Пилот особого назначения - Александр Зорич

– Потеря связи – потеря управления! Вы это осознаете, Павел Семенович?! – Он потряс безмолвствующей трубкой. – Коммуникаторы не пашут, а теперь еще и телефон сдох! Что вы предпринимаете для исправления ситуации?! Не надо блеять! Почему в расположении бардак и полное отсутствие?! Что вы стоите с видом спутника?! Зачем вы вообще ко мне, извините, приперлись?! Помолчать?!

Полковник Клейн, только что прибежавший с докладом, "приперся" отнюдь не помолчать. Просто поток комендантского гнева был так плотен, а суть доклада была столь невероятна, что у Павла Семеновича на секунду отнялся язык. Наконец он поборол себя.

– Товарищ... генерал-майор... я, собственно...

– Ну?!

– Доклад! С крепости "Леонид Буркатов" успели передать, что над ночной стороной планеты радары засекли линкор и два авианосца...

– Какой линкор?! Какие, к бесу, авианосцы?!

Полковник как-то совсем съежился, перестал тянуть стойку смирно и расстегнул воротничок, внезапно оказавшийся таким тесным.

– Товарищ генерал-майор... Линкор "Дарий". Авианосец... один опознан как "Атур-Фарнбаг"... клоны... Коля, это война!

Тремя часами ранее в центральном коллекторе водоснабжения Одинцовского района Кирты появился шикарный белый пудель. Невозможной красоты собака с семитским профилем, кудряшками и электронным ошейником.

Приблудная животина приблудилась не где-нибудь, а в операторской водонапорной башни, вызвав немедленный поток сюсюканья со стороны сотрудниц. Скучная рутина прислеживания за безупречностью механизмов и систем рухнула под натиском лохматого, улыбчивого и черно-мокроносого.

– Ух ты! Откуда такой?! Люда, ты погляди!

– Ой! Ты что, потерялся? Ну-ка, дай хоть поглажу! Не укусишь?

– Нет, ну что ты! Сразу видно: отличный, домашний, воспитанный пес!

Через пять минут обе оператрессы были покорены, а Люба призналась, что хочет такого славного затискать и замучить, что и было сделано.

– Однако, – добавила вторая, – ошейник-то какой! Электронный ошейник, да не простой. Тут и чип наверное, не глупее чем в моем планшете, и блок питания, глянь какой роскошный ошейник! Это ж как тебя хозяева проморгали?

– Да брось, как проморгали, так и найдут. С такими ошейниками собаки не теряются... если, конечно, под грузовик не попадут.

– Типун тебе на язык! Пойдем лучше в столовую, добудем у тети Мани колбасы, покормим... Вон он какой несчастный!

И сердобольные девушки удалились в направлении тети Мани, а "несчастный" остался чинно сторожить пульты управления. Из-за двери в коридоре послышались догадки: каким образом такая шикарная собака прошла незамеченной через проходную? Потом голоса удалились.

Пудель, при виде которого на ум приходило имя Ивана Куприна, встал на задние лапы, а передней хлопнул по кнопке – блокиратору входа в водонапорную башню. Двери с шелестом разошлись, обнажив технические коридоры, где бурлила вода в нагнетающих контурах и блоках фильтрации.

Собака безошибочно дотрусила до раздаточного канала и склонила голову над хрустальными струями. В хитроумном ошейнике раскрылись гнезда дополнительных батарей питания. В воду полетели двенадцать капсул, их оболочки неслышно треснули и рассыпались, навсегда исчезнув из нашего повествования в грохочущем потоке.

Герой Куприна сидел в операторской, поедая колбасу, когда на проходную явилась хозяйка. Плотная брюнетка лет тридцати пяти долго извинялась и благодарила, после чего удалилась с обретенным любимцем на поводке.

А в воде стремительно таял бесцветный реактив, известный специалистам как ТBD – тетрабромдибензо-п-диоксин. Яд чудовищной силы.

Полковник Павел Семенович Клейн, исполнявший обязанности заместителя генерального коменданта планеты Махаон, тяжело опустился на стул, распустив душный воротничок еще на одну пуговицу.

– Война, товарищ генерал-майор. Клоны напали. Вот тебе и "Москва, Хосров – братья навек".

– Надо вскрывать Красный Пакет, – констатировал комендант.

Он налил из графина воды, подумал и прильнул прямо к граненому горлышку, оставив на столе полупустой стакан.

Стаканом завладел Клейн. Он подошел к питьевому фонтанчику, что притаился за стойкой с документами, наполнил его и выпростал одним могучим глотком.

