Зловещий рубеж - Сергей Иванович Зверев

обсуждений. Вдруг стена резко опала. Огонь прекратился, а на другой стороне моста взметнулась вверх волна из кусков техники, человеческих тел. За ней еще одна разметала во все стороны столбы и подняла черный вал дороги. После нее ударила третья.

Били гаубицы и дивизион «катюш», били прицельно, в сторону немецких танков, по наводке, обнаружив расположение немецкой артиллерии по их безостановочным выстрелам. Даже через броню танка Алексей почувствовал ударную волну, она ощущалась как удар мягкой, но мощной подушки. От волны зазвенело в голове, смешалась картинка перд глазами, рассыпались черные пятна в глазах.

– Наши, Алексей Иванович, подбили их, наши зенитки! – Снова ударили зенитки, радостный крик Бабенко утонул в жутком грохоте, а пехота вместе с Завьяловым замерла в ужасе, что же происходит наверху. Неужели сейчас очередной мощный удар превратит их укрытие в огромную братскую могилу? Соколов же, чувствуя накатывающую тошноту от головокружения, забыв об уставе, уже откидывал люк.

Через секунду молодой лейтенант рухнул на землю и ползком бросился к подбитой «пятерке». За ним по броне Т-34 взбирался Бочкин. Они с трудом оторвали люк, который от жары внутри припаялся по краям к металлу отверстия. В передней части бронированной плиты, слева от командирской башни, зияла черная дыра, из которой валили клубы вонючего маслянистого дыма. Соколов заглянул внутрь, можно ли кого-то еще спасти, но из открытого люка пахнуло горелым мясом, все внутренности танка были опалены черным, не оставляя никакой надежды, что кто-то из экипажа выжил.

– Иди, Коля, уходи, – столкнул он с брони парня и сам соскользнул на землю. Встал с трудом, сделал несколько шагов, не понимая, куда идет. Час в содрогающемся от страшных взрывов танке, удар взрывной волны, напряжение боя и боль от человеческой смерти дезориентировали молодого командира, он застыл на несколько секунд, пока мир вокруг и в его голове рассыпался на кусочки. Из состояния ступора его вывел голос радиста.

– Товарищ командир! Алексей Иванович! – над люком показалась голова Омаева. – Приказ атаковать мост, советская зенитная артиллерия уничтожила огневые точки по нашей наводке.

«Потом, я похороню их потом, вспомню, отблагодарю за то, что спасли», – отодвинул он острую боль, которая впилась в сердце при виде заживо сгоревших танкистов.

Соколов выкрикнул в окоп:

– Пехота, под прикрытием танков, в атаку! – И снова бросился к «Зверобою». – Вперед, Бабенко, полный ход, ориентир – мост!

Сейчас пора отправлять в атаку оставшиеся танки и деда Юрца с подростками, поддержать их атаку двумя машинами.

«Семерка» с «одиннадцатым» двинулись на всей скорости по полю в сторону моста. В ответ на атаку раздались одиночные автоматные выстрелы, немцы еще пытались сопротивляться, но танкам уже ничего не грозило. Алексей вытянул над люком руку с пистолетом и выпустил сигнальную красную ракету.

Остальные боевые машины тотчас рванули через поле по проложенному вешками пути мимо заминированных секторов в сторону моста. Из каждого люка командир отделения высматривал себе цели для стрельбы.

На другом берегу, где застыли разгромленные пушки в окружении погибших немецких расчетов, одиноким автоматчикам полетела прямо под ноги граната-колотушка, которую Минька часами тренировался кидать на болоте, используя деревянную ступку бабки. Подростки уже давно перебрались по тонкому бревну старого дерева, что приметил во время своей партизанской жизни дед Юрец, на тот берег. Ждали в кустах, зажимая рты от ужаса, пока взбесившаяся немецкая тяжелая артиллерия колошматила по танкам, разрывая воздух, поле и реку. А потом в ответ ей с воем полетели снаряды советских зениток и разметали на куски орудия и солдат в длинных шинелях.

Как только взмыла в небо красная ракета, дед Юрец поторопил мальчишек, чтобы они шли наверх к мосту. Там неподалеку от моста бегали человек пять оставшихся в живых военных с автоматами наперевес. В ужасе они поливали длинными автоматными очередями через реку советские танки и пехоту, что двигалась цепью по полю за машинами.

И вот тогда Миньке пригодились его тренировки. Ловко вырвав чеку из гранаты, он, из густых прибрежных кустов изловчился и метнул длинный тяжелый снаряд прямо под ноги немцев. Стрелки вермахта не ожидали нападения с фланга. Они с удивлением закрутили головами. К мосту идут красные танки, что еще за грохот за спиной?

Осколки гранаты через пять секунд посекли тела фашистов смертельными разрезами. Со стонами повалились вповалку солдаты один за другим у воронки от артиллерийского удара.

Дед Юрец вынырнул на секунду из кустов, присмотреться – всех ли уничтожили. И тут же прищурил глаза, потянул рыжего Васятку за собой. Старик ткнул пальцем вверх в сторону холма метрах в ста дальше вдоль дороги.

– Каска, каска, там блеснула. Беги, Васятка! Поди, там пулемет или автоматчик засел. Сейчас начнет поливать.

И словно в подтверждение его слов дедовский полушубок прошила длинная очередь немецкого пулемета, ударившего с холма.

– Бягите, парубки, бягите под мост, – прохрипел дед и рухнул бородой в пыльную землю. Парнишки бросились врассыпную по кустам, обратно к берегу. И только Минька с Васяткой не замерли среди голых веток, а кинулись вдоль дороги по кустам, чтобы обойти холм.

Группа Соколова уже взошла на мост. Первыми шли Коробов и командирский танк. Потом деревянные мостки заскрипели под солдатскими сапогами роты стрелков. Остальные танки неслись через поле по расчищенному от мин проходу, чтобы нагнать своих и поддержать наступление. Развороченная прямым попаданием зенитки огневая точка превратилась в огромную воронку, тяжело чадящую от оплавившегося металла и обугленных тел фашистов.

Никто не стрелял. Снаряды «катюши» сожгли дотла несколько немецких орудий и их расчеты.

«Слишком тихо, подозрительно», – успел подумать Алексей.

Бронированные машины почти дошли до конца моста, когда откуда-то сверху ударил пулемет, так что несколько солдат из штрафной роты со стонами упали на деревянные доски, заливая все вокруг кровью из ран.

Пули со звоном шлепали о броню, рикошетили от деревянных перил, прошивали насквозь человеческие тела, выбивали фонтанчики в ровном течении воды.

– Рота, в укрытие, за танк!

– Стрельба по левому флангу!

– На тот берег бегом!

Растерявшиеся взводные выкрикивали разные команды, пытаясь спасти людей от огня пулеметчика.

– За танк! За танк прячься! – по мосту бежал ротный и прикладом, словно веслом, загонял своих солдат за стену из железной махины Т-34. В узком пространстве между перилами и бронированным телом рядовые кричали от боли, но теснились и жались до хруста в ребрах, чтобы спастись от неожиданного обстрела.

– Назад, сдай назад, Коробов! – выкрикнул Соколов. «Одиннадцатый», что ехал по левой стороне моста, и сам сообразил, двинул гусеницами назад, сместился вбок и уткнулся дулом в корму «семерки», так чтобы их металлические бока образовали защитную стену для