По ту сторону неба - Артур Чарльз Кларк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первый месяц корень не проявлял признаков жизни, но Геркулеса это не встревожило. Потом в один прекрасный день проклюнулся крошечный зеленый росток и стал тянуться к свету, после чего растение быстро пошло в рост. Вскоре оно превратилось в толстый мясистый стебель высотой в локоть и ярко-зеленого цвета. Возле верхушки стебель опоясывали какие-то странные бугорки, остальная же его часть была совершенно гладкой. Теперь Геркулеса охватило сильное возбуждение: он уже не сомневался, что в его руки попал совершенно новый вид.
Скорость роста теперь стала просто фантастической: вскоре растение оказалось выше самого Геркулеса — что, впрочем, трудно назвать особым достижением. Более того, бугорки начали набухать и создалось впечатление, что орхидея в любой момент расцветет. Геркулес с тревогой ждал этого события, зная, как коротка бывает жизнь цветков у некоторых видов, и старался проводить в теплице как можно больше времени. Однако, несмотря на всю его бдительность, трансформация произошла ночью, когда он спал.
К утру орхидея украсилась восемью свисающими почти до земли отростками. Должно быть, они развились внутри растения и вырвались наружу — по понятиям растительного мира — со взрывной скоростью. Геркулес изумленно уставился на растение и ушел на работу, охваченный задумчивостью.
Вечером того же дня, поливая растение и проверяя почву в его горшке, он заметил еще более странный факт: отростки стали толще и… слабо, но несомненно подрагивали, точно жили собственной жизнью. Даже Геркулес, при всем его интересе и энтузиазме, счел это более чем слегка тревожным.
Несколько дней спустя последние сомнения отпали. Когда он приближался к орхидее, отростки с неприятной целенаправленностью начинали к нему тянуться. Впечатление голода создавалось настолько сильное, что Геркулесу становилось очень даже не по себе, а в голове начинала вертеться некая смутная мысль. Прошло немало времени, пока он вспомнил, обозвал себя болваном и отправился в местную библиотеку. Там он провел весьма интересные полчаса, перечитывая рассказ Герберта Уэллса «Странная орхидея».
«Боже мой!» — подумал Геркулес, кончив читать. Пока что растение не испускало одуряющего запаха, от которого будущая жертва должна была потерять сознание, но все остальное практически совпадало. Геркулес вернулся домой воистину встревоженным.
Открыв дверь теплицы, он постоял, глядя вдоль зеленого коридора на свой призовой образец. Потом тщательно прикинул длину отростков — он уже поймал себя на том, что называет их щупальцами, — и подошел на безопасное, по его мнению, расстояние. Растение, несомненно, вызывало ощущение настороженности и угрозы, куда более подходящее для животного, а не растительного царства. Геркулес вспомнил печальную историю доктора Франкенштейна, и она его не порадовала.
Да ведь это смешно, в конце концов! В реальной жизни такое не происходит. Что ж, есть только один способ проверить…
Геркулес ушел в дом и вскоре вернулся с палкой от метлы, к концу которой он привязал кусок сырого мяса. А потом, чувствуя себя полным идиотом, осторожно двинулся к орхидее, как приближался бы укротитель к клетке со львом во время кормления.
Секунду ничего не происходило, но вот два щупальца возбужденно дернулись и стали покачиваться, словно растение принимало решение, а потом… мгновенно и с потрясающей скоростью метнулись вперед и обвились вокруг куска мяса. Геркулес ощутил мощный рывок, и мясо с конца палки исчезло: орхидея уже прижимала его, если допустимо смешивать такие метафоры, к своей груди.
— Разрази меня гром! — завопил Геркулес. К столь сильным выражениям он прибегал чрезвычайно редко.
В последующие сутки орхидея не проявляла новых признаков жизни, потому что ждала, пока мясо немного протухнет, а сама тем временем обзаводилась пищеварительной системой. На следующий день вокруг все еще видимого куска мяса проросли короткие корешки. К вечеру мясо исчезло.
Растение познало вкус крови.
К своему питомцу Геркулес испытывал весьма противоречивые чувства. Иногда орхидея едва не награждала его кошмарными снами, и он предвидел широчайший спектр жутких последствий. Растение уже обрело чрезвычайную силу, и если Геркулес попадет к нему в щупальца, ему конец. Но, разумеется, подобная участь ему ни в малейшей степени не угрожала. Он провел систему труб и теперь мог поливать его с безопасного расстояния, а менее ортодоксальную пищу просто бросал туда, где до нее могли дотянуться щупальца. Сейчас оно съедало фунт сырого мяса в день, и Геркулес не мог избавиться от неприятной мысли о том, что растение справилось бы и с куда большим количеством, подвернись ему такая возможность.
Однако вполне естественные опасения Геркулеса в целом перевешивало чувство триумфа — ведь в его руки попало такое ботаническое чудо. И он, если пожелает, в любой момент может стать самым знаменитым орхидееводом в мире. Типично для его несколько ограниченной точки зрения, ему и в голову не приходило, что, кроме любителей орхидей, его питомцем могут заинтересоваться и другие.
Существо вымахало уже на шесть футов и продолжало расти, хотя уже гораздо медленнее, чем прежде. Все прочие растения давно были передвинуты в другой конец теплицы, и теперь Геркулес мог заботиться о них, не опасаясь за свою жизнь. Он даже натянул веревку поперек центрального прохода, чтобы случайно не оказаться в пределах досягаемости восьми мощных отростков.
Стало очевидно, что орхидея обладает высокоразвитой нервной системой и даже зачатками разумности. Она знала, когда он собирался ее кормить, и проявляла несомненные признаки удовольствия. Но самое фантастичное — хотя Геркулес все еще немного в этом сомневался — заключалось в том, что она умела издавать звуки. Иногда, перед самым кормлением, Геркулесу казалось, будто он слышит тончайший, на грани слышимости, свист. Такой звук могла бы издавать новорожденная летучая мышь, и он гадал, какой цели этот звук служит. Неужели орхидея каким-то образом с его помощью подманивает добычу? Если даже так, то вряд ли он поддастся на такую уловку.
Пока Геркулес совершал эти интересные открытия, ему продолжала досаждать тетя Генриетта, а заодно и ее собаки, далеко не столь выдрессированные и воспитанные, как она утверждала. Обычно тетя шумно подкатывала к дому воскресным днем с одной собакой на соседнем сиденье и второй в багажнике. Затем взбегала на крыльцо через две ступеньки, почти
