Путь один- в глубь себя - Бхагаван Раджниш

Именно потому, что жена Рамы, Сита, столь неприступна, Равана и был ею настолько очарован. И ведь сложность была не в том, чтобы похитить ее, что он и сделал, нет, завоевать, соблазнить — вот что было невообразимо, немыслимо трудно. Это было настоящее испытание. Она настолько сильно любила Раму, что Раване не удалось отыскать ни единой трещинки, через которую можно было бы пробраться в ее сердце. Так что для него это стало настоящим испытанием.

Разве к проститутке мужчину влечет по-настоящему? Его тянет к сати, к женщине-посвященной. Возможно ли, чтобы мужчину привлекала проститутка? Стоит ему показать свой кошелек, и она к его услугам. Поскольку ее можно купить, то откуда здесь взяться интересу? Но купить Ситу оказалось невозможно; вот отсюда интерес Раваны. Ее нельзя было ни купить, ни подобрать ключ к ее сердцу. Именно в этом кроется причина, почему восточные женщины столь привлекательны; они гораздо привлекательней женщин Запада. Даже западные мужчины находят в восточных женщинах притягательность, которой недостает западным женщинам. Западная женщина может быть красивее, ее тело будет ухоженнее и лучше сложено, и все же ей не хватает обаяния простой восточной женщины, потому что достучаться до сердца женщины Востока — невозможно. Непростая задача!

Равана не испытывал недостатка в красивых женщинах, вполне возможно, у него бывали женщины гораздо прекраснее Ситы, но ее преданность Раме была столь необычайной, что завоевать ее стало для Раваны делом принципа. И ты испытываешь такое же чувство, будто тебе бросили вызов. Тебя привлекает женщина, принадлежащая другому. Интересоваться тем, что есть у другого, а не тем, что есть у тебя самого, — это признак сознания Раваны.

Рама совершенно не интересовался другими женщинами; словно весь мир был для него сосредоточен в Сите. Такова природа сознания Рамы: то, чем обладаешь ты, — это все, что есть; то, что ты имеешь, и есть целое. Ты испытываешь глубокое удовлетворение и никоим образом не претендуешь на то, чего у тебя нет. В сущности, ты даже не видишь больше того, что у тебя уже есть. В том, что есть у тебя, содержится все, словно женственность Ситы вместила всех женщин мира. Для Рамы быть вместе с Си-той означает быть со всеми женщинами.

С другой стороны, сознание Раваны не будет удовлетворено, пока он не завоюет всех женщин на свете; правда, нет никакой гарантии, что хоть тогда он почувствует себя удовлетворенным. Равана не испытывает никакого уважения к личности; единственное, что представляет для него ценность, — его собственные чувства. Его кредо — эгоизм.

Посмотри, как притупляются чувства в отношениях с нашими близкими у нас. Ведь мы видим их изо дня в день, вот и думаем, что смотреть там особо не на что. Мы общаемся с ними дни напролет, и нам кажется, что ничего нового о них мы уже не узнаем; об этих людях нам известно все, и мы чувствуем, какими обыденными и пресными становятся наши отношения. Так устроены все наши чувства. Сегодня ты попробовал какое-то новое блюдо, и оно показалось тебе вкусным. Съешь его и завтра, его вкус окажется уже не столь выдающимся. На третий день это блюдо нам надоест, и если нам подадут его опять, мы просто отставим тарелку прочь! Да, с нашим восприятием вкуса происходит то же самое: в первый день еда великолепна, а на четвертый мы ее отставляем подальше.

Так устроены наши органы чувств. Все старое им приедается, и каждый день — это поиск чего-то новенького. Ощущения — вот чего они жаждут, а ощущения дает нам новизна. Так что все общества, основанные на материальном, живут согласно формуле «ищи новое». Общества, в основе которых лежит духовность, отличаются тем, что их удовлетворяет и старое. Сознание стремится к вечному, чувства стремятся к новизне.

Рама нашел вечное в Сите; он искал то, что никогда не стареет, чему не нужь^ы никакие обновления, чему неведома скука. Любовь, в отличие от секса, никогда не приедается, ведь любовь — это сфера сердца, души, а секс относится к органам чувств. Так что, если главное для тебя — секс, тебе каждый день нужен будет новый мужчина или новая женщина. Ты жаждешь новизны, ведь твое тело каждую секунду ищет новых ощущений; оно желает испытать волнение, пройти новые испытания, а сознание живет в вечном. Вот почему любовь может быть вечной.

Любовь случилась между Рамой и Ситой, а между Ра-ваной и его женами была лишь сексуальная связь. Страсть Раваны к Сите — верный признак того, что он утратил интерес к своим собственным женам. Вот так мы и живем, таково состояние нашего сознания. То, что есть у нас, — это ад, а вот то, что у другого, — рай. Мы говорим: «Я не успокоюсь, пока этого не получу», но как только «это» оказывается у нас в руках, оно теряет для нас всякую ценность. Завладев чем-то, мы теряем к нему интерес; теперь нам опять нужно отправляться на поиски чего-то нового. Именно этот бесконечный поиск чего-то нового, другого и делает нас такими несчастными. На этом пути удовлетворение невозможно.

Кроме этого, Равана одержим богатством. Его город, Ланку, прозвали золотым городом. Но каким бы золотым он ни был, Равана жаждет завоевать и другие княжества, захватить чужие богатства. Город Рамы Айодхья не сделан из золота, подобно Ланке, и все же Раме совершенно не интересны ни чужие города, ни чужие княжества. Но стань ты хоть правителем золотого королевства, тебя все равно будут заботить разхмеры владений твоих соседей. Владей ты хоть целым дворцом, все же тебе захочется заполучить и те славные домики, которые ты видел у других. Человек, обладающий сознанием Рамы, хоть он и живет в простом доме, будет совершенно равнодушен к любым дворцам, ведь где бы он ни жил, это место становится для него дворцом. А вот с Раваной все иначе: не важно, где он обитает, все равно это никакой не дворец. Ведь Равана чувствует себя несчастным, потому что видит он только дворец, чей хозяин — кто-то другой; дворец, где его самого еще нет; дворец, который нужно захватить.

Говорят, у Раваны было десять голов. Если спросить об этом психологов, они скажут, что у всех десять голов, поскольку каждый из нас должен держать наготове много разных лиц. С утра до вечера мы меняем наши обличья. Может, ты этого не осознаешь, может, ты ни разу в жизни не наблюдал за своим поведением. В присутствии подчиненного ты надеваешь на себя одну маску, в присутствии начальника — другую. Если ты полностью сосредоточишься на этом, то увидишь, что твои маски сменяются в мгновение ока. Для человека, подошедшего к тебе задать вопрос о своей работе, ты делаешь одно выражение лица, надеваешь одну маску, но взгляни на себя секунду спустя, когда ты заходишь в кабинет начальника поговорить о своей собственной работе! Посмотри на свое отражение в зеркале, когда ты собираешься одолжить у кого-то денег, и посмотри на себя, когда с такой же просьбой подходят к тебе. Ты сделаешь открытие: эти физиономии нельзя назвать лицом одного человека, они принадлежат двум разным людям.

Но не нужно ограничивать себя числом десять. Не воспринимай число десять буквально. Десять голов Раваны — это лишь символ, метафора. Десять — это последнее число в счете, после него начинается повтор, отсюда упоминание десятки. На самом деле количество твоих личин и масок перевалило за тысячу, но во всем мире счет заканчивается на десяти. Все, что больше десяти, — это уже повторение; так одиннадцать — это на один больше, чем десять, двенадцать — на два больше, чем десять. Число десять символизирует завершение счета, так как в самом начале, когда человек осваивал числа, он считал на своих десяти пальцах; после десяти начинается повторение. Так что эти десять обдичий Раваны указывают на верхний предел счета — на самом деле количество твоих масок неисчислимо и ты постоянно их меняешь.

У Рамы только одно лицо: доведется тебе встретить его счастливым или несчастным, окажется он во дворце или посреди густого леса, он не будет надевать на себя масок. Достигнув состояния, когда у тебя лишь одно лицо, ты становишься Рамой. Иметь только одно лицо означает стать подлинным, показать свое истинное внутреннее обличье; не прятать себя настоящего под маской, не быть подверженным влиянию обстоятельств, но позволить лицу показать твою внутреннюю сущность. Не важно, винишь ты Раму или восхваляешь, выражение его лица остается неизменным; теперь никакие внешние обстоятельства не могут на него повлиять. Его лицо стало спокойным и невозмутимым, и называется эта невозмутимость — Рама.

Когда началась война, убить Равану было очень сложно: отрежешь ему голову, а ему и горя нет. Одна голова падала, а на ее месте вырастала другая, а настоящей головы — настоящего лица — нигде не было видно. Какой смысл срубать фальшивые личины, ведь каждый раз на их месте появляются новые; да и все равно это никакие не лица. Вот почему головы Раваны продолжали отлетать, а на их месте отрастали все новые. Если убрать фальшивую личину, что это изменит? Там не найдешь ни крови, ни плоти; это был лишь мысленный образ, и если его уничтожить, его место тут же займет другой.