Шантаж от Версаче - Татьяна Гармаш-Роффе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ой, мы так испугались! – всплеснула она театрально руками. – Приехали двое мужчин, а с ними шестеро качков было! Они как рявкнули, так мы ворота по-быстрому открыли и больше вопросов не задавали!
Это могло быть правдой, но отчего-то каждое слово, произнесенное этой парочкой, казалось Кису фальшивым. Но делать было нечего, и, вздохнув, Кис продолжил расспросы, имеющие мало результата и смысла.
– Вам известны какие-нибудь тайники в доме?
– Вот еще! – переменила положение ног Варвара. – Вы как скажете! Какие еще тайники?
– Подпол, погреб, чердак, потайной шкаф… Не знаю.
– Ничего такого в доме нет, – заверила она детективов, не сводя фарфоровых глаз с Реми. – Правда, Паша?
Паша с энтузиазмом поддакнул. Кис решил, что энтузиазма было с перебором.
Поднявшись, он вложил свою визитку в руки Вари.
– Вдруг память прорежется, – прокомментировал он и продолжил: – Нам надо дом осмотреть. Проводите?
Нехотя поднялся Паша, и Варя опустила красивые ноги на пол.
– Пойдемте, – сказала она, стрельнув глазами в сторону мужа. – Я вас провожу. Ты, Паша, с нами пойдешь?
– Ключи-то у меня, – проворчал тот и пошел вперед.
Внизу было четыре больших квадратных помещения: гостиная, столовая, еще одна гостиная, поменьше, с камином, огромным телевизором и низкой мягкой мебелью – Кис окрестил ее «телевизионной», – и отлично оборудованная кухня. Паркет, дубовая мебель, мраморная отделка камина, ковры… На втором этаже находились спальные комнаты. Самая большая, двойная, принадлежала Тимуру и была обставлена по-царски: огромная кровать под бордовым балдахином, покрытая золотой с бордовым парчой, мебель, смахивавшая на французский антиквариат, восточный ковер, в котором утопали ноги… На стене висел портрет самого Тимура в рост. Сыщики с любопытством рассмотрели: польстил ли Тимуру художник или нет, но портрет изображал худощавого стройного человека среднего роста, с породистым, немного удлиненным лицом; правильные черты, крупный, чувственный, хорошо очерченный рот, темные внимательные глаза с легкой азиатской раскосостью – лицо приятное и интеллигентное, выражение мягкое и вдумчивое…
Кис не к месту вспомнил анекдот про филина: «Нет, он не говорит. Но такой внимательный!» Но сразу же понял почему: у Тимура было лицо внимательного слушателя, располагающее к откровениям, и Кис очень хорошо представил, как Тимур, роняя время от времени слова понимания и сочувствия, выслушивал людей, и те шли к нему, шли, несли свои проблемы и печали… А проблемы и печали возрастают в геометрической прогрессии с ростом благосостояния отдельных представителей народа. И растет их страх – каждый знает, как и на чем делалось его благосостояние… И уже по ночам не спится. И уже не естся. И не любится. И все те дорогие штучки, на которые кидались поначалу с жадностью оголодавших акул, уже не радуют. И куда-то надо девать этот подступающий к сердцу ужас, эту тоску пустоты и гадостности бытия. А тут Тимур – надежный сливной бак, в который можно собственные помои отлить и душу облегчить… А умный Тимур смотрит ласково и вдумчиво, слушает понимающе и внимательно и помои в компрометирующие документы превращает…
Реми сравнил бы выражение лица Тимура с той располагающей маской безграничного внимания, которую надевают на себя психоаналитики перед клиентами. Люди любят говорить о себе, а слушать их мало кто умеет – никому нет дела до других! Вот и ходит народ к психоаналитикам, и платит им безумные деньги за право выговориться! А Тимур бесплатно слушает, да вдобавок помогает разрешить любую проблему. Ясное дело, люди на него должны были просто кидаться – на этот гибрид моральной отдушины с палочкой-выручалочкой! Тем более люди, живущие в условиях начальной стадии дикого капитализма…
Во второй, смежной комнате был кабинет. В нем и находился сейф – довольно вместительный несгораемый шкаф с двойным кодовым замком, встроенный в книжный стеллаж и прикрытый несколькими книгами. Он, как и предсказывали Паша с Варей, был совершенно пуст и даже не заперт. Из спальни дверь вела в ванную: низкая ванна с джакузи была вделана в зеленый мрамор. Разноцветные и разнокалиберные флаконы с косметическими средствами, великолепные бирюзовые полотенца с длинным бархатистым ворсом… И на вешалке за дверью роскошный халат из черного блестящего шелка с едва заметными серебряными полосками.
