Старый дом под платанами - Светлана Сорокина

– Да. Эберхард, успокойся. Ведь все – в прошлом!

– Понимаешь, поэтому он подслушивал. Михаель боялся, что он сделал что-то не так. Однако, официальная причина смерти якобы от кабана, защищала его все эти годы. Он все забыл и только теперь вспомнил! Поэтому тот факт, что мой мальчик подслушивал, насторожило меня. Ведь он никогда бы не поступил так! Только сейчас, будучи взрослым, он понял что натворил.

– Шварц, у тебя чудесный сын. Успокойся, ведь уже ничего не вернешь. Зато теперь мы знаем, что Филипп не виновен.

– Да. Виновен мой сын.

– Эберхард, ты, кажется, в Бога веришь? Так вот, у нас говорят – «на все Божья воля». И давай больше к этому вопросу не возвращаться.

22

Насилу успокоив Шварца, я облегченно вздохнул – Филипп не виновен. Тут же другая гадкая мысль черной змеей проползла в мой мозг: да, не виновен в первой смерти, но в смерти Марии абсолютного алиби у него нет! Ее убийца не известен. Если взять во внимание показания бухгалтера, подкуп последнего, то покойный дядя девочки явно не святой. Ему было выгодна смерть Марии.

Хрустящий розовый гравий под сенью платанов заставил радостно застучать мое сердце: как ни странно, но я успел соскучиться по этим местам, старому особняку и его обитателям. Они встретили меня как родного или почти так. Даже Эва, как обычно не улыбчивая и без показных эмоций, строго приветствовав меня, заметила:

– Вы задержались на два дня Алекс. Мы ждали Вас раньше.

– Простите, Эва, – непредвиденные обстоятельства по работе. – Радостно ответил я. Гордо вздернув подбородок, домоправительница с достоинством удалилась.

– Этим она хотела выразить свое беспокойство. Добро пожаловать домой, Алексей! – Кэтти стояла на пороге холла, улыбаясь во весь рот. – Кстати, зайдите ко мне в кабинет, и я дам полный отчет о том, что Вы пропустили.

– А я что-то пропустил? – Улыбнувшись в ответ девушке, пошутил я.

– Может быть. – Загадочно и двусмысленно ответила Кэтти, сверкнув глазами.

– Тогда не стоит откладывать. Зайду прямо сейчас.

– Умница. Правильное решение. – Кэтти явно кокетничала со мной.

Мы зашли в ее кабинет. Сев за стол и достав книгу повседневных записей, она водила пальчиком с длинным ногтем, накрашенным белым лаком по строчкам, звеня браслетами, пока не нашла нужные:

– Ах, вот: в понедельник на той неделе звонил Ваш компаньон, во вторник – Ваша мама Лариса Петровна, так как Ваш мобильный был в зоне недосягаемости. У нее очень приятный голос. Она волновались за Вас. В среду – снова Сергей, – Ваш компаньон. Он был очень раздражен.

– Знаю. Потом я с ним созвонился из Праги. С мамой тоже.

– В среду так же звонил Ваш брат из Варшавы.

– Олег? Странно… Я сейчас же ему перезвоню.

– В тот же день звонок из Москвы от главного менеджера крупной научной организации. Я записала название их сайта и телефоны. Звонили так же из Нью-Йорка по поводу Вашего проекта для них. В четверг – снова из Нью-Йорка, но уже из другой компании…

– Спасибо, Кэтти, но я убегаю!

– Да, Алекс, у Вас появится скоро новый сосед, в комнате, рядом с Вашими апартаментами! – Уже вдогонку мне крикнула пунктуальная секретарша.

– Благодарю, я должен срочно связаться с братом!

Звонок Олега был очень важен. Старший брат всегда был для меня примером и лучшим другом. К тому же его жена ждала двойню, и брат очень волновался. Возможно, его звонок был связан с этим событием? Я поднялся в свои апартаменты. Тим занес уже туда мои вещи. Мысли снова возвращали к звонку брата. Значит, он снова в Варшаве?

Олег давно обосновался в столице Польши, женился на польской красавице, обзавелся большой родней и, имея профессию архитектора, основал свою строительную компанию. Он строил дома не только в Польше, его приглашали и в другие страны. Часто и надолго он был в разъездах, но мы созванивались, не теряя связь до того дня, пока я не сел в поезд, чтобы сбежать от цепких лап чудовища по имени Депрессия. Теперь он искал своего блудного брата. Я набрал номер его мобильного телефона:

– Олежек, привет! Ты можешь говорить? Я тоже рад тебя слышать! – знакомый с хрипотцой голос, так похожий на голос отца, влился в меня парным молоком, зеленью обширных лугов, серым штакетником деревенского забора, листвой и запахом яблок, сена, свежего навоза, роз, мяты, оладьев и меда. Все эти запахи и образы слились воедино, завертевшись в карусели воспоминаний детства, вместившись в рамках реальной деревни, где мы проводили лето, гостя у бабушки и дедушки на каникулах. Не думал, что почувствую голос крови, и он действительно будет так силен, как я слышал, знал и читал об этом раньше. Однако это было так.

