Другая сторона доллара - Росс Макдональд

— Сюзанна Дрю.

— Он говорит правду, Стелла?

Она кивнула.

— Ты что, не можешь говорить? — закричал отец. — Ушла на всю ночь и теперь даже разговаривать с нами не хочешь!

— Не надо волноваться, папочка. Я виновата, что уехала в Лос-Анджелес, но... Он говорит правду...

Отец не мог дождаться, когда она закончит фразу.

— После того, что ты наделала, я имею полное право волноваться. Мы даже не знали, жива ли ты вообще!

— Прости меня, папа. — Стелла опустила голову.

— Ты жестокая, бесчувственная девчонка, — заявила мать. — Я теперь никогда не смогу тебе верить. Никогда.

— Она не такая, миссис Карлсон.

Ее муж резко обернулся ко мне:

— Вас это не касается!

Возможно, он даже хотел ударить меня, но не решился. Тогда он схватил за плечи Стеллу и начал трясти ее:

— Ты соображаешь, что делаешь?!

— Оставьте ее, мистер Карлсон.

— Она — моя дочь!

— Так и обращайтесь с ней, как с дочерью. Стелла провела трудную ночь.

— Она провела трудную ночь? Что случилось?

— Она старается вырасти, повзрослеть, несмотря на трудности и на то, что вы ей не очень-то помогаете.

— Единственное, что ей нужно, это дисциплина. И я знаю, где она сможет ей научиться.

— Если вы имеете в виду «Проклятую лагуну», то думаете совсем не о том. Стелла очень хорошая девочка, одна из лучших...

— Меня не интересует ваше мнение. Предлагаю вам убраться отсюда, пока я не вызвал полицию.

Я оставил их одних, трех полных самых хороших намерений людей, которые, видимо, так и не смогут перестать причинять боль друг другу. У Стеллы хватило храбрости помахать мне рукой.

Глава 21

Я направился к Хиллманам. Проезжая мимо их почтового ящика, я увидел спортивную машину, выезжающую на дорогу. За рулем сидел Дик Леандро. Я поставил машину поперек дороги, так что Леандро вынужден был остановиться. Он взглянул на меня с такой ненавистью, словно я остановил его посреди гонки на Гран-при.

— Отличная машина, — заметил я, подойдя к машине и похлопав ее по капоту.

— Да, я тоже люблю ее.

— У вас есть еще какая-нибудь?

— Только эта. Знаете, я с-с-слышал, что они нашли Тома. Это правда?

— Нет. Его еще не нашли, но он на свободе.

— Это же великое дело, — сказал он без энтузиазма. — Слушайте, вы не знаете, где шкиппер? Миссис Хиллман говорит, что его всю ночь не было дома. — Он озадаченно посмотрел на меня.

— Я не слежу за ним. Он может сам о себе позаботиться.

— Да, конечно. Но вы не знаете, где он? Я х-хочу поговорить с ним.

— О чем?

— Это наше личное дело.

— У вас с мистером Хиллманом много секретов? — спросил я довольно неприветливо.

— Не сказал бы. Он дает мне хорошие с-советы.

Молодой человек пролепетал это с испугом и с определенной долей враждебности. Я отпустил его и поехал к дому Хиллманов: мне необходимо было увидеть Эллен.

Она сама вышла мне навстречу. Выглядела она лучше, чем в последнюю нашу встречу, была тщательно причесана и не менее тщательно одета. Сшитое на заказ у хорошего портного платье из блестящего искусственного шелка плотно облегало ее стройную фигуру. Она улыбалась мне.

— У меня хорошие новости, мистер Арчер.

— Хорошие новости? — Лично у меня не было ни одной хорошей новости.

— Том определенно жив. Лейтенант Бастиан прислал мне об этом весточку. Входите и давайте поговорим.

Через зал для приемов мы вошли в гостиную.

— Я называю эту комнату «залом ожидания», — проговорила она почти весело. — Она напоминает мне зал ожидания в зубоврачебной лечебнице. Но ожидание уже почти закончено, не так ли? — В конце фразы голос ее сорвался на высокую ноту, выдав напряжение.

— Думаю, это действительно так.

— Слава Богу, я больше не выдержала бы. Никто из нас больше не выдержал бы. Эти дни были очень трудными.

— Знаю. Примите мои извинения.

— Не надо извинений. Вы нам принесли добрые новости. — Она опустилась на диван. — Садитесь, расскажите остальное.

Я сел рядом с ней.

— У меня не очень много новостей, и они далеко не все благоприятные. Но Том жив, свободен и, возможно, все еще в Лос-Анджелесе. Я обнаружил его следы в отеле «Барселона», где он прятался, — это пригород Лос-Анджелеса. Его видели выходящим из автобуса на конечной остановке около десяти часов вечера. Сегодня во второй половине дня я туда собираюсь и попытаюсь найти его.

