Фаранг (Дилогия) - Андрей Валерьев

— А ну пошли, нах!

Витька снова упал. Ещё ниже. На пятую точку. В другую сторону от тропы улетел Олег, а мимо, топоча словно стадо носорогов, наконец-то пронеслись мужики.

— Урррра!

— Бей!

— Ааа!

— Бляаааа!

Неандертальца на тропе убили походя. Лежавшего без чувств дикаря пару раз проткнули копьями и не глядя несколько раз шваркнули по черепушке мечами и дубинками. Бежавшая из лагеря подмога, увидев, что все часовые полегли, остановилась и ощетинилась мечами и копьями. Неизвестно, чем бы закончилась эта стычка для ребят Мельникова, но тут сзади на дикарей обрушился град камней, палок, комков земли и проклятий. Не ожидавшие такой подлянки туземцы разбежались в разные стороны и тут же были перебиты десантниками. Мельников тупо снёс своим ломом ближайшего к нему "индейца", а остальные бойцы просто забили врагов палками.

Победа была полнейшая.

Витя сидел у костра и на счастливую суматоху, творившуюся в немецком лагере, внимания не обращал. Больше того — идти к людям, принимать заслуженные похвалы и благодарности у него не было ни малейшего желания. Брататься и обниматься с грязными побитыми "замусоленными" немцами он, честно говоря, брезговал.

В стойбище стоял ор. Стоны, смех, плач, вопли. Все это смешивалось в такую жуткую какофонию, что хотелось заткнуть уши и бежать куда подальше. Столько горя и боли изливали друг другу люди, что волосы вставали дыбом и без всякого перевода.

Витька заткнул уши.

Стало, действительно, легче. Егоров с сочувствием посмотрел на турка, пытавшегося объяснить кто они и откуда. Его не слушали. Его тискали, обнимали и целовали. Йоахим успел сообщить обезумевшим от счастья родителям, что почти все дети живы и те пытались качать всех попавшихся им на пути десантников.

Рядом без сил свалился Олег. Глаза у него были круглые, а голос нервно дрожал.

— Дааа… видать сурово им пришлось.

От десятков холмиков у подножия горы несло таким "могильным" холодом, что Виктор зябко повёл плечами.

— Дааа… видать сурово.

— Виктор, иди сюда!

Из центра немецкого стойбища махал рукой Мельников.

После того как первые, вторые и третьи страсти улеглись, а Дима-сан пришёл в себя после первой в его жизни "боевой" схватки, ему остро захотелось сделать три вещи.

Попить.

Умыться.

И надавать Витьке по шее.

Однорукий здоровяк, на котором не отрываясь, висел Йоахим, сориентировался в этом бардаке первым. Висевший над лагерем гомон он пресёк громкой руганью, пинками и отрывистыми командами.

Мельников открыл рот. Рыдавшие минуту назад женщины, подростки и немногочисленные мужчины кое-как утёрли сопли и слёзы, поднялись на ноги и выстроились в некое подобие строя. Однорукий пролаял несколько команд, и народ организованно рассыпался на несколько частей. Мужчины понеслись убирать тела, женщины частью ринулись в воду, частью занялись помощью особо пострадавшим, и никакой неразберихи и толчеи при этом не было.

Мельников представил, что бы творилось после таких событий в его лагере, и грустно шмыгнул носом. Об этом даже думать было боязно. Мужчина напился из родничка, смыл с себя грязь и пот и, шумно отфыркиваясь, огляделся.

"Где ж ты…"

— Виктор, иди сюда!

"Ща я тебя…"

С Егоровым вышел облом. Сенсею хватило одного взгляда в равнодушные глаза Вити, чтобы понять — ему похрен. Причём всё, совсем и окончательно. А ещё командир увидел в глазах своего подчинённого хорошо скрытую СНИСХОДИТЕЛЬНУЮ усмешку. Дима поперхнулся и резко сменил тему.

"Да. Точно. Победителей не судят"

Витька, как ни крути, был победителем.

— Ну что, Виктор… э…

— Сергеевич.

— … Сергеевич. Пойдём смотреть, что тут да как?

Уже через час все планы, которые выстроили шеф и его новый первый зам полетели в тартарары.

Витька, втайне офигевая от своего нового статуса, с ещё большим удивлением выяснил, что идей, что же делать "после того как" у Димы не было вообще. Мельников ввязался в драку сам и ввязал в неё своих людей, не имея ни малейшего представления, как быть со спасёнными немцами дальше.

Сначала они, конечно, решили вывезти всех к себе.

— В тесноте, да не в обиде, да, Вить?

— Да, Дим. А жрать что будем?

Затем они подумали и решили, что нечего в чужую жизнь лезть и что привезти оставшихся детей сюда, куда проще, чем увезти отсюда полсотни человек. На острове кроме десантников было пятеро мужчин, тридцать одна женщина и пятнадцать детей и подростков. И как такую ораву перетащить за тридевять земель на лодочке ни Виктор, ни Дмитрий не знали.

А потом их позвали на обед, и всё встало с ног на голову. Всего за один час десяток женщин и подростков набрали на ближайшей отмели креветок, нарвали в лесу каких-то плодов и сварили в большущем глиняном горшке (очень коряво слепленном, надо сказать) восхитительный супчик! С корешками, листиками и прочими травками. Когда Витька сметелил вторую тарелку и стал способен воспринимать вкус, то он с изумлением понял — эта "ушица" по вкусу здорово смахивала на так любимый им тайский том-ям.

— Гюнтер, скажи, а у вас с пищей всегда так хорошо или только по праздникам?

Оказалось, что "да". Местные воды просто-напросто кишели рыбой, омарами, гигантскими креветками и прочей морской живностью. Немцы, наблюдая за дикарями, определили три вида съедобных плодов и довольно много растений и трав, которые "индейцы" и "неандертальцы" активно употребляли в пищу. Рецепт супчика женщины тоже подсмотрели у врага.

— Ja. — Счастливый папаша прижал к себе сына, а Йилмаз, сытно отдуваясь и икая, перевёл. — Здесь всегда так. А там, — немец махнул культёй на джунгли, — пальма растёт. Веерная. Лист оторвёшь — сок сладкий бежит. Как сахар.

Турок непроизвольно причмокнул.

— Шекер. Ммммм…

Витька посмотрел на зависшего Диму.

"Приезжайте к нам на Колыму"

"Нет. Уж лучше вы к нам"

— Дима, надо нам сюда перебираться.

С отплытием назад все дружно решили повременить. Даже метавшие на Витю бессильно-ненавидящие взгляды Данияр и Игорь на время забыли про него и отвлеклись на гораздо более важное и интересное дело — осмотр острова, который было предложено именовать Новая земля. Сами немцы, обитавшие здесь уже больше недели, остров так толком и не осмотрели, а с появлением дикарей это стало невозможно.

А посмотреть здесь было на что. За два дня три маленькие поисковые партии исходили клочок суши вдоль и поперёк, каждый вечер докладывая Сенсею об увиденном. Дима-сан, отъедавшийся на халявных харчах, только кряхтел от удовольствия. Островок оказался больше, чем они думали. Почти пятнадцать километров в длину и три — в ширину. Разведчики доложили о ещё двух найденных источниках питьевой воды, правда, совсем маленьких и хилых. А также об одном неслабом ручье, почти что мелкой горной речке, которая сначала прыгала по склону самой высокой горки, а затем петляла по маленькой уютной долинке, находившейся меж двух длинных холмов. Долина лежала на другой стороне холмистой гряды и, расширяясь, выходила к уединённой бухте со стороны лагуны.