Реми заинтересовался халатом и, оттянув на себя шелковую полу, окликнул Киса. На груди было написано: «Версаче Классик».
– Откуда этот халат? – обернулся Кис к Варваре. – Тимур его покупал? Подарили? Поручил кому-то купить?
– Кажется, он его получил в подарок. Я помню, как после какого-то приема я распаковывала подарочную коробку… Еще спросила у Тимура Рустамовича, что с ним делать. Он сказал – повесить в ванной…
Остальные комнаты на этаже были попроще и поменьше: одну занимали Варя с Пашей, три другие предназначались для гостей.
На третьем этаже было всего две больших комнаты. В одной стоял стол для пинг-понга, вторая была библиотекой, еще явно не законченной. Ряд полок в огромных книжных шкафах был пуст, на остальных стояли собрания сочинений в дорогих переплетах. В подборе писателей Кис не усмотрел никакого смысла или плана и решил, что «библиотека» – не более чем пижонство, чтобы поддерживать имидж и производить впечатление на простоватых «новых русских». Тимур, видимо, считал себя интеллигентом, имел репутацию человека культурного и старался ее поддержать. Кроме табуретки и лесенки, в библиотеке не было никакой другой мебели – Тимур не торопился закончить эту комнату, да и было совершенно ясно, что эта библиотека, по сути, дублировала его кабинет, примыкавший к спальне, где тоже были книги и книжные полки и где Тимур мог спокойно работать или читать.
Остальную часть третьего этажа занимало пустое помещение, предназначенное, как пояснили Варя с Пашей, для зимнего сада, который Тимур не успел закончить. Пол в нем был выложен керамической плиткой, а по нему тянулись высокие пустые ниши затейливой формы из цветного кирпича, в которых предполагалось посадить растения. В некоторых уже была насыпана земля, часть еще пустовала. Потолок над этой комнатой был стеклянный, и в ней было холодно.
Повсюду Кис с Реми оббегали цепким взглядом стены, щели, двери и стены, пытаясь обнаружить присутствие тайника, в котором могли – кто знает! – до сих пор лежать искомые документы, считающиеся пропавшими. Или хотя бы место, в котором они могли находиться раньше, потому что, установив место, можно было бы понять, у кого к нему был доступ.
Но ничего подходящего не попадало в поле зрения.
– Покажите, пожалуйста, нам подвал, – вежливо распорядился Кис.
Снова Павел гремел ключами, отпирая двери. Котельная – быстрый взгляд детективов по гладким стенам; неотапливаемая кладовка – ящик картошки, морковки, лука, банки консервов… Кис покопался в картошке на всякий случай, ничего не нашел, только руки испачкал и морковку с луком решил оставить в покое.
Прачечная – небольшая комната, в которой стояли стиральная и сушильная машины и бельевой шкаф.
Выйдя из прачечной, детективы попали в еще одно помещение – сауну. Она была большой, удобной, и в ней могли спокойно разместиться человек десять. Огромная круглая ванна – или небольшой бассейн – была также оснащена джакузи. «Сюда подается обычно холодная вода, для любителей освежиться после сауны», – пояснил Паша. Сауна и бассейн выходили в общий предбанник, в котором были шкафчики для одежды и большой деревянный стол с лавками по обеим сторонам в русском стиле. Тут, видимо, предполагалось, выбравшись из сауны, выпить холодненького пивка или водочки, или то и другое вместе.
– Тимур водил сюда гостей, – утвердительно произнес Кис, и Паша с Варей дружно кивнули. – А откуда брались девочки?
– Не знаю… – замялся Паша.
– Он привозил их откуда-то, нам не рассказывал, – заявила Варя. – Мы ведь обслуживающий персонал, с какой стати Тимур Рустамович будет нам докладывать?
– Вы обслуживали его гостей? – уточнил Кис.
– Нет-нет, – заторопились оба. – На приемах мы не работали!
– А кто же тогда? Кто готовил, кто подавал, кто убирал?
– Готовила наша повариха, на больших приемах приходила еще одна женщина из соседней деревни помогать. Тимур не любил еды из ресторанов, он умел и любил сам готовить, особенно кавказскую и узбекскую кухню, так что он обучил нашу Валентину готовить блюда… А принимать-подавать – вот для этого он и привозил девочек. Они официантки.
– Официантки? Я слыхал, что девочки приезжали с другой целью…
– Официантки – это официально. А там уж как получалось. Девочки всегда были красивые и знали, на что их нанимают… Тимур хорошо платил.
– Вы кого-нибудь из них знаете? Имя, телефон, адрес?
Муж с женой переглянулись, и Паша едва заметно кивнул Варе.