Телохранитель для дочери друга - Стелла Кьярри

Удивляюсь собственным мыслям.

– Могу дать плед.

– Пока солнце не зашло вполне комфортно.

– Скажешь, если станешь замерзать. Принесу.

– Хорошо.

О чем он вообще?! Мне не нужно покрывало. Лучше бы согрел меня сам.

Провожаю взглядом удаляющийся причал.

– Почему такая задумчивая? – становится рядом. Так, что могу коснуться его плеча.

– Любуюсь. Наслаждаюсь моментом. Ты выбрал отличное время для прогулки. Скоро закат и наблюдать его с воды просто восхитительно!

– Соглашусь, – улыбается. Молчим. Пауза не напрягает. Она трепетная, наполненная приятной мелодией под плеск воды о борт яхты.

Поворачиваюсь к Владимиру.

– Я могу смотреть на небо бесконечно. Но сегодня ведь твой праздник… и у меня есть для тебя кое-что.

– Да? Ну раз уж ты приготовила для меня подарок, то я просто обязан пригласить тебя к «столу» – смеется и кивает на фуршет. – Я просил повара сделать сет для тебя. Тут почти все вегетарианское, так что можешь смело угощаться.

– А ты?

– Мне тоже есть чем полакомиться. Хотя я не голоден, если честно. А вот выпить можно. Ты будешь сок? Или попробуешь кое-что покрепче? Очень дорогое, эксклюзив. Подходит вегетарианцам, – шутит, заставляя меня улыбнуться.

– Не боишься, что я снова стану вести себя неадекватно?

– Рядом со мной бояться нечего, – смотрит так, что веры его словам нет. Сейчас мне кажется, что основная угроза заключена в его красивых глазах. В другой раз я бы отказалась. Но сегодня праздник, и все это так похоже на свидание, что мне просто необходимо немного осмелеть. Иначе я так и буду стоять, вцепившись в леер, и краснеть. А так не пойдет. Такой вечер бывает один раз в жизни.

– Хорошо. Но только самую малость.

Владимир с хлопком открывает бутылку и наполняет наши бокалы.

– Присаживайся. Технику безопасности никто не отменял, – отодвигает меня от бортика.

– Зря… я бы искупалась. Ночью. В этом есть что-то мистическое и волнующее.

– Думаю, устроим. Каким-нибудь жарким вечерком. А сейчас – держи.

У меня трясутся руки, надеюсь, он не замечает того, насколько сильно я волнуюсь, забирая бокал. Владимир садится рядом.

– Ты не любишь тосты, но я все равно предлагаю выпить за тебя, – выдыхаю, голос дрожит. Именинник улыбается, и наши бокалы встречаются, издавая легкий «дзынь». Пузырьки в нос. Терпкий аромат и губы едва касаются, ощущая терпкий вкус. Но вовсе не напиток кружит голову. А то, что рука виновника торжества ложится на спинку дивана. Около моей шеи. Получается, словно он обнимает меня. Ну почти.

– Налетай. Надеюсь, тебе понравится.

Беру кусочек ананаса. Аппетита нет, хочется совершенно другого.

– Угостил бы тебя устрицами… да ты их не ешь. Или в качестве исключения попробуешь? Это ведь даже не мясо… – протягивает мне ракушку.

– Понаблюдаю за тобой. Покажи мастер-класс, – сглатываю. Меня не привлекают моллюски. Гораздо аппетитнее его влажные губы. Никогда не думала, что меня может заводить то, как ест мужчина. Сегодня Владимир не торопится уничтожить все, что лежит на столе. Он смакует вечер и растягивает удовольствие. А я впитываю каждое его движение и получаю эстетическое удовлетворение. Вова, яхта и закат. Что еще нужно для счастья? Только взаимность от этого шикарного мужчины. Хочу увидеть в его глазах такое же слепое обожание, какое читается в моих.

– Давай съешь еще что-нибудь. Как насчет клубники? – протягивает мне ягоду. Не могу отказаться. Беру губами прямо из его рук. Ловлю искорки огня его дикого взгляда, который бывает при особенных обстоятельствах. Значит, нужно есть больше клубники.

– Вкусно.

– Устрицы тоже ничего.

Занимаю руки бокалом. Шипучка начинает ударять в голову.

– Как я уже сказала, у меня есть для тебя подарок.

– Интригующе звучит, – откидывается на спинку, не убирая руку. Тянусь к сумочке и случайно роняю ее под стол. Не сговариваясь, наклоняемся и сталкиваемся лбами. Становится смешно, и я немного расслабляюсь. Ровно до тех пор, пока Вова не убирает прядь моих волос за ухо. – Прости, что сглупил вчера. Тебе очень идет новая стрижка. Она открывает твою длинную шею и красивые хрупкие плечи. Супер секси.

– Спасибо, – смущаюсь. Понимаю, что наши лица на расстоянии миллиметра друг от друга. Забываю про подарок, боясь испортить этот момент. Вовины пальцы скользят по моим волосам, опускаются по шее до ключицы. Едва уловимые касания, приносящие столько наслаждения. Лишь бы это не кончалось.

– И прости за то, что заставил плакать. Больше такого не повторится.

Слабо киваю. Почему он не целует меня? Чего ждет? Но проявить инициативу для меня – значит снова опуститься в его глазах. Поэтому отстраняюсь и кладу на столик коробочку.

– Что там?

– Открой.

Вова с улыбкой снимает крышку. В его взгляде мелькает интерес.

– Ух ты…

– Это оберег. Я привезла его из одного очень сильного места. Хочу, чтобы ты носил его. С твоей работой такая «защита» не помешает.

Келлер прикладывает кожаный ремешок к руке. Помогаю ему завязать, легонько касаясь кожи.

– Классный. Мне нравится. – смотрит на запястье. Действительно, выглядит дорого, стильно и необычно. – Там еще что-то. Такой же, только поменьше?

– Они продаются парами.

– Да? А второй куда? Он маленький, даже не знаю, на что налезет, – поднимает брови, смеется, а я снова краснею. Ну почему все сводится к одному?!

– Наденешь его на запястье дорогому для тебя человеку. Говорят, что они усиливают связь. Родителей и детей, двоих влюбленных, друзей. В общем, кому захочешь, главное, чтобы этот человек был тебе близок. Тот, кому бы ты доверил жизнь или для кого бы даже пожертвовал свою.

– Спасибо за удивительный подарок. Мне никто еще не преподносил ничего подобного. – Вова, кажется, озадачен. – Я могу надеть второй чуть позже?

– Естественно. Такие вещи не отдаются просто так.

– А почему ты сама не носишь оберег?

– Потому что у меня есть другой «оберег», которому я могу доверить свою жизнь. Персональный ангел-хранитель.

– Надеюсь, он не против, что ты сейчас со мной? – хмыкает Вова, проводя пальцем по моему запястью.

– Не знаю… – делаю загадочное лицо. – Он суровый парень.

– Ревнивый?

– А что, есть смысл ревновать? – прикусываю губу и тянусь за клубникой. Сладкая и ароматная. Дразню Вову ягодкой, предлагая попробовать.

– На его месте я бы тебя не отпустил… – перехватывает руку и отправляет ягоду себе в рот. Моя ладонь застывает у его лица, и он пользуется этим: целует мои пальчики, доводя меня до предобморочного состояния.

Понимаю, что моя свободная рука, не дожидаясь команды, сама ложится к нему на шею. Подумать страшно, что будет дальше, если даже подушечки пальцев настолько чувствительны к его ласке.

Тянусь к нему, хочу быть еще ближе. Но Вова не