Дай нам шанс (СИ) - Алая Аля

Я могла бы легко начать в новом месте. Если и выбирать время на судьбоносного решения - так это сейчас.

Тамише найду хороший садик, она встретит новых друзей. С отцом, который теперь о нас даже не вспомнит, нигде не пересечется случайно.

Дома тишина. Тамила в кроватке спит в обнимку с подаренным ей Тимом плюшевым зайцем, рядом целая стопка сказок. Тяжело Тоне пришлось.

Сама подруга находится на кухне, пьет кофе, хрустит сушками. Взгляд тоскливо — задумчивый, устремленный в окно. Там потихоньку начинает накрапывать дождик. Он спешит напомнить нам, что вообще-то мы в Питере, так что пора возвращаться к привычной погоде.

- Привет, - присаживаюсь напротив нее, беру из пачки круглую сушку, верчу ее в пальцах, - я решила уехать.

- И правильно, - после некоторого молчания отвечает, - я бы тоже уехала, - она прикрывает глаза, - а ты почему?

- Опять на Демида наткнулась. Он был с новой пассией — женой своего начальника, представляешь… Дома жена с новорожденным, а он по бабам замужним.

- Надька получила свой бумеранг, - Тоня отпивает крепкий кофе, морщится.

- Я не радуюсь, - опускаю глаза, - пусть я дура и все такое, но не могу. Себя вспоминаю на ее месте. Когда Тами появилась, он часто на работе засиживался, на встречи деловые поздние ездил, голову мне дурил, - неожиданно к горлу подкатывает ком, слезы катятся. Давно было, а застарелая обида все не отпускает. Сколько я тогда выплакала, бесконечно подозревая, что у Демида кто-то появился и при этом уговаривая себя, что он не смог бы мне изменить. Он любит, просто сложно ему сейчас, поэтому весь в работе, - это так больно.

- Добрая, ты Кать, за это тебя и люблю. Буду скучать.

- Я тоже, - дрожащей ладонью стираю слезы на щеке, - осталось придумать куда ехать, найти себе работу, сад для Тамиши, перевезти вещи.

- Ерунда. Ты сначала матери своей скажи, - Тоня взрывается мрачным смехом.

- Есть соблазн переехать и сообщить ей по телефону.

Конечно, так я не сделаю, неправильно это. Но я представляю сколько всего мне мама выскажет.

- Главное не тяни, а то застрянешь.

- Ты права. Кстати, а ты почему уехать хочешь?

- Нос Андрея надоел разбитый, Евсей, цветы достали, которые тот таинственный придурок шлет до сих пор. Вот честно, сколько можно? Нравлюсь я ему - пусть придет. Кошки — мышки достали.

- Согласна, а его никак не вычислить?

- Попросила у знакомого мента пробить доставку цветов, - Тоня поднялась на ноги, потянулась всем телом, - надеюсь, твоя теория про миллионера с БДСМ-наклонностями найдет свое подтверждение. Мне встряска не повредит.

- Держу за тебя кулачки.

Я проводила Тоню на работу, а сама снова засела на кухне. Сон не шел совсем. В голове крутились мысли о Демиде, маме, Тамише, которой нужно будет очень много объяснить. Но решимость моя нарастала с каждой минутой.

Я хочу уехать.

Пусть даже кто-то решит, что это трусливый побег от проблем.

Телефон на столе завибрировал, на экране появилось имя Тимофея.

- Привет.

Улыбаюсь, услышав его голос.

- Привет.

- Хочу тебя увидеть.

Ему тоже придется рассказать о своих планах. Кто знает, может мой отъезд станет концом и наших отношений.

- Я завтра утром в девять буду у Ангелины, можно после.

- Обязательно подъеду.

Позирование Ангелине занимает в этот раз полтора часа. Встреча третья, будет ещё две.

Это странно, но мне нравится процесс обнажения. Он как своеобразная терапия для меня.

Вечно застенчивая, затянутая в рамки, я вынуждена раскрываться, показывать свое обнажённое тело.

Оно неидеальное, грудь после кормления не такая высокая, как в юности, есть растяжки на бедрах. Это стресс, я даже предложила Ангелине замазать их тональником, слишком на ярком дневном свету они видны.

