Призраки долины папоротников (СИ) - Бергер Евгения Александровна

Но как здесь не волноваться, если ее эскапада с переодеванием обратилась в настоящее морское приключение, сведшее ее с Мэттью Такером и его рассказом о случившемся в Кедартоп-хаус. Разве могло это быть обычной случайностью? Особенно в свете событий, случившихся с Грейс и Эденом... Все как будто нарочно сводилось к одной-единственной цели: раскрытию старой тайны.

Кэтрин верила, что это все неспроста...

– Помнишь, – сказала она, когда они остались с Эвелин наедине, – ту ночь в трюме «Justine“, когда мы увидели расцветший цветок папоротника?

Женщина положила руку на свой выступающий живот и, задумавшись, отозвалась:

– Я до сих пор частенько гадаю, было ли это на самом деле, или нам все привиделось...

– Разве можно сомневаться в таком? – живо откликнулась ее собеседница. – С нами случилось настоящее чудо и смотри, разве загаданное не исполнилось в наших жизнях?

Эвелин вскинула брови.

– Что именно ты имеешь в виду?

– Ты и сама это знаешь: ты нашла настоящее чувство, а я... вижу сокрытое. – И продолжила, не дав женщине возразить: – Полагаешь, это было случайно, что я попала прямиком на «Конвент», где Такер рассказал мне о важной улике? Я ведь понятия ни о чем не имела, а, между тем, Грейс уже познакомилась с Андервудом, а Эден ехал домой на каникулы и первым прочитал письмо миссис Чемберс, сообщавшее о моем исчезновении. Все было закономерным...

– Иногда такое бывает, – улыбнулась ей миссис Джексон.

И Кэтрин до зуда под кожей захотелось ей рассказать о том, что она видела ночью в руинах: Белую женщину. И Такер, теперь ей казалось, в самом деле был призраком, когда заходил на камбуз в сомнамбулическом состоянии... Но неожиданно не решилась.

К тому же в этот момент с подъездной аллеи донесся топот двух лошадей, и Кэтрин дернулась сердцем, порываясь к окну. Неужели вернулись Артур и Эден?

– Тебе нужно лежать, – строго глянула на нее миссис Джексон и выглянула в окно. – Доктор Брент на этом очень настаивал.

Кэтрин недовольно насупилась.

– Не могу я лежать, когда такие события происходят. – И в нетерпении: – Это Артур вернулся? Интересно, нашел ли он что-нибудь, – сказала чуть тише, прижав руку к груди.

– Они торопятся, и я бы сказала, что да, что-то нашли. Скоро узнаем, они уже входят в дом!

Артур вошел в комнату первым. Выглядел мрачным, однако без слов протянул Кэтрин кольцо. Вернее, что-то весьма отдаленно напоминавшее оное...

– Вы нашли его! – ахнула девушка. – Значит, Мэттью Такер не лгал.

Эден, стоявший за спиной друга, кивнул:

– А это, в свою очередь, подводит нас к новой неожиданной мысли: Таггерты, если только кольцо в самом деле принадлежало младшему Оливеру Таггерту, причастны к убийству.

У Андервуда, вошедшего в комнату вслед за ними, челюсть ходуном заходила:

– Будь это так, зачем бы Стаффордам, уж простите, мисс Грейс, прикладывать столько усилий ради дневника вашего деда? Нет, в нем что-то есть. А Таггерты... Я беседовал с пожилым ныне Таггертом. Он показался мне порядочным человеком...

Кэтрин, сжимая в руках порченное временем украшение, сказала вдруг:

– Что, если Оливер Таггерт убил Редьярда Стаффорда, а твой дедушка, Грейс, обвинив в этом другого, сам же и отомстил ему. Именно это и скрывают твои отец с дядей...

– Но я, сколько бы ни расспрашивал, не услышал ни единого упоминания о том, что Редьярд Стаффорд и Оливер Таггерт были друзьями, – возразил Андервуд. – Какой повод мог быть у Таггерта для убийства?

– Возможно, тот самый, о котором нам ничего неизвестно, – произнес Эден.

И миссис Джексон спросила:

– Но почему все-таки ссорились в день приема ваш отец, мистер Андервуд, и убитый? Мне кажется, сам этот факт заслуживает быть разъясненным. Кто-то мог бы рассказать нам об этом?

– Возможно, сам Таггерт, – предположил Андервуд. – Он один из немногих, кто точно помнит, что тогда было.