Мы проговорили долго – минут двадцать. Слышать брата для меня было все равно, что после массажа, разных натираний и благовоний в турецкой бане выпить Мартини со льдом, апельсиновым соком и расслабиться. До сих пор я не звонил ему лишь потому, что сначала – просто ни с кем не мог говорить, потом не хотел отравлять жизнь хорошим людям своей депрессией, позже, – потому что считал, что он за границей и занят работой. Теперь мы не могли наговориться. От брата узнал, что его жена еще не разрешилась от бремени, что мама, тетя и Роза волнуются за меня, и если я соглашусь, меня ждут выгодные предложения от нескольких крупных фирм – всем нужны мои мозги программиста или услуги моей фирмы. Олег волновался за меня и решил отвлечь работой, подогнав выгодные заказы. Главное – он снова был рядом, и мы могли чаще общаться.

Звонок компаньону был более неприятным: действия компании Эберхарда были четкими и стремительными. Немцы явно не хотели упустить возможность выгодного сотрудничества. Их фирма уже сбросила Сергею по электронной почте все документы и необходимые материалы. Они готовы были не только подписать договор, но и заплатить предоплату – по безналичному расчету, перечислив деньги на валютный счет нашей компании. Поскольку Сергей не понимал, что происходит, но, правильно предполагая, что причиной являются мои несогласованные с ним действия, он законно возмущался. Действительно, в этом была моя вина, – я не успел поставить его в известность. Объяснив ситуацию, я ждал негативной реакции компаньона. Однако тот смягчился, а от предвкушения больших денег и вовсе подобрел:

– Вижу, ты там не только отдыхаешь. Все же не пойму: сначала ты исчезаешь в неизвестном направлении и отказываешься от всякой работы. Потом – ты уже в Праге, через два дня ведешь переговоры с крупной фирмой в Берлине… Ведь еще вчера ты был в этой дыре, в депрессии, с отключенным мобильным, разве не так? Что происходит, черт, побери?

– Со мной все в порядке. Пока я могу снабжать нашу фирму заказами отсюда. Не поверишь, но здесь, в «этой дыре», как ты выразился, похоже, рождается мировой офис нового гиганта, второго Гугла, Эппла или Микрософта.

– Ладно, ты меня как всегда если не убедил, то рассмешил. Главное, Алекс, хандра твоя ушла, и ты снова в строю!

– Так и есть. Будем на связи.

Работа и бурная деятельность снова ворвались в мою жизнь. От них никуда не спрячешься, пока есть мобильные телефоны и Интернет. «Впрочем, о каком новом соседе говорила Кэтти? Завтра надо встретиться с доктором Глейзером и садовником. Все что подозрительно нужно проверить и только потом отбросить. Почему я о последнем вспомнил только в Праге? Впрочем, благодаря Праге, монастырскому саду и Снежной Марии» – думал я, разбирая вещи.

Хотя Герман Глейзер был уже на заслуженном отдыхе, этого активного человека было трудно застать дома. С третьей попытки мне повезло, – по совету госпожи Алисы, я нашел его в антикварном магазине городка, где он с азартом рыболова, готового подсечь крупную рыбу, снижал цену на кресло в стиле ампир:

– Нет, любезный. Так дело не пойдет. Посмотрите на свой товар – обивка рванная, ее надо менять, подложка для сиденья обвисла, надо перетягивать все заново. Дерево потертое… Его что, об асфальт терли?

– Это же антиквариат, ампир! – С натянутой улыбкой отвечал владелец лавки, сдерживая свои истинные чувства.

– А сколько мне будет стоить его реставрация? Ага! Молчите!? То-то любезный! Такое же кресло, но в лучшем состоянии, я видел на Саксаганского в Киеве и на Сагайдачного в антикварном магазине и, представьте себе, цена его была очень занижена по сравнению с Вашей, милейший. А все потому, что хозяин хочет, чтобы его товар купили, в отличии от некоторых! А во, Львове, где люди знают толк подобным вещам, мне такое кресло досталось бы почти даром. Да, любезнейший! Прошлым летом на одной из тамошних свалок я нашел бесценный буфет из красного дерева в прекрасном состоянии. Зайдите ко мне домой и посмотрите. Его даже не нужно было реставрировать, не то, что это кресло!

– Вы абсолютно правы, цена кресла явно завышена. Его никто не купит. – Я свернул губы трубочкой и с умным видом знатока разглядывал товар, кивая головой и подыгрывая доктору Глейзеру. То, что это был он, я сразу определил по описанию Матильды. Когда госпожа Алиса, откликнувшись на мою просьбу описать его внешность, заметила лишь то, что доктор худощав, небольшого роста и у него карие глаза, старая дама метко добавила: