Сочинитель - Гарольд Роббинс

Он почувствовал прилив крови внизу живота.

— Буду у тебя через час, — сказал он.

25

Было три часа дня, и вторая откупоренная Эй Джей бутылка шотландского виски уже наполовину опустела Если бы не появившаяся у него манера повторять почти каждое предложение по нескольку раз голосом громче обычного, то никто не догадался бы, что он пьян в стельку Он сидел, развалившись в шезлонге, и смотрел на пляж.

Джо присел на деревянные перила веранды рядом с шезлонгом Внизу, на пляже, гости, одетые в купальные — костюмы, прогуливались вдоль берега, сменяя друг друга за затененными пляжными тентами столиками. Солнце все еще жарило вовсю.

— Хорошо веселимся, — сказал Эй Джей, указывая на пляж поднятым бокалом. — Хорошо веселимся.

— Действительно, хорошо веселимся, — согласился Джо.

— И приятные люди, — сказал Эй Джей. — Очень приятные люди.

Джо кивнул. Он узнал многих работников студии, кроме того, было множество актеров и актрис, два режиссера и один продюсер. Несмотря на то, что Эй Джей предупреждал, что приедет Эррол Флинн, Джо его так здесь и не увидел.

Эй Джей поднялся и облокотился о перила.

— Вы видели Бланш? — спросил он. — Где Бланш?

Джо окинул взглядом пляж.

— Я видел ее буквально несколько секунд назад, — сказал он. — Но сейчас не вижу.

Эй Джей отхлебнул виски из стакана.

— Сука! — сказал он. — Сука!

Джо молчал.

Эй Джей вглядывался в прибрежную полосу.

— Ее нигде нет, — сказал он. — Нигде. И это бывает всякий раз, когда мы устраиваем эти пляжные сборища. Вдруг она ушла. Исчезла. Каждый раз.

Джо продолжал молчать.

Эй Джей вперил в него тяжелый взгляд.

— Она думает, я не знаю, чем она занимается. А я знаю. Сука! — Он снова отпил виски из стакана. — Затащила какого-нибудь парня в укромный уголок и сейчас сосет у него. Она — чертова нимфоманка, — он снова посмотрел на Джо. — Вы знали об этом, Джо? Она чертова нимфоманка.

Джо не знал, что и сказать. Ему казалось не очень уместным соглашаться с Эй Джей.

Эй Джей в отчаянии затряс головой.

— Вы и не представляете, что чувствует человек, когда знает, что его жена трахнулась, наверное, с каждым мужчиной здесь, и даже ничего не может на это сказать, — он взглянул на Джо. — Вы еще ее не трахнули, а? — спросил он и тут же сам ответил на свой вопрос: — Конечно, нет, вы здесь недостаточно долго Но дайте ей время, она доберется и до вас.

Он рухнул обратно в шезлонг, снова наполнил стакан и с мрачным видом отхлебнул виски.

— Черт побери, вся проблема в том, что я ничего не могу с этим поделать. Я даже не могу развестись с ней, потому что все, что я имею, записано на ее имя из — за налогов. Если я разведусь с ней — я разорен. Ни одного пенни на мое имя. Ни одного пенни.

Джо почувствовал, что должен как-то его утешить.

— Все не может быть настолько уж плохо, Эй Джей.

— Молокосос, — пробормотал Эй Джей. — Откуда, черт возьми, вы можете об этом знать?

Джо снова промолчал.

— Вся долбаная студия знает об этом, — сказал Эй Джей. — Весь долбаный город знает об этом. Но всем плевать. Все думают, что и я получаю свою долю. Но что, черт побери, они знают? Я вообще больше не могу заставить его подняться.

— Не могу в это поверить, Эй Джей, — сочувственно произнес Джо. — Вы еще молодой человек. Вы были у врача?

— Я был у десятка врачей, — с отвращением сказал Эй Джей. — Ничего. Все они говорят одно и то же. Это из-за лихорадки, которая была у меня лет семь назад, когда я подцепил триппер у одной китайской шлюхи. И это был конец всему.

— Боже мой! — воскликнул Джо. — Я никогда не слышал ни о чем подобном. Но сейчас, после войны, появилось множество новых лекарств.

— Не для моего случая, — ответил Эй Джей. — Но она ведет себя так вовсе не из-за этого. Она всегда была такой. Всегда была помешана на мужчинах. Когда я мог держать все это в своих руках, это было прекрасно, мы даже частенько развлекались вместе, menage и trois и все в таком роде. Сейчас я получаю шиш.

Джо, продолжавший сидеть на перилах, заметил Бланш, выходящую из-за дома. Она переоделась, сменив купальник на купальный халат.

— Я вижу ее, — сказал он. — Может быть, она просто переодевала купальник. Может быть, ей стало холодно. Солнце понемножку садится.

Эй Джей подошел к перилам и посмотрел вниз.

— Это не солнце садилось, — саркастически сказал он, — а она ложилась.

Джо молча поглядел на него.