Генерал-майор стоял возле сейфа и рвал неподатливую обертку Красного Пакета.

– Паша, – сказал он, – если это война, то пить воду из гражданской сети водоснабжения не рекомендовано. Если были диверсии, где гарантия, что коллекторы не отравлены?

– Да ну тебя к черту, – устало отозвался полковник Клейн.

В этот миг здание комендатуры дрогнуло, подалось к центру, только что украсившемуся исполинской черной дырой... а через пикосекунды по коридорам, вентиляционным шахтам, технологическим отводам неслась гиперзвуковая волна плазмы, испепеляя сталь и камень.

Причиной катаклизма стал комендор башни номер два линкора "Дарий", выбравший из списка обязательных целей пункт "Генеральная комендатура". Указующий перст воплотился в могуществе термобарического снаряда калибром 545 миллиметров. Он разнес здание буквально в пыль.

Генерал-майор и его зам сгорели, не успев понять, что горят. Полковник Клейн так и не узнал, что принял критическую дозу сильнейшего яда. А знал бы – поклонился в ноги клонскому пушкарю, который избавил его от очень неприятной смерти.

Личный жетон генерал-майора перестал давать уникальный сигнал в военную сеть. Метка погасла в таблице опознавания на парсере крепости "Леонид Буркатов" – спутники еще работали, обеспечивая полное планетарное покрытие. Пока еще работали.

Через короткие четверть часа стало не до таких мелочей, но в ту минуту командир крепости понял, что превратился в старшего начальника над всей махаонской обороной.

Капитан первого ранга Востросаблин возглавлял стратегический объект первостепенной важности – он обеспечивал прикрытие орбиты. Крепость, два фрегата и сорок восемь истребителей – это все, что стояло между эскадрой вторжения и планетой. Нашей, черт возьми, планетой!

По этой просто причине, когда с борта линкора "Дарий" поступило предложение о сдаче, так как сопротивление бесполезно, каперанг Востросаблин выгнал связиста из-за пульта, открыл забрало шлема, схватил микрофон и ответил такой матерной тирадой, что покраснели все: от боцмана до переборок.

Хотя всего-то нужно было: переключить канал связи на свой шлем, без всех этих эффектных жестов.

Да что там говорить! Сдаться тоже было нужно!

Единственное разумное решение. Превосходство клонов было не просто подавляющим – черт бы с ним с числом! Воспользовавшись полной неожиданностью, эскадра Великой Конкордии уверенно завладела самым главным: стратегической инициативой, и теперь развивала ее, каждую минуту вырубая сектора обороны и разрушая связь.

Что-то такое и озвучил начальник Особого Отдела крепости кап-два Корнилов. Мол, людей пожалей! О победе и речи нет, так ведь даже не задержим паразитов! Четверть часа максимум, потом – кранты! Всем кранты!

Особист проявил слабость на закрытом командирском канале – никто не слышал.

Поэтому Востросаблин ответил так же тактично, без ненормативщины:

– Если испугался, мой тебе совет: застрелись. Только глупость это. Клоны, м-м-мать их, все сделают сами. Зачем тратить казенный боеприпас?

– Да я так, в виде предложения.

– Ну и хорошо, тогда будем воевать.

(Примечание. После уничтожения крепости сохранился бортовой самописец, так что разговор приведен дословно.)

Потом была лютая ракетная дуэль, а потом вступил в дело главный калибр. А еще из ангаров стартовали двенадцать "Горынычей" Махаонского крепостного полка.

"Леонид Буркатов" долго жил в огне, сильно посрамив прогноз особиста. Целый час орудия крепости посылали снаряды за орбитальный горизонт, а ракеты не позволяли линкору "Дарий" и мониторам выйти на дистанцию ближнего боя.

Многоцелевой ракетный комплекс "Титанир" в утяжеленном крепостном исполнении – это такая штука, что подставляться лишний раз не захочется никому. В результате крепость разбирали на запчасти флуггеры с борта "Атур-Фарнбага" – а это дело небыстрое, учитывая плотный огонь ПКО.

Наконец адмирал Дэвед потерял терпение и отдал приказ:

– Линкору и мониторам: выйти на дистанцию прямого выстрела!

Из-за планетного диска выползли три артиллерийских динозавра – один большой и два помельче.

И вот тогда заговорила доселе молчавшая ПКО с поверхности Махаона.

Абсолютно все мобильные батареи ушли в леса с мест дислокации в ходе неожиданных внеплановых учений. Их постоянное расположение было распахано и перерыто, да только впустую старались клонские комендоры.

А вот наземное ПКО постаралось!