Любовные послания герцога - Элизабет Бойл

«Ах ты, мерзавец!» Опять перехитрил ее. Ладно. Если ему желательно ходить за ней хвостом, то пусть ему же будет хуже.

– Если хотите знать, то я иду в магазин мануфактурных товаров. – Обогнув его, она направилась в сторону Бонд-стрит. – Тетушке Минти нужны красные нитки для штопки, – сказала она через плечо. – Пока ей лучше не ходить самой за покупками.

– Вы хотите сказать: чтобы она не воровала?

Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

– Зачем вы говорите такие ужасные вещи о старушке, впавшей в детство, мистер Тэтчер? А что, если кто-нибудь услышит вас? Я выполняю это ее поручение потому лишь, что боюсь, как бы она не простудилась, вот и все.

Он нагнал ее и пошел рядом.

– Насколько я понимаю, у миссис Фоллифут эта склонность к «штопке» появилась довольно давно и она не приходится вам тетушкой.

Фелисити остановилась и медленно повернулась к нему.

– Что вы сказали?

– Вы меня слышали. Или хотите, чтобы я повторил?

Она поймала его за рукав и потащила в переулок Эйвери-роу, который под странным углом выходил на Гросвенор-стрит. По одну сторону переулка располагались крошечные лавчонки, и здесь было меньше шансов наткнуться на кого-нибудь из знакомых.

– Теперь мне понятно, почему миссис Хатчинсон была вчера не в состоянии приготовить ужин. Вы ее напоили!

Тэтчер прислонился к кирпичной стене.

– Такое обвинение, мисс Лэнгли, заставляет предположить, что ваша экономка пьяница. И если хотите знать правду, то я наполнил ее стакан всего один раз.

– Этого достаточно, чтобы вдохновить ее на продолжение, сэр.

– Расскажите об этом подробнее, – попросил он, потирая виски. – Мне всегда казалось, что я могу много выпить без особого ущерба для себя, но ваша миссис Хатчинсон способна «перепить» даже Маджетта, который наверняка первым окажется под столом.

– Поделом вам, – сказала Фелисити, которая, искоса взглянув на него, заметила, что лицо у него бледнее, чем обычно. – В дальнейшем, если у вас возникнут какие-то вопросы о моем хозяйстве, спрашивайте прямо у меня, не заставляя миссис Хатчинсон потреблять слишком много бренди. Вчера вечером мы оказались в ужасном положении. Талли сама готовила ужин!

Он расхохотался, да так заразительно, что она, не выдержав, тоже рассмеялась.

– Это было ужасно, – призналась она. – Но кажется, ваша жертва была ненапрасной и вы получили массу полезной, информации от миссис Хатчинсон.

– Кое-что она мне объяснила, – сказал он, когда они пошли дальше вдоль переулка.

– Ну и?.. – поинтересовалась Фелисити. – Что еще удалось вам обнаружить?

Он на мгновение задумался, почесал подбородок, потом сказал:

– Я понял, что нельзя рассчитывать на своевременную оплату моей работы.

Фелисити пожала плечами:

– Ну, об этом вы в конце концов узнали бы и без нее.

Теперь остановился он.

– И вы не испытываете угрызений совести из-за такого обмана?

– С чего бы? Ведь ливрейный лакей из вас никудышный, – поддразнила его она.

Он усмехнулся.

– А еще я узнал, что вы жили… – он откашлялся и продолжал дальше, подражая голосу и манере говорить миссис Хатчинсон, – в таких варварских местах, что упаси Господь, и приобрели там чертовски странные причуды.

Фелисити рассмеялась.

– Она считает нас совсем сумасшедшими.

– Не думаю, что найдется много людей, которые не cравнились бы с ней. Вы приехали в Лондон без денег, без приданого и ожидаете, что общество раскроет вам свои объятия. – Он чуть помедлил. – Нет, я полностью согласен с миссис Хатчинсон: все это выглядит как безумие.

– А что можно сказать о вас, сэр? На вас старое пальто, изношенные сапоги, и сегодня вы, кажется, впервые как следует побрились. Тем не менее вы продолжаете служить у нас. Так кто из нас сумасшедший?

– Все это так, но я по крайней мере не без гроша в кармане, – сказал он и, покопавшись в кармане сюртука, выудил монетку.

– Это я вам дала, – сказала она, – чтобы вы подстриглись.

Он приподнял шляпу и взъерошил волосы.

– Чем вам не нравится моя прическа?

– Она неряшливая, – сказала Фелисити, наморщив носик.

– Обращайтесь с претензиями к моему бывшему денщику, – сказал он. – Последний раз меня стриг мистер Маджетт.

– Чем? Саблей?

Он наклонился к ней и подмигнул.

– А вы думаете, как я получил этот шрам?

– Вы шутите, – сказала она, тем не менее украдкой взглянув на шрам на его виске и подумав, что интересно было бы узнать его происхождение. Мистер Маджетт смутно намекал на то, что капитана, мол, чуть не убили в Бадахосе, когда он пытался его спасти, но слышать рассказ об этом и видеть своими глазами доказательство героизма Тэтчера – это совершенно разные вещи. Она чуть было не спросила его об этом, но, увидев, как он нахлобучил шляпу, чтобы прикрыть шрам, подумала, что ему, наверное, не захочется обсуждать это событие.

Поэтому она решила, в свою очередь, поддразнить его.

– Рада видеть, что у вас еще есть мои деньги. Талли думала, что вы потратили их на свою любовницу.

– Два соверена? Она недолго оставалась бы моей любовницей, если бы это было все, что я могу потратить на леди.

В груди Фелисити шевельнулось чувство, сходное с тем, которое она испытывала, когда видела мисс Браун в очередном новом платье. Но на сей раз оно чуть не сбило ее с ног.

– У вас есть любовница? – вырвалось у нее, прежде чем она успела остановить себя.

– Нет. – Он снова улыбнулся ей.

– Это хорошо, – сказала она, надеясь таким образом закрыть эту тему. Однако не тут-то было.

– Почему это хорошо?

– Сама не знаю, – сказала она, не желая углубляться в причины того, почему при мысли о нем с другой женщиной, которую он осыпает деньгами и цветами, ей становилось явно не по себе.

– Вы бы стали ревновать?

Ревновать? О да! Но признаться в этом? Никогда!

– Нет, конечно, – сказала она. – К тому же это неподходящая тема для разговора. – Закутавшись поплотнее в накидку, она продолжала идти по переулку, осторожно обходя какой-то припорошенный снегом мусор. Наконец они добрались до двух последних в ряду лавок, расположенных на самом повороте переулка на Гросвенор-стрит.

Фелисити вдруг резко остановилась, принюхиваясь к воздуху. Ей не верилось, что обоняние ее не обманывает.

Тэтчер, должно быть, шел, буквально наступая ей на пятки, потому что наткнулся на нее, и они оба поскользнулись на обледеневших булыжниках, но он обхватил ее сильной рукой, и его крепкие ноги удержали их обоих в вертикальном положении.

Она на мгновение ощутила спиной крепость его груди, его рук и ног, тепло его тела, и это сразу же заставило забыть о морозной погоде.