— Я не сумасшедший, — многозначительно заявил Эй Джей. — Посмотрите только на удовлетворенное выражение ее лица. Я знаю это выражение. У нее всегда такой вид, когда она получила то, что хотела, — он снова уселся в шезлонг, сначала откинулся назад, потом резко повернулся к Джо. — Не обращайте на меня внимания, — сказал он — Я немного пьян.

— Со всеми нами это время от времени случается, — сказал Джо.

— Мы никому не будем об этом рассказывать, правда? — слегка пристыженный, спросил Эй Джей.

— Я не болтаю, — сказал Джо — Это не мое дело.

— Хороший мальчик, — пробормотал Эй Джей, потом рассерженно добавил хриплым голосом — Но если все-таки случится так. что вы будете трахать ее. вздрючьте ее хорошенько за меня. Чтобы потом сидеть не могла!

Джо не ответил.

Эй Джей встал.

— Я слишком утомлен, — произнес он внезапно ослабевшим голосом. — Пойду-ка в дом и сосну.

— Думаю, и мне пора домой, — сказал Джо.

— Вы работали над сценарием в выходные? — спросил Эй Джей.

— Да, — ответил Джо. — Дома.

— Хорошо, — кивнул Эй Джей, пожимая руку Джо. — Увидимся завтра на студии.

Каролина как раз обедала, когда он вошел в дом.

— Папа! — закричала она, размахивая вилкой и уронив с нее при этом спагетти на стол. — Пасгетти! — воскликнула она.

Он рассмеялся. Она никогда не могла произнести это слово правильно.

— Вкусно? — спросил он.

— Очень вкусно, — серьезно ответила она. — Но “Тутси Роллз” я люблю больше.

— После обеда я дам тебе немножко “Тутси Роллз”, — пообещал он.

— Хорошо, — она накрутила еще одну вилку спагетти. — А когда мама приезжает домой? — спросила она.

— Завтра, — ответил он.

— Мама всегда привозит подарки, — заулыбалась Каролина.

— Да, — сказал Джо.

— Я люблю мамины подарки.

“Это правда”, — подумал он. Интересно, почему ему никогда не приходило в голову что-нибудь ей подарить. Просто он никогда не знал, что можно ей дать кроме “Тутси Роллз”. Он смотрел, как она ест. Это было так странно. Конечно, он знал, что она его ребенок. Но другие мужчины все время говорили о своих детях и носили с собой их фотографии. Он же — никогда. В какой-то мере он и не воспринимал ее как ребенка. Она была больше похожа на игрушку, на куклу. Может быть, это было из-за того, что он не мог общаться с ней. Возможно, когда она подрастет и сможет больше говорить, может быть, тогда он будет лучше понимать то, что связано с ней. Он любил ее, это он знал твердо Но за что именно — этого он не понимал. Может быть, это и значило быть отцом — не понимать своего чувства, но осознавать налагаемую им ответственность.

— Я ходила в парк с Розой, — сообщила она.

— Тебе понравилось? — спросил он.

— Мы видели рыбу в пруду, — сказала она.

— Замечательно, — он посмотрел в противоположный угол кухни, на Розу. — Ей понравилось?

Роза кивнула:

— Mucho.

— Mucho, — повторила Каролина и указала на пустую тарелку вилкой — Все съела, — она засмеялась. — Теперь “Тутси Роллз”?

Джо достал конфеты из кармана, где всегда держал их, и положил три из них на стол.

— Одна сверх нормы.

— Хорошо, — Каролина радостно рассмеялась, разворачивая конфету.

— Что ты говоришь? — спросил он.

Она подняла на него глаза.

— Спасибо, папа.

— Не за что, дорогая, — сказал он, целуя ее в щеку. Потом распрямился и посмотрел на Розу. — Я буду обедать в восемь, когда она пойдет спать.

— Si, senor.

Он еще раз поцеловал Каролину в щеку.

— Папа пойдет ненадолго прикорнет, солнышко. А ты хорошо спи ночью.

— Спокойной ночи, папа, — ответила она, жуя первую “Тутси Роллз” и разворачивая вторую.

Он поднялся по ступеням в маленький кабинет и просмотрел напечатанные страницы чернового варианта сценария. Тридцать страниц. Не так уж плохо. Сейчас работа пойдет легче. Может быть, ему и удастся закончить его через две недели.

Он пошел в спальню, быстро разделся и принял душ. Целый день на солнце утомил его. Горячая вода приятно щекотала кожу. Он вытерся большим полотенцем и растянулся на кровати. В квартире было тепло. Сбросив полотенце на пол, он перевернулся на живот и заснул.

Ему приснился странный сон. Сначала Бланш делала ему минет, чуть не проглатывая его яйца, потом он трахал ее, вбивая в нее член, как дикий зверь, и все это время над ними стоял Эй Джей и кричал ему: “Вздрючь ее хорошенько! Вздрючь эту суку так, чтобы она не смогла сидеть!”

Чья-то мягкая ладонь нерешительно коснулась его плеча. Он проснулся. Роза смотрела на него, стоя рядом с кроватью.