Узы одержимости (СИ) - Кит Тата

— Он не узнает, — холодно произнёс Саня и отодвинул чашечку бюстгальтера в сторону. — И ты ему об этом не скажешь.

Дёрнулась, чтобы скинуть с себя его грязные лапы, но плечо прострелило острой болью от того, с какой силой он завел мне руку за спину.

— Отстань от девки, — повторил парень. — Сейчас должен Леший приехать. Хочет посмотреть на неё. Иди, встреть его и проводи сюда.

— Пошёл он нахуй! — рыкнул татуированный. — Сам дорогу найдёт.

— Боишься, что опять тебе нос сломает? — ехидно произнёс парень.

— Заебал, — раздраженно произнёс Саня, выдохнув мне в затылок. — Сейчас схожу. Без меня её не трогай. Я первый.

Отпустив мои руки, татуированный вышел из комнаты, оставив меня наедине с парнем.

— Не бойся, — произнёс он и подмигнул мне, как старой знакомой, пока я растирала запястье, на котором, скорее всего уже сегодня вечером выступят синяки.

— Не трогали мы её, — услышала я уже знакомый голос татуированного из темного коридора. В этот раз его интонации звучали не столь дерзко, а, скорее, боязливо.

Шаги становились всё громче. Первым в комнату вошёл Саня, вернее, его втолкнули, так как он чуть не упал лицом в пол, запнувшись о брошенный, им же ранее, стул.

Следом за ним грозной тучей, сверкая молниями из голубых глаз, в комнату вошёл Максим.



Глава 27

Смех.

Моей первой и самой неожиданной для меня самой реакцией, был смех. Начинаясь с тихого и едва заметного он стремительно перерастал в истерический. Запрокинув голову, не в силах себя сдерживать, смеялась во весь голос, даже слёзы на глазах выступили от комичности сложившейся ситуации.

— Сюр какой-то, — произнесла я сдавлено и взглянула в голубые глаза Максима, в которых читалось растерянность и толика раздражения, смешанная со злобой. — Везёт мне на блондинов.

— Конченная она какая-то, — произнёс татуированный и, подойдя ко мне, схватил за плечи и с силой встряхнул. — Чё ржешь, дура?

— Отошёл от нее! — раздался громоподобный голос Максима и с его легкой руки парень полетел в противоположную стену, впечатавшись в неё лицом. — Вышли отсюда! — рявкнул Макс, но парни остались стоять, как вкопанные с растерянностью и страхом, глядя на мужчину. — Резче!

От этого его мощного рыка, даже я вздрогнула и перестала смеяться, глядя на Макса с опаской. В этом мужчине я не узнала того спокойного, доброго, надежного соседа, которого знала более полугода.

Видимо, парни, в отличие от меня были не понаслышке знакомы с тёмной стороной Максима, так как без препирательств поспешила как можно скорее покинуть комнату и оставить меня наедине с этим голубоглазым монстром.

Закрыв за ними дверь, мужчина на секунду прислонился к ней лбом. В тишине помещения послышался его тяжелый вздох, а затем он с такой силой и резкостью ударил кулаком по стене, что моё сердце упало в кеды.

— Как? — прошипел он, подходя ко мне, подобно хищнику. — Как, твою мать, они смогли тебя похитить?

Его холодный тон не сулил ничего хорошего. Ещё большую опасность несла его близость, в момент, когда он навис надо мной грозным изваянием, опираясь ладонями по сторонам от моей головы.

— Разве моё похищение не было твоей целью и целью твоих дружков? — произнесла насмешливо, вздернув подбородок, чтобы было лучше видно озлобленный взгляд неожиданного предателя. — Как давно ты готовил моё похищение? Почему не сделал этого раньше? У тебя ведь было столько возможностей, пока ты прикидывался добрым, отзывчивым пареньком…

— Моей целью была твоя безопасность, — перебил он меня. — И я был уверен, что Арчи не меньше моего заинтересован в твоей сохранности. Но ты, какого-то хрена, здесь!

Испепеляя друг друга взглядом, мы не спешили отводить глаза или соблюдать границы личного пространства. Мужчина всё ещё нависал надо мной, раздувая ноздри от сдерживаемого гнева.

— Это для моей безопасности и безопасности Полины ты для начала поджог дом с нами? — выплюнула ему в лицо и увидела, как темнеют голубые глаза.

