Лисица и черный волк (СИ) - Ирен Нерри

- Но ты же говорил, что можешь превращаться только в родных краях, - напомнила Аника.

- Помимо превращения, мы отличаемся большей силой, обостренным чутьем, стойкостью, выносливостью и ускоренной регенерацией ран. Такие дети непременно привлекут внимание. И ты, после посвящения, все это получишь.

- Поэтому у тебя нет шрамов? – поинтересовалась Аника.

Таннари кивнул в ответ. Аника притихла. Ей было и страшно, и любопытно.

- А у меня хвост не вырастет? - вдруг спросила она.

- Ты у меня хвост видела? - засмеялся Таннари.

Аника покраснела от смущения.

- А если вы только защищаете свои земли и дома, зачем ты по ночам гуляешь волком?

Таннари виновато улыбнулся.

- Люблю побегать на четырех лапах, - признался он. – Сейчас этого тебе не понять, но когда и ты сможешь перевоплощаться, то узнаешь каково это. Иногда звериные инстинкты оказывать влияние достаточно сильно, поэтому приходиться выпускать зверя наружу.

- А охотиться на людей не нужно будет? – вдруг спросила Аника, смотря на него широко распахнутыми глазами.

- Нет, что ты, - заверил он ее. – Думаю, ты будешь прекрасной доброй волчицей.

- А стать можно только волчицей? – поинтересовалась Аника.

- Ну, мы клан Волков, - пожал плечами Таннари. – Других зверей у нас не наблюдалось.

- Ты сказал, что понравился мой запах, - хихикнула Аника, - ты, что нюхал меня?

- Говорю ж – обостренное чутье, - он дотронулся до ее носа, - острый нюх, слух и ночное зрение.

Он обнял ее и повел назад в их покои.

- Скажи, зачем ты так делаешь? – вдруг спросил Таннари, когда они вернулись в их комнату.

- Как? – удивленно переспросила Аника, не понимая о чем он.

- Ты специально дерзишь и нарываешь, но при этом не пытаешь защититься, даже не отворачиваешь, – пояснил он. – Зачем ты так делаешь?

Аника отвернулась от него, не желая смотреть в глаза.

- Расскажи мне, - он подошел к ней и взял за плечи. – Теперь ты знаешь о нас все, но ничего не рассказывала о себе. А я хочу знать о тебе все.

- Маленькой, - тихо проговорила Аника, - я попала к одной женщине по имени Томаса. Она была опытной воровкой. Она взяла меня к себе и стала обучать воровскому делу. Точнее сначала она просто стала заставлять меня воровать для нее и попрошайничать. На ребенка никто не обращал внимания, все прощали, даже сами давали. За неповиновение она наказывала меня.

Аника замолкла, справляясь с горечью воспоминаний. Таннари взял ее за руку в знак поддержки.

- Она била меня, - с трудом выговорила Аника, - и если я пыталась защищаться или закрывалась, то била еще сильнее. Со временем я привыкла к тому, что проще выдержать пару ударов, чем получить дополнительную порцию.

Таннари стиснул зубы от мысли, что кто-то мог поднять на нее руку.

- Потом я подросла, – продолжила Аника, прижавшись спиной к Таннари. - Томаса заметила, что я особо не меняюсь от возраста, и остаюсь мелкой и худой. Легко могла проникнуть в недоступные для других места. Тогда-то она и стала меня обучать разным воровским премудростям. Хоть она и относилась ко мне жестко, даже жестоко, но она защищала меня от внешнего мира и его опасностей. За хорошую работу я получала хорошее вознаграждения, и мне это нравилось. Становиться прачкой или кухаркой я не пожелала, поэтому старалась постигать все, чему меня учили. Потом Томасу поймали… и казнили. Я осталась одна. Но мне было уже шестнадцать, и многое я уже изучила. Дальше я уже сама всему обучалась, зарабатывая кражей по заказу.

- Прости, - Таннари развернул ее к себе лицо, его взгляд был полон нежности. – Моя малышка, я больше никогда не замахнусь на тебя.

Он прижал ее к себе, целуя в макушку. Она обхватила его за талию.

...

Наступил день посвящения. Вся семья собралась в одной из комнат. Все уселись на полу вокруг большой круглой чаши с водой. Мать Таннари что-то шептала над ней, а отец держал в руках тонкий кинжал. Аника с опаской и непониманием смотрела на них.

Киара затихла и посмотрела на мужа. Данвар провел пальцем по лезвию кинжала и капельки крови упали в чашу. Потом он передал кинжал Таннари, и тот тоже порезал палец, и его кровь упала в воду. Следующая была Тасмин, затем сама Киара.

В конце она перемешала содержимое чаши и взяла ее в руки.

- Ты должна все это выпить, - сказала она, передавая чашу Анике.

Аника посмотрела на двухлитровую чашу и вздохнула, но молча принялась отпивать ее содержимое.

С трудом допив чашу, Аника с облегчение передала ее Киаре. Икнув, она прикрыла рот и извинилась. Тасмин заулыбалась и опустила голову, а Таннари сердито покосился на нее.

- Что дальше? - спросила Аника, отклонившись назад, потому что полный воды живот не давал ей сидеть.

- Нужно немного подождать, - пояснил Данвар.

Они провели в тишине какое-то время, пока Аника не заявила, что ее бросило в жар. Тогда Киара велела ей раздеваться.

- А что так вот перед всеми? - смутилась Аника.

- Прикроешься простыней, - пояснила она ей.

Аника разделась и закуталась в простыню, как в плащ. Ей становилось все жарче, а в животе закрутилась острая боль. Все тело начало ломить, будто по ней табун лошадей промчался.

- Первый раз может быть болезненным, - предупредила Киара, когда она пожаловалась. - Так что терпи. Я тоже в свое время прошла через это.

Аника сцепила зубы и терпела, пока боль не стала нестерпимой и она опустилась на колени.

- Это так должно быть? - обеспокоенно спросил Таннари, видя, как она страдает.

- У каждого по-разному, - ответила мать, наблюдая за Аникой.

Аника скрючилась, упершись в пол руками, а потом и вовсе скрутилась на полу.

- Кажется, началось, - сказала Киара, заметив, как по лицу девушки пробежали тени.

Таннари подошел к Анике и накрыл простыней с головой. И застыл рядом в ожидании. Присутствующие затихли в напряжении, когда девушка забилась об пол под простыней, скребла руками дерево, кричала.

В один момент все стихло, а Аника под простыней замерла без движения.

- Она хоть жива? - произнесла в тишине Тасмин, смотря на мать испуганными глазами.

- Смертельных случаев в истории не было, - сообщил отец.

- Но что-то в размерах она особо не изменилась, - заметила Киара. - Хотя она сама по себе не особо крупная.

- Сейчас я посмотрю, - сказал Таннари, приближаясь к жене.

Он осторожно приподнял край простыни и увидел черную лапу.

- Вроде получилось, - известил он остальным.

Под простыней зашевелилось. Лапы, торчащие из-под простыни, исчезли под ней. И то, что там было, поднялось вместе с простыней. Таннари резким движением отбросил простыню, раскрывая новообращенного члена семьи.