Кризисное управление Россией. Что поможет Путину - Степан Сулакшин

Еще одна пагубная и ошибочная мантра правительства, особенно смехотворная на фоне введенных внешних санкций: «Эффективное применение инструментов промышленной политики с привлечением значительных объемов прямых иностранных инвестиций». Но это всего лишь очень сильные слова, а если выразиться медицинским термином, то какая-то политическая психопатия.

В условиях прекращения внешних инвестиций, в условиях их структурной деградации все последние годы, когда доля прямых инвестиций уменьшалась до единиц процентов во внешней структуре поступлений, а увеличивалась кредитная доля, вновь делать ставку на привлечение внешних инвестиций и перекрывать все собственные суверенные источники – это необъяснимо. Поэтому я предлагаю свой вариант радикальной программы импортозамещения, состоящей из главного пункта: нам необходимо импортозаместить импортизированную в страну в переводе с английского самую основополагающую и самую влияющую на все экономические дела вещь. Это либеральная идеология сверхоткрытой десуверенизированной российской экономики, которая внедрена методами, перечисленными мной, и прежде всего по линии Центрального банка России.

Что необходимо взамен?

Такая идеология есть, такая экономическая политика российскими учеными, экспертами и бизнесменами выдвигается. Это, прежде всего, безусловно, снижение до согласованной со средней рентабельностью российского бизнеса ставки рефинансирования Центрального банка России, введение контроля движения капитала, фиксированный и дифференцированный курс рубля, это ограничение спреда обменного курса и ограничение маржи в финансовом секторе. Вместе с целым рядом одновременных государственно-управленческих технологий, которые будут купировать возможные боковые нежелательные эффекты от таких решений.

Все остальное, о чем нам сегодня говорит правительство, в ближайшее время не позволит ввести полное импортозамещение, поскольку даже здоровые процедуры требуют трех, пяти, семи лет, начиная от оборонки до сельского хозяйства и животноводства в частности.

На деле, как мы видим, ровно так же, как в период 2009–2014 годов, будут усугублены механизмы десуверенизации российской экономики. А все разговоры по импортозамещению, по ручному управлению, по приоритетам и тому подобному на уровне крохотных объявленных финансовых вложений – это не более чем политический театр и, простите, политическая болтовня.

2015 г.

Еще раз об антикризисном плане правительства

Представители экономического блока правительства, к сожалению, не слишком озабочены ответственностью за свои оценки и прогнозы. Время от времени мы слышим от министра финансов и министра экономики, председателя Центрального банка России предсказания о том, что цены на нефть увеличатся до 60, а то и до 100 долларов, что рост экономики вот-вот начнется, что временные трудности мы переживем.

Откуда берутся эти оценки? На чем они основаны, даже предположить невозможно. Они противоречивы, разнообразны, а история последних лет показывает, что они фактически никогда не совпадают с реальностью. С одной стороны, это говорит о низкой научной достоверности методов прогнозирования правительства РФ. С другой стороны, догматическая основа принятия всех этих решений либеральная – устраняющая государственные средства из прямого финансирования развития страны. Монетаризм, либерализм, постиндустриализм торжествуют, и системно и абсолютно надежно позволяют прогнозировать дальнейшее сползание реального сектора российской экономики не только в стагнацию, но и в коллапс.

Антикризисный план правительства Медведева ярко и наглядно показывает, что к сектору материального производства, мягко говоря, правительство РФ безразлично. Из средств антикризисного портфеля подавляющая доля выделена для банков.

Даже меры, казалось бы, направленные на поддержку сельского хозяйства и промышленности в виде субсидий на компенсацию части возросшей ставки по кредитам, на деле направлены в адрес банков. Бюджет расходуется не для финансирования реального сектора, а для компенсаций безумной банковской ставки. Это поразительно, потому что Центральный банк России, приняв решение о свободном плавающем курсе, девальвировав при этом рубль, настолько ужесточил кредитный контур для реального сектора, что впору говорить о его остановке.

Бизнесу невозможно развиваться, имея рентабельность несколько процентов, в условиях, когда ставки по кредитам достигают десятков процентов.

2015 г.

Кто несет ответственность за экономические кризисы в России?

В 1991 году СССР потряс сильнейший финансовый и политический кризис, которого страна не пережила. Низкие цены на нефть, падение ВВП, галопирующая инфляция, девальвация рубля, резкое обнищание народа – все это также стало причинами распада великой страны на отдельные республики и страны. Научная реконструкция событий тех времен позволяет утверждать, что к 2020 году Россию ждет еще один сильнейший кризис. Изменить ситуацию и избежать краха может только смена либеральной модели развития.

Тема, которую мы будем обсуждать в рамках данного материала, звучит следующим образом: «Кто и что ответственны за экономический кризис в России». Но разговор, против ожиданий, пойдет отнюдь не на экономические темы.

Хотя следует учесть одно обстоятельство: для того чтобы взять на себя ответственность в части определения причин экономического кризиса и тех мер ответственности, которые должны понести конкретные лица, необходимо, конечно, ориентироваться и в экономической, и в финансовой составляющих этого вопроса.

Все прекрасно помнят времена предпоследнего мирового финансово-экономического кризиса 2008–2009 годов. Цены на нефть были резко снижены, а объем доступных финансовых ресурсов – не менее резко сокращен. При первых признаках кризиса руководители нашей страны стали уверять россиян, что он не затронет сколь-нибудь серьезно экономику нашей страны, поскольку его негативное действие нейтрализуют «подушки безопасности» – специально созданный для повышения устойчивости экономики «Стабилизационный фонд РФ» и прочие меры. Но очень скоро стало понятно, что кризис все же оказал отрицательное влияние на российский рынок, и довольно серьезное. На этом фоне действия и российского правительства, и Центрального банка Российской Федерации были направлены, по большей части, на поддержку интересов инсайдеров – тех, кто имел отношение к плавной девальвации рубля, к возможности конвертировать рублевые капиталы в валюту и вывести их из страны. Со стороны государства меры поддержки российской экономики в период кризиса были неадекватно скромными и направлены в основном на оказание помощи финансовой и банковской системам. Впрочем, это обычное дело в нашей либеральной России.

В итоге падение ВВП России в этот период продемонстрировало критически высокий уровень: 8 %, что вывело Россию на второе, после Украины, место в мире по данному показателю.

В тот момент мне довелось возглавить и вместе с учеными и бизнесменами страны провести ситуационный анализ в Совете безопасности России. Результаты проведенного нами анализа состояли в контрадикции с высказываниями и правительства РФ, и президента. Все упомянутые высказывания, по сути, сводились к тому, что влияния мирового финансового кризиса и его последствий на Россию предотвратить не удалось, несмотря на то, что все действия и правительства РФ, и регулятора (ЦБ РФ), и президента были в этот период абсолютно верными.

Справедливости ради стоит отметить, что в период того кризиса Банк России временно изменил своему поистине диверсионному правилу сокращения денежной эмиссии. Предпринятая им мера по наращиванию денежной массы весьма положительно отразилась на основных показателях отраслевой структуры российской экономики, что мы зафиксировали. Но через некоторое время, когда антикризисные меры ЦБ РФ снова свелись к либеральной доктрине, положительный эффект сошел на нет.

Анализируя факторы прошлого экономического кризиса и кризиса сегодняшнего, я не могу согласиться с тем, что все причины их возникновения лежат вовне. Внешними они являются лишь отчасти. Но вся правда заключается в том, что и самой российской экономикой, и основными институтами ее регулирования управляют из-за рубежа путем регулирования цен и объемов закупок основной российской экспортной статьи – углеводородов. Самостоятельно Россия это делать не может.

Наблюдения за трендом мировых цен на нефть в течение нескольких десятилетий невольно наводят на мысль, что существует определенная связь между резким снижением цены на нефть в 1985 году и последующим распадом Советского Союза. И еще одна связь – низкий уровень цен на нефть держался вплоть до 2000 года. Так, практически весь период президентства Бориса Ельцина цены на нефть составляли в среднем 15 долларов за баррель. Никакой экономической «подпитки», даже через экспорт нефти, российскому рынку не предоставлялось.