Ключ к вечности. На солнце! - Максим Бодров

Сначала показался шпиль с иглой флагштока и развевающимся знаменем. Подойдя поближе, понял, что слегка погорячился, присвоив куску серебристой ткани неоправданно высокий статус. Не знамя, просто кусок материи, поблескивающий на солнце.

Вот появились верхушки основательного забора. Нет, не забора даже, а целой крепостной стены из вертикально поставленных и обточенных сверху, словно карандаши, бревен! Основательные, широкие ворота, почему-то разграфленные в черную диагональную клетку. Приблизившись осознал, что вновь глаза обманули. Ворота прикрывала кованая решетка. И, главное... Путь к поселку преграждал нам широкий и весьма глубокий ров. С нашей стороны край рва окаймляли редкие молодые березки. Росли они и на противоположном берегу, вплотную к суровым стенам. Раньше я представлял, что подобная фортификация являет собой замкнутую емкость, заполненную водой почти до уровня земли. Может быть где-то и так. Но в данном конкретном случае вода поблескивала далеко внизу. И, судя по тому, что по ней плыли несколько листьев в одном направлении, вода была проточной. Да и склоны у уреза были закованы в несколько выбивавшийся из общего исторического антуража бетон. А не тот ли самый канал это, на берегу которого я очнулся?

– Поселок «Приречный»,– прервал мои размышления Паша.

Али, державшийся настороже, с опаской принюхивался, словно лесной зверь, не знающий, чего ждать от людского стойбища. Прорицательница совсем не величественно переминалась с ноги на ногу. Девушка читала сообщение на импровизированном фанерном стенде. Буквы на плоскости, похоже, нанесли выжигателем. Большим и довольно грубым.

«Здравствуйте, гости!

Если у вас остались незаконченные дела, завершите их. Войдя в поселок, обратно вы вернуться не сможете».

Ха! А как же тот козел, позор всех битломанов? Злодей с гитарой? Или он наврал мне, что здесь обитает?

– У нас есть незавершенные деяния?– осведомился Павел, обведя нас взглядом поверх стильных хамелеонов.– Нет? Я так и думал.

Молодец парень. Не теряет присутствия духа!

– Эй! Эге-гей!

Не успел замолкнуть выкрик нашего лидера, как над стеной показалась лохматая голова. Голова вдобавок была бородатая. И, судя по помятому виду, не выспавшаяся. Вполне вероятно, после вчерашнего, но это не точно.

– Чего голосишь, как заполошный? Иду я, иду уже.

Голова исчезла. Шла она, судя по всему, неспешно. Поскольку до пронзительного скрипа, ознаменовавшего начало процедуры открытия массивных врат, прошло изрядно времени. Решетка в косую клетку, дрогнув, пошла вниз. Цепи из ранее не примеченных уключин, удлинялись, звено за звеном. Мост, куличики с глазурью, настоящий крепостной мост! Переходили мы по ажурной решетке с опаской, держась подальше от не огороженных краев, кучковались к центру. Что, конечно же, было неразумно. Нет бы поодиночке перепорхнуть. Но стадный инстинкт взял верх.

– Не менжуйтесь! Железо сдюжит! Федор свое дело туго знает!– усмехнулся в бороду невысокий, с округлым животиком, мужичок. В воротах оказалась врезана узенькая калиточка. В ее створе и ждал нас поселянин.

– Здравствуйте. Это вы Федор?– вежливо поприветствовала встречающую сторону Алиса.

– Я? Федор? – мужик хлопнул себя по ляжкам, расхохотавшись,– не, голуба, я Егор. Егор с высоких гор.

– А отчество?

Мужик приосанился.

– Кузьмич я. По батюшке ежели,– и добавил зачем-то совсем невпопад– Багровы мы.

– Ох и тесно ж!– Паша протиснулся в дверь.

– В тесноте, да не в обиде,– не задержался с откликом словоохотливый Кузьмич. Проникнув за калитку мы оказались во внутреннем дворике, ограниченном все теми же основательными бревнами. Одна дверь по центру,

одна слева, на верху примитивной, но основательной лестницы. Судя по всему, ей воспользовался Егор, спустившись к нам с подобия смотровой площадки. Нехороший холодок заструился по спине. Вот сейчас ускользнет наш гостеприимный хозяин на рабочее место... Не забыв плотно прикрыть за собой дверку и заперев на массивную щеколду. А над урезом ограды поднимутся арбалетчики... или лучники. Или пращники. Да что там, в замкнутом пространстве нас просто камнями закидать можно. И пистолет вряд ли поможет! Надо же. Так стремиться к людям. А угодить в западню!

Но добродушное кряхтенье Егора Кузьмича опровергло мою теорию заговора. Он, паче чаяния, отворил центральную дверь. Она оказалась незапертой. Но озадачила нас. Деревянные ступени вели вниз, в темноту.

– Добро пожаловать!

Провожатый шагнул в неизвестность первым. Щелкнул вертушком выключателя. Электрический свет разогнал мрак привычной по прошлой жизни, но уже подзабытой уютной желтизной. Подземелье оказалось неглубоким. И не поражало воображение объемом. Прямоугольная комната шагов пять шириной, и приблизительно в два с половиной раза больше в длину. В противоположной бетонной стене проем. Угадывается лестница, ведущая наверх. Не знаю, как у спутников, но у меня возникла ассоциация с подземным переходом.

– Уважаемый, а где это мы?– повертев головой, осведомился Павел.

– В камере хранения,– буднично отозвался Егор.

Только сейчас я обратил внимания, что аккуратно разграфленные стены отнюдь не плиткой выложены. Сверху донизу плоскость образована плотно пригнанными дверцами.

– Вещички свои тута, значится, оставляете, и в поселок,– пояснил гид.

– А если мы не захотим отдавать вещи?

– Не захочете?– брови Кузьмича удивленно поползли вверх.– Вольному воля тадда, а спасенному – рай, значится.

– То есть мы можем и не расставаться с имуществом?

– Не можете.

– Как тогда?

– Тадда, значится, здеся заночуете. А поутру в поселок.

– С вещами?

– С овощами! Барахлишко ваше тю-тю тадда. Бабайка пожрет.

– Что за бабайка? Шутишь?

– Шутю, шутю. Вещички сохранятся в лучшем виде. Только в едином ящичке. И за порчу в процессе перемещения,– Кузьмич поцокал языком,– андминистрация, как в цирке, ответственности не несет.

Ха! Проблема-дилема перед нами, однако. Отдавать или не отдавать. Но интуиция мне подсказывает, что если захотели бы нас обобрать до нитки, нашли бы способ. Чем вариант с пращниками, допустим, плох? Переглянулся с Пашей. Он, судя по взгляду, пришел к тем же выводам.

– Ну вот и хорошо! Вот и ладненько,– в заскорузлых пальцах Кузьмича появился розово-перламутровый маркер. Давайте- как я номерочки вам нарисую. Для памяти.

– Он же сотрется,– резонно предположила Алиса.

– Не, голуба, ни в жизть! Американы писюльку делали. Для космосу! Хоть чем ее три – не сойдет!

Он между делом указал нам пять шкафчиков. Механизм замка оказался простым. Прижал большой палец,– дверка отворилась. Захлопнул,– магниты сработали. По логике вещей датчик отправил в базу данных именно твой папиллярный узор. Больше никто открыть не должен. Ну, разве что ушлый электромонтер, отрубивший ток. Или маньяк, отчекрыжевший палец владельцу ячейки. И что за мысли в голове сегодня?