Зина, продолжай. Это я так, просто ума не приложу, каким боком там я пригожусь? За женщинами следить, чтобы не бурогозили? - снова улыбнулся.

   Зинаида явно забеспокоилась.

   - Смотри, пожалуйста, кто тебе не дает, может, девушку себе найдешь, - сказала с деланным безразличием и, пересилив себя, продолжила, - её салон называется "Спа". Да не смейся ты, самой смешно, она так решила. Я отговаривала. На самом деле солярий, парикмахерская и маникюр - педикюр. Слушай дальше, имей терпение! Она хочет развиваться, хочет... да много чего хочет, в том числе и чистку ауры, снятие порчи и всякая такая фигня.

   - В жизни не занимался! - и не соврал.

   А что, в принципе неплохо. Стабильный доход, возьмут, как понял без документов, и придумывать ничего не надо. Опять же, женщины вокруг. Стоп! Нет, валить надо отсюда, завтра же с родителями свяжусь и "прощай земля, в добрый путь". Затягивает, это не есть гуд.

   - Ничего, ты экстрасенс. Может, просто не помнишь. Вот скажи про меня, чем я болею?

   - Ничем, только аппендицит вырезан, - Зина действительно была на удивление здоровой, как и Сергей. Правда, у него имелись неправильно сросшиеся кости.

   - Вот видишь! - воскликнула победно, - я знала! Подсмотреть шрам ты никак не мог.

   Я чуть не поперхнулся вином.

   - Заодно и целителем будешь. Ты не против? Там главное, чтобы больной сам поверил в исцеление, у тебя получится, - отмахнулась от моего возмущения, - звонить Лизке?

   Это было уже чересчур. Я закашлялся.

   - Зина, чего-то у меня голова разболелась, пошли домой. Надоело мне здесь.

   - Пойдем, - встревожено ответила девушка, - я что-то не то сказала?

   Ночью мне приснилась Лиза. Она молчала. Долго смотрела на меня укоризненно, а потом неожиданно озорно подмигнула, с одобрением. Вот и понимай, как хочешь. Девочки молчали. И я не спрашивал.

   Зина осталась дежурить. Еле дождался вечера, когда отец с матерью наверняка дома. Мысленно плюнул через левое плечо и направил в скайпе запрос на контакт. Глупая паранойя, запросто могу со своего аккаунта выйти, все логины пароли помню, но... жду вот теперь. Бац, в сети! С богом! Видео не включил.

   С полчаса успокаивал маму, она не скрывала слез перед камерой. Как я по ней соскучился! Как раньше мог быть таким черствым? Раздражался, отмазывался от разговоров. Меня всегда бесило её вмешательство в мою "личную жизнь". Какой я был дурак! Полтора года разлуки со смутной надеждой на встречу сделали свое дело. Казалось, я стал жестче, а смотри-ка, еле сдерживаю слезы.

   Она постарела. Всего за месяц! Кажется или седина? По такому качеству не разберешь. Вроде глаза воспаленные. Ах, да, она плакала. А вот мешки под ними и эти морщинки явно новые. Похудела. Бедная моя мамочка, что ты только не передумала, как только не переживала и до сих пор переживаешь за непутевого сына. Прости. Ты простишь, я знаю.

   Отец стоит за спиной. Хмурится. Желваки играют. Это он всегда волнуется таким образом. Тоже переживаешь. Ты у меня мировой, я всегда с тобой откровенно беседовал. Сейчас успокаивающе поглаживаешь мать и наверняка ждешь серьезного разговора один на один. Слушаешь наш сбивчивый диалог, половине моих объяснений не веришь и правильно делаешь. Не совсем правильно - надо не верить полностью.

   Объясняю, что уехал в Бурятию к буддистам. Нет, не в секту, к самым натуральным монахам пережить болезненный развод. Отец одобряюще кивает. Не пил. Нет, попил с неделю - не помогло, вот, и сорвался с другом, настоящим буддистом. Милиция здесь совершенно ни при чем! Ну и что, что приходила? Я абсолютно ни в чем не виновен. Отец снова еле заметно кивает. Хоть завтра могу приехать к вам. Категорическое "не надо, уж лучше мы к тебе". Скрепя сердце назвал город Закуток, мол, вчера приехал погостить к новому знакомому, не смог отказать. Тут впервые вмешивается отец. "Это про который по всем каналам талдычат про повальную коррупцию?", пришлось подтвердить. Разговор, тем не менее, в сторону не ушел. Денег не надо - отказался в категоричной форме. Как я их получу? К сожалению, смогут приехать не раньше, чем через две недели: у мамы многие в отпусках и на ней три участка, отец тоже подменяет одного сменщика. А зачем горячку пороть? Слава богу, жив - здоров, мой телефон записали, теперь не потеряемся. Как им объяснишь, что у меня день за месяц идет! Не хочу я через полтора года возвращаться! А может статься и все два. Не объяснишь и пришлось соглашаться. Нет, уважаемые мама с папой, плюну я на всю конспирацию и приеду к вам гораздо раньше. Наконец, мать отходит от стола, уступая место отцу. Он отправляет маму на кухню собрать на стол, она, поворчав, уходит. Кричит оттуда: "Не вздумайте меня не дождаться!".