Случай в автобусе, или Непредвиденные обстоятельства жизни - Владислав Творожный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следующий час он, чуть ли не плача, читал старые переписки. Степан радостно вспоминал те моменты, однако выходя из воспоминаний он видел перед собой лишь белый потолок, дождь, сильный ветер и хлопающую дверь, которая гуляет от сквозняка. Одиночество! Каково же твое влияние? Ты можешь одолеть даже сильных духом людей, по твоей вине люди уходят в себя, именно ты заставляешь их страдать, но с какой целью? Степан считал себя самым одиноким человеком, лишь сегодня он осознал, что дальше дороги нет, она незаметно исчезла, или быть может ее изначально и не было.
В порывах слез, Степан взял промокший телефон, открыл чат с Дианой. С грустью и тоской начал писать, писать последнее, заключительное сообщение. Он не ожидал от него ничего, он просто писал, зная, что не получит обратного ответа:
— Здравствуй, наверняка я тебе уже надоел. Ты ясно дала понять, что не хочешь иметь со мной никаких более отношений, но знай, я не могу без тебя, все эти два года с начала нашей встречи, я был в тебя влюблен, да я не мог тебе сказать, я боялся. Я боялся отказа, принятия или отношений вовсе, но теперь, теперь то мне уже нечего терять, я просто хочу тебе сказать, что я люблю тебя, именно тебя, не только за то, что все эти годы мы с тобой переписывались. Да, пускай мы даже не видели друг друга, но я влюбился в твой характер, я влюбился в тебя. Я осознал, что пускай ты и далеко, но для меня ты ближе и роднее всех! Именно с тобой я чувствовал себя легко и свободно. (Отправлено)
Слезно писал Степан, печатая слова и не следя за текстом.
— Ты, наверное, подумаешь, что я не в себе. Возможно, я сам уже не могу понять, что со мной. И ведь хочешь верь, хочешь нет, но прямо сейчас я лежу на балконе под дождем и плачу, почему же я плачу? Я не могу тебе ответить точно, мне хочется плакать. Это желание меня преследует всю неделю, но лишь сегодня я не смог больше держаться. Да и к тому же я плохо спал, наверняка я болен. Признаюсь честно, я в полном отчаянии, я не хотел тебя больше беспокоить, мне самому сейчас стыдно за то, что я тебе пишу, но я должен высказаться, я не могу молчать, я не могу тебя забыть. Мне часто сняться сны, в них я вижу только тебя, после них я опять впадаю в меланхолию. Не посчитай, что я давлю на жалось, ты же ведь сама знаешь меня не хуже, чем саму себя. Возможно ты не узнаешь меня, вернее теперешнего меня. Я всегда был сентиментален, просто раньше не было повода тебе узнать об этом. Не переживай обо мне, я ничего с собой не сделаю, я полностью адекватен. Ты наверняка же не поймешь мои чувства, хотя я и сам бы никому не пожелал пережить то, что чувствую сейчас. Я так же понимаю, что тебе не нужны отношения, я все прекрасно понимаю, но я к тебе привязан, я не могу спокойно жить без тебя, я чувствую пустоту и одиночество. Это мои последние строки, больше я тебя не побеспокою. (Отправлено)
— Прости меня за все… (Отправлено)
Степан отложил телефон и молча ждал ответа. Ответа не было, дождь все шел, а Степан все лежал на кафеле, голова его продолжала кружиться. По всей видимости болен он оказался действительно физически, а не только морально. Собравшись с силами, он поднялся и направился в туалет. Ему не хотелось, чтобы пришедший с столовой Гена, увидел его в таком состоянии. Заплаканным и убитым собственными мыслями, а также горем с первыми признаками простуды.
Немного успокоившись, Степан выпил воды и улегся спать. Лежа на кровати, он слышал свое пульсирующее сердце, которое, казалось сейчас остановится из-за начавшейся вдруг тахикардии. Тяжелый вдох, переворот на бок, Степан уснул.
Прошло 5 часов…
Геннадий в последний день пребывания в пансионате, решил взять контакты всех своих знакомых, и до обеда занимался лишь тем, что ходил по территории. Делал прощальные фотографии со всеми, кого встречал на своем пути. Лишь на обеде он заволновался за Степана, который все это время находился в лихорадке, лежа на своей кровати.
Вернувшись в корпус и зайдя в комнату, Геннадием овладел страх, он заметил Степана, который неподвижно лежал, и даже не двигал грудной клеткой. Вряд-ли Геннадий понимал, что больной человек может дышать прерывисто или очень тихо.
— Степ, Степааа. — Геннадий тормошил Степана. — Что же делать, что же делать!
— А, ааа, что ты от меня хочешь? — Прокричал Степан, выходя из сна.
Степан сел на кровати, первое время он не мог понять где он, во рту у него пересохло, нос совсем не дышал, говорить было трудно…
— О, с тобой все хорошо! — С облегчением сказал Геннадий.
— Ну, я бы не сказал. — Ответил Степан, пытаясь дотянуться до бутылки с водой. — Ооо, водичка, какое блаженство!
— Что с тобой? — Спросил Геннадий.
— Судя по тому, что у меня болит голова, есть признаки слабости, а еще я весь горю, наверняка я заболел. — С сарказмом ответил Степан.
— Может тебе следует в медпункт сходить? — Встревожился Гена.
— Мы же уже скоро уезжаем, поздно звать врачей. — Спокойно ответил Степан, пытаясь подняться с кровати. — Не переживай, у меня где-то аспирин был, сейчас все будет нормально.
Степан порылся в своем рюкзаке, нашел пачку каких-то таблеток, и залпом их выпил. После лег на кровать и продолжил лежать.
— Ты не мог бы меня разбудить, когда наступит вечер? — Спросил Степан, поворачиваясь к Геннадию.
— Стой, может лучше в медпункт? — Волновался Геннадий.
— Та не переживай, все нормально будет. — Тихо отвечал Степан.
— Ладно, разбужу… — С недоверием ответил Геннадий.
Спустя еще 3 часа, Степан самостоятельно проснулся. Глотнув воды, он направился в туалет, где умылся и смыл с себя пот, который впитался в футболку.
— Нам не пора ли в столовую? — Спросил Степан, возвращаясь обратно в комнату.
— Можно уже собираться, ужин через пол часа. — Ответил Геннадий.
— Отлично, там выпью чаю, должно полегчать. — Проговорил Степан.
Через какое-то время Степан и Геннадий направились в столовую, как это и бывает при болезни, в столовой, Степану было не по себе, помимо отсутствия аппетита, его раздражал окружающий шум, а голова болела со
