Сага о девочках. Песнь первая - И. Каравашкин

что технология эта, варварская, и занимаются ей мясники-вивисекторы. Вживление электродов напрямую в мозг кошкодевочек, это ещё полбеды. Но это процедура одноразовая и необратимая. Задействованная в процессе обучения кошкодевочка в конце данной процедуры полностью утрачивает личность.

Вот почему так лютует департамент контроля над домашними животными. Вот почему кошкодевочек вылавливают всех и везде при любой возможности. На каждую нейроприставку, для обучения, простите за терминологию, расходуется до трёх кошкодевочек. Это всё мы узнали из извлечённой с накопителя информации. Видимо, по какой-то случайности, шифрование было выполнено без специального ключа, и нам удалось прочесть содержимое переписки. А департамент озеленения – это, как выяснилось, всего лишь ширма.

Поэтому, я сейчас представлю вашему вниманию программу, или план, наших дальнейших действий…

План у Доктора был хорош. Забористый, такой, план. Я и прочие слушал всё это очень даже не хреново хлебало отвесив. Доктора мы слушали заворожено, как группа позирующих для фотографии на эмали. А потом Доктор закончил и закруглился. И предложил не пороть горячку, а всем пораскинуть на досуге мозгами, для формирования рацпредложений. Но – не долго. То есть, завтра он уже ждёт дельные презентации эпических вариантов побеждания вражин. Ну, пусть ждёт. Сперва всё переварить надо. Во всяком случае, мне-то уж точно.

Я уже смирился с тем, что представители моего рода племени очень часто проявляют разноплановое любопытство в плане естествоиспытания всяческих перверсий. И то, что кошкодевочки избраны реально конкретным объектом притязаний у нехилого такого процента хомосапиенсов реализующих эклектичные версии удовлетворения альтернативных вариантов всевозможных форм копуляций, для меня уже давно не секрет. Но вот сегодняшняя новость меня совсем с ног сбила. Это прям таки очень донное дно.

Присутственное мероприятие завершилось, и мы все вышли в фойе. Вышли медленно и скорбно, как из малого зала крематория. Я вообще не знал, что теперь думать, и что теперь говорить. Голова наотрез отказывалась принимать в себя услышанное и преломляться через призму самосознания. В сторонке стояли мои подчинённые: Сешат и Тефнут. Переминаясь с ноги на ногу, жалостливо смотрели в мою сторону и вроде как, даже, порывались подойти, но их явно что-то удерживало. Мля, ну я очень надёюсь, что не тот факт, что я тоже бесхвостый хомосапиенс. Ведь не будут же они вот так сразу дистанцироваться от двуногого бесхвостого? Но всё оказалось куда прозаичнее.

Проходящая мимо персонально моя тренерша, подтолкнула меня в сторону кошкодевочек со словами:

– Господин начальник, там ваш личный состав очень хочет к вам обратиться по рабочим моментам.

– А чего тогда не подходят? Или от меня опять не так пахнет? – выразил я своё непонимание ситуации.

– Нормально пахнет. Но барьером для них выступает не твой запах, мой маленький воин, а твоя спутница, – и, улыбнувшись милее, чем может улыбнуться тираннозавр, уплыла вдаль, пленительно покачивая развитым плечевым станом с дельтовидными, вызывающе подчёркиваемые маечкой в «облипочку».

Пришлось подойти к личному составу лично. Что, несомненно, характеризовала меня, как приверженца демократического стиля управления персоналом:

– Мадамы, а что же вы сами не желаете первыми начать наш конструктивный диалог?

– Прошу нас с Тефнут извинить, но миссис Эприл строго настрого запретила нам к вам приближаться, – очень застенчиво призналась моя ВРИО.

– Миссис? – переспросил я и обернулся посмотреть на миссис Эприл. – И давно Вы, Мадам Директриса, – миссис?

– Может я ещё не миссис, но уже почти, – гордо заявила мне самонадеянная дамочка, и скрестила руки на груди, приняв очень гордую и агрессивную позу.

– Так?.. – начала Тефнут.

– Вот так, ага, – ответил я и изобразил пантомиму «чё вам всем от меня надо, я ваще не в курсе, чё у вас тут происходит».

Тут уже кошкодевочки обернулись посмотреть на самозванку, присвоившую себе титул миссис.

– А вот не надо на меня так смотреть. Я первая. И точка. А если кому чего не понятно, то я могу, и хвост кое-кому открутить! – всё так же гордо оповестила нас лжемиссис.

– Эй! Э-ге-гей! У нас тут так не принято говорить. Разговор о хвостах в уничижительном ключе – считается проявлением низкого тона, – пояснил я своей Мадам.

– А если они по-другому не понимают?

– Почему это? – удивился я такой уверенности.

– А сам у них спроси! – посоветовала мне носительница секретной информации.

Я опять посмотрел на своих сотрудниц, но с ещё большим непониманием.

– Да нет! Ничего такого. Мы просто… ну, помогали, и всё такое. Вот, ну, когда вы в коме лежали. И ничего больше, – запричитала Сешат.

– Честно-честно! Миссис… э, Мадам Эприл нас не так поняла! – поддакнула Тефнут.

– Всё я так поняла! Не надо меня за дуру держать. Я вас предупредила! Если ещё раз увижу рядом с моим мужчиной – очень сильно пожалеете! – тон у Мадам был очень угрожающим.

– А как нам тогда работать? Он же наш начальник?

– А как хотите, так и работайте. Это ваши проблемы! Но от моего мужчины всякие вертихвостки должны держаться подальше!

– Стоп-стоп-стоп! Это ты чего-то уже через край, – встрял я в тираду предъявительницы прав на меня, – Всё верно, мы работаем в одном компании. В одном отделе. Я у них начальник. Они у меня – подчинённые. И на расстоянии наши бизнес-процессы не продуцируются. Так что, тут уж извини, но они будут ко мне приближаться на столько, насколько потребует рабочая ситуация. А как иначе-то?

– Ах, вот как ты заговорил! Ещё совсем недавно я от тебя слышала совсем другое!

– Да что ты слышала-то? Ну, вот опять, навыдумывала себе невесть что, и устраиваешь, не пойми что. Это мои сотрудницы. Лучшие из лучших! И им никто не указ. Даже я, как их начальник, всего лишь их могу только попросить об одолжении что-либо сделать. А ты им тут приказы раздаёшь. С чего им тебя слушать-то?

– Ах, вот, оно как. То есть, эти для тебя – лучшие? А я для тебя тогда какая? Худшая?

Кошкодевочки, прижав уши и повесив хвосты, понуро стояли радом и наблюдали эту нескончаемую пьесу для электрооргана.

– Для меня все, кто работает на общее благо – лучшие. И вообще, в личном плане могу сказать так: для меня – все кошки серые. У них у всех четыре ноги и позади у них длинный хвост. И на этом точка. А ты для меня – особая тема для разговора. Но мы её продолжим в другом месте с глазу на глаз.

– Конечно, продолжим! – буркнула Мадам, и свирепо взглянула на несчастных кошкодевочек, – я вас последний раз предупреждаю! Хоть один намёк, хоть один полунамёк, и в этот раз вам уж точно мало не покажется! И никто