Полигон безумной смерти - Виктор Борисович Мурич

они дружелюбные? – наивно предполагаю я. Очень уж не люблю убивать без особой надобности. Вот если эта пташка нападет то я прострелю ее не задумываясь… А вот так, хладнокровно прицелиться и выстрелить в ничего не подозревающее животное… Нет, это не правильно!

– Гринписовец ты наш! Добренький мальчик? – засюсюкал Артем. – Птичку жалко? – И уже совершенно серьезным тоном: – Ты хоть кого-то дружелюбного здесь видел? А?

Отрицательно машу головой. Артем прав, этот мирок дружелюбием не отличается.

Животное, выписывая круги на фоне красного неба, постепенно приближается к нам. Теперь уже можно его рассмотреть подробнее. В общем, тянет на милитаризированный вариант летучей мыши. Полный размах крыльев что-то около двух – двух с половиной метров. Тело покрыто мелкими чешуйками светлой брони, напоминающей рыбью чешую. На концах крыльев саблевидные, судя по всему, очень острые когти. Голова похожа на приплюснутую с боков каплю воды, прикрепленную к туловищу более толстым краем. Узкие прорези глаз поглядывающие на нас из-под костяных надбровий дополняют портрет летуна.

Почему же в этом мире все такое уродливое и хищное? Неужели здесь нет обычных животных?.. Ну, там овечек всяких или может козочек. А то, как в зоопарке в секции хищных животных. Вот только в нашем случае какой-то сумасшедший выпустил всю эту кровожадную и не кормленную несколько дней свору из клеток.

– Что это у него? – смотрит на парящее существо Артем. – Вон. Под крыльями.

Теперь и я замечаю, что у основания кожистых крыльев пристроились какие-то трубчатые отростки направленные вперед.

Животное сделало круг над нашей головой издавая крякающие звуки.

– Надеюсь, хоть на голову гадить не будет! – неприязненно проследил за ним Артем.

Но таких подлых замыслов в каплевидной голове животного не водилось. Покружив над нашей головой, оно направилось в сторону хребта. Мы облегченно вздохнули и опустили оружие.

Переглянувшись, продолжаем движение вперед. С каждой минутой хребет становится все ближе и ближе.

– Что собираешься со своей долей денег делать? – интересуется у Шурика Артем.

– Открою свою компьютерную фирму. Соберу несколько умных ребят, и начнем разработку коммерческого программного обеспечения. Сейчас на это дело большой спрос.

– А ты Витя? – перевел Артем взгляд на меня.

– Куплю крутой мотоцикл и устрою себе круиз по миру. Люблю путешествовать, особенно на двух колесах, – мечтательно говорю я.

– А как же твой нынешний мотоцикл? – поинтересовался Шурик.

– Он замечательный, но хочется заиметь аппарат посерьезнее. Чтобы и размером повнушительнее и лошадок в нем побольше. Так, чтобы вывернул на себя ручку газа, и от рева выхлопа внутренности завибрировали в такт железному сердцу.

– Неужели сам в круиз отправишься? – хитро прищурился Артем, а Шурик молча усмехнулся.

– Как получиться, – сдвигаю плечами. – Может сам а может и нет… Ну а ты то сам?

– У меня планы чуть пошире, – деловито говорит Артем. – Часть денег вложу в акции крупных промышленных фирм. Кое-что в недвижимость. Она всегда в цене. Оттянусь где-нибудь на Гаваях… – Он остановился, увидев наши удивленные взгляды.

– Буржуй! – констатирую я. – Куркуль!

– Точно! – поддержал меня Шурик.

Артем открыл рот, собираясь высказать свое негодование, но многоголосое кряканье заставляет его отказаться от намеченных планов. От хребта в нашу сторону движется эскадрилья крылатых существ. Лихо перестроившись, они образуют три клина. Один заходит нам в лоб, а два другие огибают с флангов. Интересно, какой мудак научил все это отродье основам тактики ведения боя. Сперва крокодилы, теперь вот эти… И что спрашивается теперь с ними делать? Прежде чем мы доберемся до скал, пернатые уже будут сидеть у нас на голове, нарезая мелкими ломтиками спасителей миров.

– Станцуем? – толи спрашивает, толи утверждает Шурик и устраивается за ближайшим обломком, готовясь к бою.

– Станцуем! – бормочу себе под нос и оглядываюсь в поисках подходящего укрытия.

Мы находимся на равнине и с укрытием здесь весьма проблематично. Максимум, что можно найти это кусок скалы, скромно выглядывающий из-под пепельной поверхности. От птичек это укрытие не спасет. Тем более, что мы еще не знакомы с их арсеналом. Подозреваю, что сабли на концах крыльев не единственное их оружие.

Опыт предыдущих стычек показывает, что от местного противника можно ожидать чего угодно. Классическое оружие здесь не в чести. Особой популярностью пользуются нетрадиционные способы отправки на тот свет.

– Сейчас познакомимся с их арсеналом, – утешает Артем, устроившийся невдалеке от Шурика. Оказывается, я думал вслух. – Если ты и дальше как …, ну сам знаешь как что, будешь торчать в чистом поле то первым и познакомишься.

Внемля умному совету, присаживаюсь за камушком, с трудом укрывающему меня по пояс. Готовлю карабин к бою. Судя по количеству пернатых, общение будет затяжным, возможно с тяжким похмельем. Сбросив со спины ранец, выуживаю из него еще несколько запасных обойм. На всякий случай отстегиваю фиксатор на ножнах. Если вдруг дойдет до рукопашной, то карабин здесь не помощник. Придется ножом отмахиваться. Хотя в случае чего, если взять карабин за ствол, получится замечательная бейсбольная бита.

– Мой левый, – выбирает себе клин Артем.

– Мой центральный! – говорит чуть дрожащим голосом Шурик.

– А можно я просто зрителем побуду? – шучу я. – Ладно уговорили. Так и быть, мое все остальное!

– Остряк! – замечает Артем. – Если б ты еще так же и стрелял, как треплешься…

Его замечание звучит довольно оскорбительно. Вскидываю карабин. Каплевидная голова ведущего клина четко просматривается в оптику. Узкие глазки злобно щурятся в предчувствии схватки. Расстояние немного великовато, но, думаю, достану.

Выстрел.

Обезглавленное тело, кувыркаясь, летит навстречу земле, хаотически дергая перепончатыми крыльями.

– Вот так! – удовлетворенно говорю я и бросаю многозначительный взгляд на Артема. – Амба птичке!

Он поднимает большой палец вверх приветствуя мой почин.

Боковые клинья огибают нас справа и слева, а центральный, чуть сбрасывает скорость. Умные заразы! Готовятся напасть одновременно с трех направлений.

Приклад снова упирается в плечо, и серия пуль отправляется навстречу клину. Большая часть достигает своих целей, и снова к земле летят обрывки раскромсанных тел.

Будете знать птички, что такое разрывные пули.

Расстояние между нами сокращается и соло моего карабина дополняется сухим стрекотом Калашникова и частым тарахтением Узи. Желтым дождем сыплются в пепельную пыль гильзы, создавая причудливые узоры. В такт гильзам сыплются и пернатые. Жаль, что не так часто.

Птички не ожидали такого отпора и теперь отворачивают в сторону, чтобы перегруппироваться и начать новую атаку.

На весь маневр у противника уходит немного времени, и вот на нас снова несутся на бреющем три изрядно поредевших клина, каждый десятка по три – четыре особей. И снова мы приветствуем бравых пилотов свинцовыми аплодисментами. На этот раз они настроены более решительно и не уклоняются, даже наткнувшись