— Хотелось бы, чтобы и мой муж мог разделить со мной эти радостные вести, — сказала она. — Я немного обижена на него. Он вчера вечером уехал из дома и до сих пор не вернулся. — Она оглядела комнату, словно в ней было что-то не так из-за его отсутствия.

— Возможно, он также получил известие, что Том жив.

— От кого?

Я оставил этот вопрос без ответа.

— Но он не уехал бы, не сказав мне.

— Если у него не было на то причины.

— Какая может быть причина для того, чтобы держать меня в неведении?

— Не знаю, миссис Хиллман.

— Уж не сошел ли он с ума, как вы думаете?

— Сомневаюсь. Он, возможно, провел ночь в Лос-Анджелесе в поисках Тома. Я знаю, что сегодня утром он завтракал с Сюзанной Дрю.

Я намеренно произнес это имя без всякой подготовки и получил ту реакцию, которую ожидал. Изысканность слетела с лица Эллен, оно стало сморщенным, как папиросная бумага.

— Господи, — сказала она, — неужели это все еще продолжается? Даже среди этих ужасов?

— Я не совсем понимаю, что продолжается?

— Они любовники, — сказала она с горечью, — вот уже семнадцать лет. Он поклялся, что с этим давно покончено, просил меня остаться с ним и дал слово чести, что никогда не увидится с ней. Но у него нет чести, — она подняла на меня глаза, — у моего мужа нет чести. Он человек без чести.

— Для меня лично в этом нет ничего ужасного.

— Возможно, мужчины могут полагаться на него, но женщины — нет. Я научена горьким опытом. Я замужем за ним почти двадцать лет и отнюдь не преданность удерживала его около меня, а деньги моей семьи. Включая, — сказала она со страданием в голосе, — и его грязное постельное хобби.

Она закрыла лицо руками, стремясь скрыть гримасу боли.

— Мне не следовало бы вообще говорить на эту тему, это на меня не похоже. Все это противно воспитанию, которое я получила. У моей матери тоже были проблемы с отцом, и она всегда внушала мне, что страдать надо молча. Я следую ее примеру. За исключением Ралфа, вы — единственный человек, с которым я об этом говорю.

— Вы сказали мне совсем немного. Это может быть очень интересным. Необходимо кое-что проверить.

— Думаете, что каким-то образом это... поведение Ралфа может быть связано с Томом и со всей этой историей?

Она протянула мне руки, словно умоляя дать тот ответ, который ей хотелось бы услышать.

— Очень похоже на то. Думаю, что именно поэтому ваш муж и мисс Дрю провели это утро вместе. Возможно, он звонил ей раньше, во вторник днем.

— Он звонил! Я вспомнила. Он звонил из бара, а я вошла в комнату, и он резко оборвал разговор. Но я слышала, как он говорил о необходимости для них соблюдать полную тайну. Да, он говорил именно с Дрю!

Презрение, с которым она произнесла эти слова, заставило меня вздрогнуть. Мы настолько были поглощены этим разговором, что он создал между нами какую-то близость.

— Видимо, это была она, — заметил я. — О том, что она может быть свидетельницей, я говорил только лейтенанту Бастиану, и он, должно быть, передал это вашему мужу.

— Вы совершенно правы, мистер Арчер. Только от лейтенанта он мог об этом услышать. Но откуда вы сами знаете такие подробности из жизни других людей?

— Жизнь других людей — мой бизнес!

— Й ваша страсть?

— И моя страсть, и мой крест. За исключением людей, ничто в этом мире не смогло серьезно увлечь меня.

— Но откуда вы могли знать о телефонном звонке? Вас ведь не было здесь, а мой муж наверняка не сказал бы вам?

— Я был в квартире мисс Дрю, когда раздался этот звонок. Я не слышал, о чем шел разговор, но он потряс ее.

— Надеюсь, — сказала она, бросив на меня быстрый взгляд. В глазах ее появилась доброжелательность, мягкость. Она придвинулась и дотронулась до моей руки тонкими пальцами. — Она ваша подруга?

— Некоторым образом да.

— Вы живете с ней?

— Нет, и с этим ничего не поделать.

— Озадачивающий ответ.

— Я и сам озадачен. Если она все еще любовница вашего мужа, то это должно было охладить ее интерес... Нет, я не думаю, чтобы их связь продолжалась.

— Тогда что связывает их?

— Что-нибудь из прошлого.

Я надеялся, что все действительно было уже в прошлом. Сюзанна, и я это узнал только сегодня утром, все еще способна была причинить мне боль.

— Если бы вы рассказывали об этом немного подробнее, миссис Хиллман, это могло бы оказаться весьма полезным. Я, конечно, понимаю, что этот рассказ причинит вам боль.

— И мне тоже, — добавил я про себя.

— Эта боль незначительна по сравнению с той, которую я испытываю сейчас. Боль за Тома, например, — Она потрогала кончиками пальцев виски.