Мумия для новобрачных - Мария Вадимовна Жукова-Гладкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я полностью согласна с Александром Моисеевичем. Все в Костиной группе – талантливые люди, но рядом с ними обязательно должен находиться человек типа Александра Моисеевича. Им повезло, что именно они его заинтересовали. В одном Петербурге, не говоря про Россию, было много рок-групп, возможно, в них пели и играли гораздо более талантливые мужики, чем Костя с компанией, но им не встретился Александр Моисеевич. Половина Костиного успеха – это организаторский талант старого еврея. Костя, бесспорно, талантлив. Он пишет классные тексты и музыку, но одного таланта недостаточно. К тому же он очень несобранный, ленивый во всем, что не касается творчества, редкостный пофигист. Про умение создавать бардак везде, где он появляется, я уже говорила. Но у Александра Моисеевича получается держать всю ситуацию под контролем. Правда, пришлось нанять помощника Гришу. Одному, вероятно, стало тяжело справляться – то ли из-за возраста, то ли из-за возросшей популярности группы. А может, надоело самому бегать по всем инстанциям.
– Что там с адвокатом? – спросила я.
Александр Моисеевич хмыкнул и сказал, что все так, как он и предполагал (и я тоже). Вначале Лилька попросила (фактически приказала) подготовить заявление о разводе, потом – о разделе имущества. Адвокат попытался объяснить, что все совместно нажитое имущество не может отойти одному супругу, тем более что я не находилась на содержании у Кости, я работаю и неплохо зарабатываю. Лилька на это ответила, что много денег не бывает и мне следует предложить денежную компенсацию. Выяснить, сколько мне нужно дать денег, чтобы я отвалила навсегда. Вела она себя как хозяйка. Адвокат давно знает Костю, знает, какой он пофигист, а тут появилась женщина, которая взяла все в свои руки. И создавалось впечатление, что она рядом с Костей надолго. Ну а юрист не хотел терять хорошего клиента.
– Кто платил за юридические услуги? – спросила я.
– Платеж осуществлялся с одной из Костиных карт, – пояснил Александр Моисеевич.
– Так тогда нужно… – открыла рот я.
– Не беспокойся, Наташенька, я уже связался с банком. Сразу после исчезновения этой Лили. У меня соответствующая мысль появилась до того, как она посетила головы сотрудников следственных органов. И в банке этим самым сотрудникам вот так сразу информацию не предоставят. Им придется кучу бумаг подготовить. А я там ценный клиент. Все мои подопечные у них ценные клиенты, и все мои подопечные подписывают кое-какие бумажки, позволяющие мне получать информацию и предпринимать кое-какие действия.
– И какие? – рассмеялась я.
– Все, что нужно для спасения денег этих балбесов. Например, если вдруг кому-то из них хочется потратить много денег на то, на что они никогда не тратили, или перевести крупную сумму неизвестно кому, из банка звонят мне.
– А так можно договориться?
– Если уметь договариваться. Я же сказал: есть бумажки, которые толковые юристы составляли. Все балбесы их подписали. Но в тех случаях в банках ничего не заподозрили. Этот адвокат неоднократно представлял моих подопечных. Он получил обычный гонорар за предоставление юридических услуг Косте.
– А я подписал эти заявления? – спросил Костя.
– Подписал. Адвокат приезжал к тебе домой, и к Наташе ездил. Лилька находилась в квартире, открыла ему дверь, проводила к тебе. Ты то ли стихи писал, то ли музыку. Он зашел к тебе, сказал, что документы готовы, надо подписать.
– Но не объяснял, что за документы?
– Костя, ты вообще когда-нибудь просишь объяснить, что за документы подписываешь?
– Я тебе доверяю, Моисеич. Ты хитрый жук, но не вор.
– Вот именно. Я не идиот, чтобы пощипывать мелкие перышки у курицы, несущей мне золотые яйца – если немного перефразировать известную поговорку. Я умею зарабатывать. Но воровать у своих – это в любом случае западло. Кстати, Лилька деньги у тебя не воровала. Покупала продукты, но никаких переводов сделано не было. За продукты платила твоей картой. Ты, вероятно, сообщил ей пин-код.
– Или он у тебя на карте записан? – спросила я.
– Не, у меня на всех картах один пин-код – один-два-три-четыре, чтобы не забыть.
Моя дочь хмыкнула.
– Значит, эта Лиля оказалась честной женщиной? – спросила я.
– Она делала все возможное, чтобы не засветиться. И карту, с которой делались платежи, полиция нашла. Она и еще две лежали у Кости в «творческой комнате». Насколько я понимаю, из Костиных вещей она не взяла ничего. Там, конечно, серьезному вору и брать нечего, но мы теперь можем с уверенностью утверждать, что в Костину жизнь она пробралась с вполне определенной целью. Ей был нужен клад из его квартиры. Если бы в квартире жил другой человек, то подбиралась бы к нему. То есть ее интерес к Косте не имеет никакого отношения к самому Косте.
– И как я, старый дурак, повелся?! – схватился за голову мой муж.
Моя дочь заметила, что он совсем не старый, а мужчина в самом расцвете сил. Александр Моисеевич сказал, что если Костя старый, то что говорить про него?
Александр Моисеевич еще не знал результатов Костиного общения с гипнологом. Костя рассказал.
– На каких еще гастролях? – заорал Александр Моисеевич, и лицо у него налилось кровью. – Я всегда все ваши номера проверяю, служба безопасности во всех гостиницах отслеживает фанаток. Костя…
– Не ори, Моисеич. Тебя там не было.
– Наташенька, завари мне еще крепкого чая, пожалуйста.
– А водочки?
– Я за рулем. И я за свою жизнь выпил столько водочки, что стараюсь без крайней необходимости не злоупотреблять. Хотя валерьянки можешь накапать.
– Не держим. У нас в доме три четырехлапых алкоголика. Сразу прибегут лобызаться. А уж если на пол капнуть… Я закатила глаза. Александр Моисеевич предложил Косте рассказать, где он на самом деле познакомился с Лилькой.
– Но ведь гипнолог… – открыла рот я.
– Гипнолог не понял разницы. И пусть следственные органы думают, что на гастролях.
– Костя, эту Лилю нужно найти! – закричала я. – И в этом может помочь место вашего знакомства. Где она к тебе подошла? Как зацепила?
– Зацепила музыкой. Это все так. Но гипнолог решил, что раз мы выступали, а потом ночевали в пансионате, то это гастроли.