– Вряд ли он скажет нам правду, – покачала головой Грейс. – Если он – настоящий убийца, то станет юлить и обманывать. Правды нам не добиться!

– И все-таки с ним нужно поговорить, – в задумчивости произнесла Кэтрин. – Особенно располагая этим кольцом. Вдруг, увидев его, Таггерт выдаст себя...

Андервуд все-таки возразил:

– Но дневник мистера Стаффорда много важнее, чем это кольцо: в нем могут находиться ответы на многие важные нам вопросы. А полагаться на то, что старик Таггерт выдаст себя долгие годы спустя, едва увидев старую безделушку... Уж простите, это все весьма эфемерно!

Грейс стиснула зубы, удивляясь, как быстро влюбленность способна превратиться в откровенную неприязнь, – остальные молчали, обдумывая услышанное. Теперь, когда появилось разом два подозреваемых, решить, как действовать дальше стало непросто, тем более, что каждый верил в своё.

И Грейс, которая и без того ощущала себя хуже некуда (из-за того, что сделали дядя с отцом, и из-за использовавшего ее «Терренса Марлоу») наконец высказала идею, засевшую с некоторых пор в ее голове:

– В таком случае, – сказала она, – предлагаю в первую очередь вернуть отобранный у вас с Эденом дедушкин дневник. И, предваряя ваши вопросы, скажу, – поспешила добавить она, – что придумала план, как это сделать. – Она с вызовом поглядела на Андервуда. – Если вы, конечно же, не спасуете! – чуть насмешливо заключила она.

Они с Андервудом глядели друг другу в глаза, как будто меряясь силами, что было бы просто смешно, не имея это странное противоборство вполне понятного основания.

– Поверьте, после того, что устроили нам прихвостни мистера Стаффорда, вашего дяди, я уже ничего не боюсь, – кольнул он ее.

И Грейс в тон отозвалась:

– Значит, то, что вы хотите ему отомстить, не удивит его слишком сильно...

– О чем именно ты говоришь? – Кэтрин не выдержала и вмешалась в их диалог.

– О шантаже. – Бравируя словом, отозвалась девушка. – Мы скажем отцу, что мистер Андервуд похитил меня и обещает вернуть невредимой только в том случае, если получит дневник мистера Стаффорда, моего деда.

В комнате стало так тихо, что пролети муха над их головами, они различили бы стрекот ее маленьких крыльев.

Первой пришла в себя Эвелин Джексон: как единственная взрослая в комнате (пусть не годами, но опытом) она сочла нужным призвать молодежь к благоразумию.

– Прошу вас, – сказала она, – не нужно впадать в чрезмерные крайности. – Мы даже не знаем наверняка, действительно ли господа Стаффорды виновны в нападении на ваш дом, Андервуд, и последующие события.

Тот одарил ее укоризненным взглядом с ноткой презрения.

– Миссис Джексон, – отозвался насмешливо, – мы именно что уверены. Больше некому делать такое! И раз уж Стаффорды полагают возможным нападать на людей, бить их по голове и инсценировать казнь, то и я считаю возможным пойти на мнимый шантаж, коли мисс Стаффорд так любезно предлагает мне его совершить. – Он изобразил вежливый полупоклон в сторону Грейс.

Щеки у той раскраснелись, глаза полыхали лихорадочным блеском. Было заметно, насколько непросто дается ей вся ситуация...

– То есть вы согласны рискнуть? – уточнила она, хотя в этом не было надобности.

– Согласен. Грех не пойти таким козырем!

– Тогда я все устрою: миссис Чемберс поможет нам.

Кэтрин с сомнением головой покачала.

– Ты уверена, что она согласится? Драконица... – начала было она, но, вспомнив о других слушателях, глянула на них с извиняющейся улыбкой, – директриса, – поправилась споро, – вряд ли станет участвовать в чем-то подобном. Я даже толком не понимаю, что она делает здесь, в Темном доме.

– Зато я понимаю, – ответила Грейс, – спасает свой пансион от недоброй молвы и разорения. И я знаю, как ее убедить нам помогать!

Миссис Чемберс, против воли вовлеченная в противные ее воле интриги собственных пансионерок, все утро провела за созерцанием сада, поразившего ее своими красотой и ухоженностью. Садовники Уиллоу-холл определенно знали свое дело, и она, сидя в беседке, увитой лозами роз и клематисов, лечила нервы травяным чаем с ликером и маленькими бисквитами с заварным кремом.