Усадьба леди Анны - Полина Ром

же глубоко и искренне, как любила в семнадцать лет. Мадам Линель так и не смогла ему простить даже не разорение и побои, а то, как он обошелся с ее любовь. Сейчас, будучи достаточно богатой и самостоятельной женщиной, она не желала что-то менять в жизни.

***

Поместье Арль мадам Трюффе все же навестить не отказалась. Для Анны эта незапланированная остановка было большим удовольствием: капитан и солдаты охраны подчинялись, к сожалению, не ей. И если выезд начинался тогда, когда она покидала очередное место ночлега, то в остановках по требованию ей почти всегда отказывала мадам:

-- Здесь нечего смотреть, это обычный сад. Не пристало герцогине разговаривать с крестьянами.

За эти три недели Анна толком не увидела ни страны, ни людей. Зато характер спутницы оценила по достоинству. Потому и состоялся тайный сговор с Линель Леруан.

Той было весьма выгодно приобрести драгоценности за две трети стоимости, а Анна просто боялась остаться без денег. Все прежние дома, где они ночевали, были внесены в план поездки мужем, а возможно и самим дофином. Продавать драгоценности там было слишком рискованно. Обязательно донесут. Одно дело подарить несколько тряпок обедневшей баронессе и обмениваться с ней письмами, и совсем другое – продавать драгоценности. Мужу, скорее всего, донесли бы о таком странном поступке. А так все останется в тайне.

Конечно, в замке у герцогини будет еда, тепло и обслуга, но никакой самостоятельности. Судя по всему, ее ждет борьба за власть и куча бессмысленных бесед на эту тему. Слишком уж мадам Трюффе недовольна и самой Анной, и этим назначением. Так что запасной план вовсе не помешает. А уж свободная наличка и вовсе необходима.

Карета остановилась у широкой запущенной аллеи. Легкий ветер гонял по ней кучи опавшей листвы и мелких веток, сам дом прятался за двумя большими дубами. Зрелище было жалкое: заколоченные крест-накрест ставни, огромный навесной замок на двойных дверях, ржавый и неопрятный, выщерблины и мусор на широких округлых ступеньках.

Сторожа искать не стали, мадам шла вокруг дома и оживленно рассказывала:

-- Вот эти три окна – большой зал, здесь принимали гостей. А это, на втором, видите? Ну, вон то узкое окошечко – моя бывшая спальня. Боже, как постарел сад! Хотя этой груши и вот этих персиков раньше не было! А тут были клумбы… А беседка рухнула… Вообще-то она была красивой, увитой розами. Мы всегда пили здесь чай весной!

Впрочем, слишком долго мадам задерживаться не стала и вынесла вердикт:

-- Как я и говорила, осталась одна рухлядь! Едем уже, ваша светлость. В шато Санта Лафи нас ждут и подготовили комнаты.

Их действительно ждали. На крыльце старого и немного потрепанного дома в три этажа с узкими окнами и тщательно выметенным двором в две шеренги стояли люди. Пожилая супружеская пара старших слуг, несколько горничных, дородная кухарка и конюхи.

-- Это ваша прислуга, ваша светлость, – голос мадам Трюффе звучал сухо и официально. Она строго рассматривала людей. И, наконец, приказала:

-- Представьтесь по старшинству!

Первой назвалась семейная пара – старшая горничная Софи и ее супруг, управляющий замком Сезар. Кланяясь и приседая, женщина начала пояснять:

-- Это повариха наша, Мари. Горничные: Бертина, Эмма и Адель. Это…

Договорить она не успела. Мадам прошла к замершей прислуге и начала спрашивать их имена. Достаточно тихо, так, что Анна ничего не расслышала.

-- А почему не наняли швею? – мадам Трюффе обратилась к солидной, полнотелой Софи и ее такому же солидному мужу, Сезару. Те переглянулись и неуверенно посмотрели на властную даму. -- Я назначена герцогом Ангуленским экономкой в этот дом. И от вас потребую неукоснительного выполнения всех моих приказов! А пока проводите герцогиню в ее покои!

Анна видела, что Трюффе ставит, что называется, «телегу впереди лошади», но устраивать разборки на глазах у слуг не сочла нужным. Потому дружелюбно кивнула испуганным строгостью горничным и, поманив пальцем одну из них, спросила:

-- Как тебя зовут?

-- Элен, ваша светлость. -- Прекрасно. Проводи меня в мою комнату, Элен. А позднее, пожалуйста, найди Бертину и Фанни. Это моя камеристка и моя личная горничная. Помоги им устроится.

Девушка присела в поклоне и распахнула перед Анной дверь.

Глава 22

Жаловаться герцогине было просто грешно. Ее покои, устроенные на втором этаже одной из пристроенных коренастых башен шато Санта Лафи, заслуживали только похвал.

Несколько комнат, анфиладой идущих по окружности, были намыты и свежепобеленны. Мебель грубоватая, тяжелая и дорогая, натерта воском до праздничного блеска. Не важно, что она старомодна, излишне массивна и не слишком удобна, главное – дорогая. Ковры на полу глушили шаги горничных.

Три камина горели круглосуточно, выкатные кровати для горничной и камеристки тоже отремонтировали. Здесь, в тишине и покое, ей надлежало ожидать мужа. Ага…

В обществе горничной и камеристки, ни на секунду не оставаясь в одиночестве. Но это пока. Скоро, как сказала мадам Трюффе, она обеспечит ей надлежащее количество придворных дам для увеселения ее светлости.

Капитан охраны, сопровождавший кортеж герцогини, перед отъездом первый раз за все время попросил о беседе:

-- Ваша светлость, мы выполнили данный нам приказ и должны возвращаться. Но я нахожу вашу охрану совершенно недостаточной.

-- Капитан Ольсен, я мало разбираюсь в таких вещах. Вы можете дать мне совет? Просто объяснить, что я должна делать.

Казалось, капитан был несколько удивлен словами герцогини, но помолчав, все же ответил:

-- Мадам Трюффе набрала людей для защиты шато. Но вам необходима личная охрана. Как минимум капитан и десяток солдат. Я, признаться, думал, что здесь вас ожидают… -- казалось, капитан Ольсен и сам был в недоумении.

Анна спросила: