Вальс в чистилище - Эми Хармон

Циферблат вращался, обрывки разных песен сливались друг с другом. Зажав уши руками, Дара поползла к двери. Она хотела уйти из этой комнаты, немедленно. Между ней и Дереком все было кончено! Она готова была поспорить, что он стоит за пределами комнаты с пультом дистанционного управления и смеется со своими друзьями-идиотами.

— Мэгги…. Мэгги… Мэгги…. — Имя повторялось снова и снова, как старомодная пластинка, застрявшая в царапине. Дара замерла. Треск мертвого воздуха стал громче, а затем радио настроилось, быстро сменив несколько песен и пропев искаженное сообщение.

— Змея с холодным сердцем… завистливая… девушка… лгунья….. не будь жестокой…. Мэгги… уходи…. Мэгги…. Оставь…. В покое…. Мэгги…. Оставь.

Дара хныкнула и закрыла уши. Музыка стихла, а затем резко прекратилась.

Дверь резко распахнулась, и вошел Дерек, включив свет.

Дара, как улитка, свернулась калачиком посреди пола, поджав под себя ноги и закинув руки за голову.

— Дара? Что ты делаешь, детка? Танцуешь в темноте, да? Горячо. — Дерек оценивающе ухмыльнулся. — Мне нравится.

Дара взвизгнула и налетела на него, как мокрая кошка.

— Это было не смешно, Дерек! Ты меня напугал!!! — Дара разъярённо размахнулась, и он попятился назад, пытаясь защититься от своей истеричной подруги.

— Какого черта, Дара? Я ничего не сделал! О чем ты? Прекрати! Ой!

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ты держал дверь, выключил свет, заставил радио включиться и… и почему тебя волнует Мэгги О'Бэннон? Ты мне изменяешь? — Возмущение в голосе Дары сделало ее похожей на воющую гиену, и она снова бросилась на Дерека, размахивая руками и ногами. Дерек вздрогнул, схватил ее за руки и повалил на пол. Он сел на ее бьющееся туловище и заставил ее поднять руки над головой.

— Дара! Прекрати! Я не понимаю, о чем ты говоришь! Ты сказала, чтобы я встретил тебя здесь после уроков. Я просто подошел и открыл дверь. Хватит психовать!!! Я ничего не делал!!! — Дерек запыхался, запыхался и был более чем в ярости.

— Ты не удерживал дверь, чтобы я не смогла выйти? Ты не выключал свет и не заставил звуковую систему воспроизвести какое-то странное сообщение о…. Толстой…. Бэгги Мэгги? — Дара дышала все так же тяжело и совсем не успокоилась. Она была уверена, что Дерек должен быть виновен.

— Бэгги Мэгги? — Брови Дерека поднялись в знак несогласия. — Судя по тому, что я видел, она совсем не толстая.

Дара выгнулась дугой и закричала от возмущения, пытаясь вырвать свои руки и скинуть его.

— Боже, Дара! Остынь! Я клянусь, я этого не делал. Клянусь! — Дара закатила глаза и язвительно ответила

— Ну и ладно.

Дерек сел на пятки, позволяя Даре выскочить из-под него. Она сердито поднялась и собрала свои вещи, которые разлетелись, когда музыка сбила ее с ног.

— В этой школе творится какая-то очень странная хрень, — пробормотал Дерек, поднимаясь на ноги позади нее. Он выключил звуковую систему и, окинув комнату нервным взглядом, выключил свет и последовал за своей раздраженной подругой из танцевального зала.

Глава 15

Мелодия освобождения

Лес Бакстер — 1955 г.

Джоди оказалась верна своему слову, и макияж Мэгги был безупречен. После игры она поспешила в раздевалку и подготовилась к танцам. Она вытерла темную помаду, которой пользовались все танцовщицы во время выступлений, и нанесла вместо нее бледно-розовую. Макияж глаз получился дымчатым, не создавая впечатления, что ей место в ночном клубе, а волосы Мэгги освободила от обязательного тугого пучка и расчесала их, чтобы они рассыпались по спине, прямые и блестящие. Сняв танцевальный костюм и туфли, она осторожно натянула через голову голубое платье Ирен и застегнула молнию. Туфли были высокими, но с прочными ремешками, и Мэгги решила, что сможет ходить в них, не спотыкаясь и не выглядя так, будто играет в переодевание. Возможно, она даже сможет в них танцевать. В углу. В одиночестве.

Мэгги вздохнула и отбросила жалость к себе. Она собиралась наслаждаться тем, что чувствует себя красивой и на ней надето прекрасное платье Ирен. Все остальные мысли были запрещены до конца вечера. Сверкающие серьги были как раз подходящим завершающим штрихом, почистив зубы и сбрызнув себя духами, Мэгги отступила назад, чтобы покрутиться перед большим зеркалом. Она почти не узнала себя. Будет ли Джонни сегодня вечером где-то в тени? Она понимала, что настраивает себя на разочарование, но отчаянно надеялась на это.

Мэгги стояла на своем месте за билетным столом, когда пара за парой входили в школьную столовую. Все столы и стулья были убраны или сдвинуты по периметру, а большое помещение украшали серебристые воздушные шары и розы из бумажного маше насыщенного красного и черного цветов. С потолка на разной длине свисали белые снежинки, придавая помещению атмосферу «Зимней страны чудес». Мэгги должна была признать, что Дара и другие члены команды проделали огромную работу по оформлению помещения. Тем не менее, она не могла не задаться вопросом, сколько времени понадобится Гасу, Шаду и ей, чтобы убрать все это в понедельник утром.

Дара не смогла скрыть своего удивления, когда увидела Мэгги, которая стояла слева от столика, принимала билеты и болтала с несколькими девчонками из танцевальной команды и их спутниками, когда они приходили. Мэгги старалась не улыбаться, но выражение лица Дары было бесценным. Разве кто-то не сказал, что «лучшая месть — выглядеть безупречно»? Они были абсолютно правы.

Но хоть месть и сладка, со временем она становится горькой. Спустя час с лишним, когда все уже пришли, Мэгги все еще стояла одна за столом и смотрела, как пары кружатся по полу, смеясь и крепко обнимая друг друга. Мэгги отчаянно хотела бы потанцевать, но этого явно не произойдет. У каждого уже был партнер. Удовольствие, которое она испытывала от своего внешнего вида, улетучилось, и теперь ее модное платье и туфли на высоком каблуке казались глупой насмешкой. Депрессия, которую она испытывала ранее, вновь навалилась на нее, и Мэгги оставила свою теперь уже неактуальную должность. Деньги и билеты были заперты, и никто не мог помешать ей уйти. Мэгги пошла по длинному коридору в сторону женской раздевалки, чтобы собрать свои вещи.

— Ты должна танцевать. — Голос Джонни донесся откуда-то из тени, и Мэгги прокляла свое сердце за то, что оно поет в ее груди.

Он вдруг оказался рядом с ней, и его длинная походка замедлилась, чтобы сравняться с ее собственной. Мэгги боролась с желанием дать ему пощечину или обнять его. Но вместо этого она решила молчать. Ее каблуки стучали по твердому полу, а его ботинки не издавали ни звука.