Жизнь и Месть Чёрной Королевы (СИ) - Головач

Пожалуй, следовало признать, что на этот раз я действительно раздула из мухи слона. Но, учитывая мой темперамент и весьма взрывной характер, в этом не было ничего удивительного.

Мне действительно хотелось узнавать о прошлом Себастьяна от него самого, а не от кого-то ещё, даже если это наши друзья и союзники.

Впрочем, прошлое это прошлое, и на нём не следует зацикливаться настолько сильно.

Я глубоко выдохнула, поднявшись с кресла, в котором сидела уже минут тридцать, и, сняв с рук перчатки, положила их на стол, а затем присела на его край.

— Дьявол меня подери… — прошептала я с усталой и обречённой усмешкой.

— «Это были весёлые гонки. Даже я никогда так не гонял Себастьяна», — Сиэль издал смешок в моих мыслях.

— «Может, это просто, потому что как дворецкий он тебя ТАК никогда не бесил?»

— «Ты, должно быть, шутишь? Бесил и ещё как. Особенно, когда натягивал корсеты, учил дыханию, сам был строгим преподавателем и любил, как обычно преподавать мне манеры в плане менее едких высказываний. А вот когда я его таким после опиума увидел, ещё долго припоминал ему, что он тот ещё лжец и демонический шут».

— «Могу себе представить, как он сам потом тебе мстил за такие припоминания».

— «Платье на один из балов было его решением, не моим. А уж тем более изощренные способы и встречи с Транси. А как он шутил, когда я с Элизабет встречался в её поместье. И этот его наглый умилённый смешок… Пф, мерзкий демон».

— «Зато какие необычные и насыщенные дружеские отношения у вас были».

— «Дружеские?»

— «Сиэль, вот только не надо начинать заливать мне о том, что это были просто отношения хозяина и его слуги. Я же знаю, что в каком-то смысле Себастьян заменил тебе отца, когда это было необходимо».

— «Мне порой казалось, что этот извращенец меня опорочить хочет… Иногда его шёпот был слишком сладостным и манящем, да настолько, что я сам иногда едва ли не содрогался. Хотя признаюсь… Вскоре он мне стал скорее… Другом, но больше именно вторым отцом».

— «Как говорится, никогда не стоит судить книгу по обложке», — я чуть улыбнулась в мыслях. — «Даже мне поначалу Себастьян казался тем ещё вредным и наглым говнюком. Он умеет выводить из себя, но при этом, когда это нужно, может и поддержать».

— «Регина, этот демон и остался вредным… Говнюком, как ты его называешь», — Сиэль в моих мыслях вздохнул. — «Всё такой же наглый, занудный, только со своим мнением раньше он меньше влезал, это уж я помню отлично».

— «Просто тогда он был слугой, а сейчас…».

— «В какой-то мере он и сейчас слуга».

— «Хм, вот как?»

— «Не обижайся, однако хоть Себастьян больше и не связан с тобой контрактом, он по-прежнему выступает твоей главной фигурой на шахматной доске. Да, ты его любишь, но его роли данный факт не отменяет во всём этом. Разве я не прав?»

— «Я уж надеялась, что ты скажешь о его инструментальных способностях, как мэра моего города. Тем не менее, всё же… Он инструмент, но и кукловод одновременно. Так что у него даже роль выше стала. Он мой наставник и супруг, а в этом случае мы оба служим друг другу, нравится нам это или нет».

— «Что же, твоя правда, не стану спорить».

Вдруг я услышала, как позади тихонько скрипнула дверь кабинета.

— Решил проведать меня? — спросила я, даже не оборачиваясь и не вставая с края стола, так как без проблем узнала последующий потом знакомый тихий стук каблуков о пол.

— И проведать и раз уж ты просишь — быть откровенным. Только обещай, что я услышу конкретные вопросы, иначе мы опять беготню устроим, — Себастьян аккуратно обошёл стол и приблизился ко мне.

— Хорошо, — ответила я, согласно кивнув. — Я буду спрашивать конкретно, если мне будет что-нибудь любопытно, что касается… Твоего прошлого.

— Договорились, — произнёс Михаэлис, сев в кресло, стоявшее напротив меня.

— Так значит… Ты в прошлом пробовал абсолютно все прелести человеческой жизни? — с чуть заметной улыбкой изогнула бровь я.

— Да, — честно и кратко ответил демон, посмотрев в мою сторону. — Даже испробовал многие виды наркотиков, алкоголя… Даже проводил безумное смешивание самых опасных реагентов.

— Вот как?

— Мне нравилось экспериментировать с тем, что когда-то открывали и изобретали люди. Не стану отрицать, куда более опасные вещи меня интересовали порой даже больше.

— Даже боюсь представить, что бы было, если бы у меня присутствовала такая «тяга к знаниям».

— В твоём случае у тебя бы до обращения в демона начались бы мощные проблемы со здоровьем. А после обращения твоя сила требовала бы подпитки не душами, а этими наркотиками, и в противном случае ты была бы больше невменяема. Ты пожирала бы тела и души наркоманов или ещё хуже, все больницы и наркоцентры были бы уничтожены. В лучшем же случае ты стала бы философским камнем или знатоком химикатов и ядов и могла бы подрабатывать криминалистом, но только в подпольных условиях, потому что в полиции о твоих особенностях явно говорили бы, как о мутации или более жуткой теории, которую лучше не озвучивать.

— Э-э-э-э… Вот уж «успокоил».

Себастьян тут же поднялся с кресла и, подойдя ближе, нежно притянул меня к себе, а после прошептал:

— О, да, я умею «приободрить».

— И не только это, — я усмехнулась, взглянув на этого хитреца и поняв, что он даже не переоделся со времени нашего возвращения и по-прежнему был в образе священника, даже крест до сих пор не снял.

— Кхм… Сию минуту… — мужчина тут же отстранился от меня и решил отправиться в ванну. Всё же ряса была не демоническая, так просто её не снять, слышала об этом от Зиры, пока она нас тащила.

Я же спрыгнула со стола и решила последовать за демоном.

Хорошо, что наша комната вместе с отдельной личной ванной находились не так уж далеко от моего кабинета. Получилось как можно незаметней проскользнуть мимо наших проходивших смертных соратников.

Когда же я тихонько приоткрыла дверь ванной, перед моими глазами предстало весьма приятное зрелище.

Михаэлис только начинал расстёгивать воротник рясы и стягивать её с себя. Пуговицы на самой рубашке уже были расстёгнуты и не сковывали белоснежное мужское тело.

Было видно, как пояс, будто специально слегка впивался в его кожу, оставляя бледно-розоватые следы от выделки.

Себастьян, словно чувствовал, что за ним наблюдают, от чего, казалось, нарочно замедлил сей процесс. Это было заметно по его плавным и неторопливым движениям,