Она рассмеялась, заявив что это не недостатки, а достоинства, плата за рождение моей малышки. Себя нужно принимать и гордиться. Если кому-то они помешают, значит он не стоит моего внимания. Сила идеальной красоты вообще переоценена. Сколь бы красива, молода, идеальна ты не была, недостойный не оценит. Ангелина призналась, что сама через это прошла. Растворился в муже, стала его музой, последовательницей, помощницей. Он тоже художник, спал с натурщицами, а потом женился на одной из них.

Красота может зацепить в начале, но восхищение не бесконечно, потом в семейной жизни привыкаешь к ней, как к горбатому носу. И все, перестаёшь ценить. Гораздо важнее огонь, что горит внутри, стержень жизненный, умение не сливаться с мужчиной, а быть собой. Разжигать его интерес к себе, как к личности до самой гробовой доски.

Она показала колечко на пальце и игриво улыбнулась:

- Второй раз я такой ошибки не совершу.

- Поздравляю.

- Спасибо, - Ангелина взмахнула кистью, - переезжаю ради него из солнечного Майами в дождливый Питер, рву американский паспорт. Но ничего, на том мои жертвы и закончатся, будущему мужу мой характер и закидоны до конца жизни терпеть.

- Ты милая, - не могу не улыбнулся. Она больше на ангела похожа, а не на демона.

- Это пока сплю зубами к стенке или как вы говорите.

- Именно так.

Слова Ангелины очень сильно меня цепляют. Прав ангел, важно не изменять себе, не прогибаться под других. Рядом с Демидом я стала тенью себя, в рот ему смотрела, каждую прихоть пыталась исполнить и не отсвечивать, когда он раздражался.

Когда муж бросил, чуть не умерла от боли и страха. По сути я не умела жить самостоятельно, все детство провела под маминых крылом, в браке Демид стал моей опорой.

Пришлось знакомиться с собой заново. Оказалось, без чужого влияния я совсем другая - более уверенная, дерзкая, способная говорить нет и принимать решения. Ответственная мама для моей Тамиши.

- Давай поспеши, там тебя уже заждались, - пока я одевалась после сеанса, Ангелина смотрела в окно и жевала яблоко.

Смотрю куда и она. Тим рядом с машиной расхаживает туда-сюда, на студию посматривает все время.

- Пока, - прощаюсь с Ангелиной. На улице глаза слепит яркое солнце, щурюсь, медленно иду навстречу Тимофею.

- Привет, - выдыхает, пряча руки в карманах, смотрит пристально, внимательно.

- Привет, давно приехал?

- Час назад...

- И что делал?

- Боролся с соблазном залезть на клен, у него ветка как раз напротив окна в мастерскую, - то, как Тимофей закусил губу выглядит слишком эротично. У меня внизу живота пробежала легкая вибрация.

Притяжение к нему ощущается очень сильно. Хочется просто взять и забыть о своей обиде, о его промахе. Окунуться в страсть головой. И одновременно я помню, что оба раза, когда я так сделала с Тимом, закончились для меня полным фиаско.

- Понятно… у меня где-то час, потом нужно ехать на работу. Давай зайдем куда-нибудь и поговорим.

- Тут за поворотом, напротив галереи неплохое кафе. Может зайти туда, а потом я подвезу тебя на работу.

- Хорошо.

Тим помогает мне забраться в машину, задерживая мою руку в своей чуть дольше положенного. Смотрит, словно на пределе. Кажется, подай я знак и он сорвется, схватит в свои объятья, зацелует… а дальше… боже… Кать, опомнись. Только же решила, что нельзя.

В кафе почти нет посетителей, мы занимаем место у окошка. Тим заказывает кофе и пирожные.

- Как тебе работать с Ангелиной?

- Очень комфортно. Казалось, я не смогу и убегу в первый же раз, но она как-то так говорит, смотрит, что я совершенно не стесняюсь.

- Хочу тебе признаться, - он шумно выдыхает, откидывается на спинку кресла. Обняв себя руками, нервно поглаживает пальцами конопатые предплечья. Взгляд немного виноватый, но довольный, - я ее купил.

- Ее?

- Картину.

- Картину…

- Твою, которую Ангелина рисует.

- О, - мгновенно становится жарко. Мурашки бегут по коже, дышать становится резко тяжело.

- Не могу позволить, чтобы ее купил кто-то другой.

Голос Тимофея наполняется хрипотцой. Взгляд ползет по моей голой шее в вырез блузки. Нервно касаюсь ладонью в тех местах, потому что ощущаю на коже покалывания.