Создатели богов - Фрэнк Херберт

Орн перевел взгляд на предмет, на который указывал Бакриш, только сейчас заметив откинутую за его спинку металлическую полусферу. От кресла исходило какое-то зловещее напряжение. Он почувствовал, как сердце гонит кровь по жилам.

«Порой мы движемся ради самого движения»,— всплыли из памяти слова.

Орн медленно приблизился к креслу. Усаживаясь, вновь почувствовал, как сжались внутренности от ощущения смертельной опасности.

Металлические зажимы выскользнули из потайных отверстий, крепко обхватывая грудь, руки и ноги. Он дернулся, пытаясь высвободиться.

— Не сопротивляйся,— предостерег его Бакриш.— Тебе не вырваться.

— Почему ты не предупредил, что меня пришпилят, как мотылька?

— Я не знал. Правда. Кресло — это часть пси-машины. Благодаря тебе оно живет своей собственной жизнью. Пожалуйста, Орн, прошу тебя как друг: не сопротивляйся, не пытайся ненавидеть нас. Ненависть лишь приблизит опасность, угрожающую тебе. Она может стать причиной твоего поражения.

— Касающегося и тебя?

— Вполне вероятно,— согласился Бакриш.— Никто не в силах избежать последствий своей злобы.

Он огляделся.

— Когда-то я пролил здесь свою ненависть.— Он вздохнул, медленно опуская полусферу на голову Орна.

— Не пытайся вырваться, не сопротивляйся,— снова повторил он.— Микроволоконные зонды внутри сферы могут причинить острую боль.— Он опустил колпак.

Орн почувствовал, как что-то коснулось черепа в тысяче точках, вызывая царапающие и одновременно щекочущие ощущения.

— Что это? — спросил он.

Голос его странно прозвучал под полусферой. «Зачем мне все это? — внезапно подумал он.— Почему я принимаю на веру их слова?»

— Это одна из мощных пси-машин.— Бакриш что-то подкрутил на спинке. Звякнул металл.

— Тебе видна находящаяся перед тобой стена?

Орн выглянул из-под нижнего края колпака.

— Да.

— Наблюдай за ней. Она проявит твои скрытые желания. С помощью этой машины ты сотворишь чудо. Сможешь воскресить мертвых. Ты можешь оказаться на грани постижения глубочайшего мистического опыта.

Орн кашлянул, борясь с сухостью в горле.

— Если я захочу, чтобы появился мой отец, он появится?

— Он умер?

— Да.

— Это может произойти.

— И действительно мой отец будет… живой?

— Да. Но позволь предупредить тебя. Все увиденное тобой — не галлюцинации. Если тебе удастся воскресить мертвых, то появившееся окажется не просто воскресшим человеком, а… чем-то большим.

Тыльная сторона правой руки Орна невыносимо зачесалась. Он напрягся, не в силах унять зуд.

— Что должно означать это «нечто большее»?

— Существующий парадокс,— пояснил Бакриш.— Любое существо, возникшее здесь по твоему желанию, обладает частью твоего сознания, также, впрочем, как и своим собственным. Сущность данного существа, столкнувшись с твоей сущностью, неминуемо придет к противоречию, результат которого не предсказуем. Твои воспоминания способны воскресить любую живую плоть…

— Мои воспоминания? Но…

— Выслушай меня, Орн. Это важно. Отдельные твои творения смогут сознавать свою двойственность. Но некоторые отвергнут раздвоенность. Они не смогут воспринимать эту зависимость.

«Он верит в это»,— думал Орн, слушая Бакриша. Страх, звучащий в словах наставника, казался искренним, придавал весомость тому, о чем тот говорил.

— Зачем я посажен в эту ловушку? — спросил Орн.

— Не знаю. Возможно, важно не позволить тебе убежать от самого себя…— Бакриш положил руку на плечо Орна, слегка сжав его.— Сейчас я должен покинуть тебя, но я буду молиться! Да храни тебя милость Господня.

До Орна донеслось шуршание одежд уходящего священника. Где-то хлопнула дверь. Эхо гулко разнеслось по залу, теряясь в огромной пустоте. Безграничное чувство одиночества охватило Орна. Внезапно родился звук — слабое жужжание, напоминающее пчелу. Пси-усилитель на шее больно задергался, и Орн почувствовал, как обожгли его потоки пси-энергии. Стена мигнула, ожила, наливаясь ярко-зеленым цветом, и приобрела прозрачность. Вспыхнули внутри флуоресцентные багровые полосы, извиваясь, корчась, словно черви, попавшие в вязкую зеленую жидкость аквариума.

Он судорожно вздохнул. Страх сковывал тело. Сплетающиеся полосы завораживали. Они поднимались над поверхностью стены, тянулись к Орну, с беззвучным всплеском опадали обратно. В глубине из переплетенных полос возникло лицо Дианы. Орн замер, пытаясь удержать ее образ, видя, как он начинает таять. «Я не хочу, чтобы она была в этом опасном месте»,— мелькнула мысль.

Непонятные формы, странные фигуры возникали и снова растворялись внутри огромной стены. Внезапно флуоресцирующие полосы оформились в фигуру Шриггар — страшной ящерицы, которой пугали каргонские матери непослушных детей. Образ разбухал, все более становясь реальным. Проявились желтая чешуя, немигающие выпученные глаза.

Время замедлило свой ход, останавливаясь. Орн вспомнил детство на Каргоне, страшные истории.

«Нет, Шриггар давно вымерли. Мой прапрадед видел последнюю особь»,— сказал он себе. Воспоминания не уходили, затягивая его в глубокий колодец, похожий на безумие. Глубже… Глубже… Глубже. Он вспомнил детский смех, кухню, мать, совсем еще молодую. Смеющихся над ним сестер. Ему было три года, когда он прибежал домой, захлебываясь слезами от страха, что увидел настоящую Шриггар в тени глубокого оврага.

«Насмешницы! Злые девчонки! Он думает, видел Шриггар! Тише, вы.— Удивление даже в голосе матери.— Теперь он понял».

Поверхность зеленой стены вздулась. Страшная, костистая лапа коснулась пола. Ящерица отделилась от стены.

Орн дернулся, освобождаясь от воспоминаний, морщась от острой боли, вызванной вонзившимися в кожу микроволоконными зондами.

Царапая когтями по полу, Шриггар порывисто шагнула от стены и замерла, свыкаясь с обстановкой.

«Мои предки становились добычей этого страшилища,— подумал он.— Страх перед ней заложен в моих генах». Во рту появился кисловатый привкус ужаса.

Желтые чешуйки издавали мерзкий дребезжащий звук при каждом вдохе создания. Узкая птичья голова склонилась набок, клювообразная пасть раскрылась, обнажая страшные челюсти и раздвоенный язык.

Первобытный инстинкт вдавил Орна в кресло. Невыносимая вонь от чудовища — тошнотворно-сладковатый и одновременно кислый запах болота — не давала дышать.

Шриггар щелкнула клювом: «Чанк!» Выпученные глаза провернулись и уставились на Орна. Шриггар повернула голову на другой бок, поводя выпученными глазами в метре от лица Орна.