Шайя (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Полученное серое месиво из коры мало напоминало будущую бумагу. Шайя уже жалела, что потратила уйму времени и дров на варку, а ещё приходилось остерегаться вредного пара, поднимающегося при кипячении, который мог повредить глаза. Но самое неприятное началось, когда после промывки коры пришлось отбивать её, добиваясь тестообразного состояния.

Цер упрямо избегал такой работы, возмущаясь, что с него достаточно взбивания сливочного масла, а у Шайи не хватало сил, да и терпение уже было на исходе. Целую неделю она возилась с небольшой кучкой коры ради пятиминутного фильма с необычной тематикой.

И вот тогда она отправилась в сторону ближайшего ручья, похожего на тот, что находился недалеко от её дома, и долго возилась там с бамбуковыми стволами, подставляя половинки под воду, стекающую по камням, чтобы собрать её в узкое русло и получить струю с мало-мальским напором. Как только ей удалось этого добиться, сразу неясные мысли сложились в голове в четкий план.

Улыбнувшись, Шайя бегом побежала домой, чтобы обрадовать Цера, а после и профессора, что им срочно предстоит смастерить водяной молот для того, чтобы он самостоятельно стучал по вываренной коре.

Цер никак не мог понять задумку подружки, а Ниярди всё выспрашивал, как его подопечная пришла в голову такая идея и где она взяла схему, по которой её мужчины могли бы осуществить задумку.

Шайя сердилась и не понимала, что тут непонятного!

Взять ствол дерева, положить его на подпорку, как будто это качели или весы. На одном конце прикрепить миску, а лучше ведро, которое будет наполняться водой, на другом конце приколотить молот-колотушку или что-то, что послужит ударной частью.

Вода набирается — ведро тянет вниз, а молот поднимается наверх.

Часть воды опрокидывается — молот падает вниз и ударяет!

Что тут непонятного?!

Дальше всё на глазок.

Шайя изнервничалась, пока мужчины сооружали заказанный ею молот. Её кора простаивала, рождая новые планы более простого изготовления бумаги. Надо было взять в качестве сырья старые календари и переработать их, а не возиться с корой! Получилось бы быстро и эффектно! Или вот у неё обрезки от распоротых мужских рубашек накопились. Они бы тоже подошли в качестве сырья для бумаги.

«Так нет же, захотелось всё по древнему рецепту, а не по уму!» — ворчала Шайя, ожидая, когда в её хозяйстве появится неутомимый молот.

Ниярди с Цером, потратив день, соорудили девочке требуемый механизм, и вместе с ней долго стояли и смотрели, как он ударял по размякшей коре два раза в минуту и подсчитывали, когда теперь стоит прийти, чтобы поворошить месиво.

Ниярди не на шутку увлёкся темой воссоздания древних методов производства, но ещё больше его заинтересовала способность Шайи соображать и искать выход из любой ситуации.

Насколько он понял, девочка не видела ранее водяного молота в сети, а придумала сама, ориентируясь на обобществлённые знания.

Ниярди так заинтересовался этим фактом, что провёл несколько экспериментов на работе. Он создал затруднительные ситуации для разных групп студентов, где требовалось проявить смекалку, но почти никто не смог действовать вне рамок учебных программ.

Ребята размышляли строго в той сфере знаний, в которой их учили. К тому же эти эксперименты выявили почти полное отсутствие житейского опыта молодых людей. Впрочем, Ниярди оглядывался на прошлогоднего себя и понимал, каким неприспособленным он сам был.

Проведённые эксперименты показали, что молодёжь не обладает не только смекалкой, но и получает о мире слишком ограниченную информацию. Причины этому он видит в слишком мягком, излишне щадящем, детском образовании; в отсутствии тренировок памяти, так как все рассчитывают на постоянный доступ к полной базе данных в сети; в атрофированной способности к чтению, так как уже не одно поколение перешло на этикетковое чтение, причём зачастую только в виде крупных заголовков, а ещё пришлось признать, что узконаправленные знания — не всегда благо.

Ошибочно считать, что если не загружать мозг лишней информацией, то это позволит получить специалистов экстра-класса!

Профессора не могли привести себя в пример, доказывая, что у них не пухнет голова от разносторонних знаний, так как все они уже люди в возрасте, а вот Шайя впитывает в себя всё как губка, и как-то структурирует это, осмысливает, отбрасывая ненужное, и движется дальше.

Теперь Ниярди загорелся идеей не только показать людям фильмы с особой тематикой, он ещё начал разрабатывать новую программу для молодых мужчин, проходивших обучение в закрытой академии.

Нельзя без конца их пичкать знаниями, заставляя решать теоретические задачи, надо давать возможность применять эти знания на практике, и чем шире будет диапазон, тем лучше! Надо ставить перед ребятами цель и сроки её реализации, а дальше наблюдать, как они станут действовать, а потом разбирать ошибки — и снова на практику, и чем разнообразнее, тем лучше!

Время бежало вперёд неумолимо!

Никто не замечал, как для многих алайянцев изменилась жизнь. Шайя увлеклась историей предметов и тратила много сил на создание фильмов, где древними способами обрабатывала кожу, шила одежду, создавала необходимый строительный материал.

Потом при помощи Цера и рекомендаций Ниярди она отсняла материал, где показала, как можно разрезать камень, используя клинья; слепила из глины посуду и обожгла её в печи. Для этих целей пришлось в углу сада смастерить из глины древний вариант печи.

Всё это было увлекательно, но тяжело исполнимо, и результаты такого производства годились только для создания фильмов. Шайе не нравилось, что в процессе этих съёмок не получилось совмещать приятное с полезным. Её быт требовал ежедневного внимания, а затеянный проект выматывал и не оставлял времени для поддержания дома и сада в порядке.

Но было кое-что, что заставляло петь душу! Многие из алани с приходом весны занялись благоустройством своих запущенных садов!

И не только ради освобождения проходов для текущей внешней энергии. Селяне обустроили себе по грядочке и приходили просить у неё семена.

Цер передал слова приятеля старейшины, который не мог близко подойти к Шайе, чтобы не навредить кружащим возле неё дронам, что они почувствовали при работе с землёй (когда девочка приглашала всех помочь ей) умиротворение, и это облегчало вход в медитативное состояние. К тому же наградой к их труду прилагался будущий урожай с родной энергией, и жаль, что они раньше не обращали на это внимание!

Шайя была рада это услышать. Она уже заметила, что из поселения ушло давящее чувство тоски и обречённости. Все понемногу переиначивали свою жизнь и принимали для себя что-то своё, личное из кипучей деятельности хозяйственной девочки.

Профессор поднял на уши несколько исследовательских групп, чтобы протестировать выпускников с высшим образованием и проанализировать их потенциал. Он собирался предложить изменения в обучении после получения данных и некоторых пробных практических занятий в закрытой академии.

После того, как фильмы Шайи стали популярны в сети, появились другие зарисовки на схожие темы. Неожиданно для всех вернулась мода на видео-уроки, и инициатором стал довольно известный в узких кругах личный повар, ища себе таким образом учеников и популяризируя натуральные продукты.

А после выхода тематических фильмов активизировались мастера редких профессий, снимая свою работу и выкладывая в сеть. Вскоре к этому присоединились рабочие больших заводов, создавая короткие видео на тему «как это сделано?» К их видео присоединились служащие офисов, фермеры — все находили что-то интересное и делились этим с другими в надежде стать не менее популярными, чем девочка из народа алани.

Пока официальные каналы при помощи гигантских экранов продолжали броско и эпатажно рекламировать эстетическую медицину или навязывать новые программы-симуляторы, обыватели Алайи всё чаще выбирали себе во время отдыха просмотр того, чем занимаются другие люди.

Глава 13. В которой Шайя продолжает хозяйничать, а к ней собираются гости

— Цветочек, ты давно не заглядывала ко мне на склад! — обмолвился дядька Дамир, наблюдая, как девочка осторожно укладывает ему в корзину запечённую тыкву с начинкой внутри, сбоку столбиком ставит завёрнутые в ткань сладкие хрустящие трубочки и бутылочку с горячим морсом из сушёных ягод.