Страшнее мне не стало, а вот желание придушить его усилилось в разы.

— Я не знал о том, что готовится поджог. Я знал, что за тобой наблюдали последние несколько дней, но помешать им не смог.

— От чего же? Хотел видеть как горит мать и её дитя?

— Не неси чушь! — вспылил Макс и ударил кулаком в стену рядом с моей головой. — Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к тебе и Полине. Я бы ни за что не…

— Знаю?! — вскинула я брови и толкнула его в грудь. Этот наш тесный контакт у стены уже порядком поднадоел. — Что я знаю? Что я знаю о тебе? Кто ты, блять, такой? Какого хрена всё это время ты прикидывался белым и пушистом соседом, готовым прийти на помощь и днём и ночью? Это в каких ты спецслужбах работаешь, которые похищают, жгут и убивают людей?

Поток вопросов был нескончаем, но ладонь, грубо закрывшая мне рот, не позволила задать их все.

— Об этом ни слова, — прошипел он мне, коснувшись своим носом моего. — Иначе нас обоих здесь и похоронят. Поняла?

Так как возможности ответить словами не было, коротко кивнула и с силой отстранила его руку от своего лица.

— Завтра вечером будет сделка, — тихо начал Максим, оглянувшись на дверь. — Я буду должен вести тебя на обмен.

— Какой обмен?

— Догадайся? — тяжело вздохнув, спросил он. — Деньги и часть бизнеса в обмен на тебя. Всё до тошноты просто.

— Ясно.

— Я повезу тебя на обмен, но не привезу на место. Спрячу.

— Если будет обмен, то зачем эти прятки? — не поняла я, насупив брови. — В чём логика?

— Потому что не будет никакого обмена! — прорычал Макс и вновь пошёл в наступление, прижав меня спиной к стене. — Арчи и его свиту там на месте и пристрелят, получив подписанные бумаги и деньги. Колесникову не нужен столь весомый конкурент, как Арчи.

— Колесникову? Это кто, вообще, такой?

— Это тот ублюдок, Даша, которого я мечтаю упечь за решетку больше полутора лет. Наркотики, проституция, убийства — лишь малый список его грехов. Но каждый раз он выходил сухим из воды. Я больше полугода потратил на то, чтобы внедриться в его компанию.

— Как ты мог скрывать, кто ты есть на самом деле, если ты почти каждые выходные был в селе у родителей?

— Ты знаешь, что мой отец ещё не отошёл от последствий инсульта, — согласно кивнула. — Поэтому мне нужно было чаще появляться дома, чтобы помогать матери. И именно потому, что я доверил им проблему своих родителей и показал, где они живут, их внимание ко мне не было столь пристальным и в биографии моей никто сильно не рылся. Мол, если доверил тайну, связанную с родителями, то больше ничего и не скрываешь. Да, и Колесников сейчас находится на стадии отчаяния, после того, что ему устроил Арчи в последние два года.

— Это всё крайне увлекательно, — сыронизировала в ответ. — С Полиной что? Ты знаешь? Колесников и ему подобные, не прикасались к ней?

— Нет. Насколько мне известно, их целью была только ты. Но! Если Арчи не согласится на условия, то, думаю, они вполне смогут добраться и до неё.

— Твою мать, — произнесла я тихо и спрятала лицо в ладонях.

— Завтра вечером готовится операция, в результате которой Колесников будет взят с поличным. Помимо неоспоримого похищения, ему будет предъявлен ещё ряд обвинений.

— А с Артуром что? — с волнением взглянула в его глаза.

Макс поджал губы и отвел взгляд в сторону.

— Думай о себе и дочери, — раздраженно ответил он.

— Его завтра вечером убьют, — напомнила я мужчине и схватила его за грудки. — Ты сам мне это только что сказал. Возможно арестовать этого Колесникова до сделки?

— Нет, Даша, — оборвал меня Макс и, сжав челюсти до играющих желваков, надолго о чем-то задумался. Пауза затянулась на несколько долгих минут, во время которых он пристально и с некоторой горечью смотрел мне в глаза, словно, взвешивая какое-то своё решение. Наконец, словно взвалив на свои плечи тяжкую ношу, мужчина тихо сказал. — Я могу его предупредить, но не уверен, что он станет меня слушать.