Воспитанник богов - Владимир Клименко

Ясно становилось одно — ни о какой легкой прогулке не может быть и речи. Продвигаться предстояло с величайшей осторожностью. Но множество укрытий, рассудил Млый, должно помочь им вовремя спрятаться и уклониться от нежелательных встреч.

Снова вышли во двор, добрались до арки и выглянули на улицу. Трупы бродяг оставались на месте, их никто не удосужился убрать, а так дорога была пуста.

Местами фонарные столбы стояли прямо, местами внаклон, как стволы деревьев в сухом лесу. Отвесные стены зданий делали улицу похожей на дно каньона. Только теперь Млый признался себе, что до этого он города, пожалуй, и не видел. Издали, с другого берега, город выглядел совсем иначе, и теперь, оказавшись в его чреве, юноша почувствовал исходящую со всех сторон враждебность. И эта враждебность была направлена против него.

— Наворотили, — ворчал Меченый. Он шел чуть сзади, держа лук с наложенной на тетиву стрелой, готовый в любой момент отразить атаку. Настроили.

Ловушка на ловушке, думал между тем Млый. И все отравлено. Правду говорил Род. Воздух спертый и затхлый. Всюду камень и металл. А машин-то, машин.

Машин и правда попадалось много. Легковые и грузовые автомобили стояли посреди улицы и даже на тротуарах, местами сбивались в кучи металлолома, так что приходилось преодолевать эти завалы, как баррикады. Груды мусора иногда достигали окон второго этажа. Множество истлевших человеческих костей.

Неужели те, кто здесь остался, предпочитают жить на помойке, а не уйти отсюда хотя бы в степь? Млый раздраженно оттолкнул с пути легкую тележку из нержавейки, и она развернулась, скрежетнув погнутыми колесами. Неужели им здесь нравится? Потом он вспомнил, как выглядели города, заполненные людьми и исправными механизмами в обучающих фильмах, и тяжело вздохнул — те, кто остался, другой жизни не представляют.

Когда-то, сидя в рубке корабля, Млый думал, что величие инженерной мысли его предков, несмотря на разруху, все же вызовет в нем ответные чувства, стоит лишь очутиться в городе, и теперь признавался себе в том, что пахнет здесь не величием, а лишь отбросами и смертью.

Три раза приходилось прятаться от патрулей вроде того, что расстрелял бродяг. Меченый и Млый теперь скрывались от них сразу, не рассчитывая на понимание и контакт. Не те люди. Стреляют раньше, чем думают. Очевидно, и ночью за ними гнался подобный дозор. Но кто-то ведь их направляет, есть у них кто-то главный. Теперь Млый рассчитывал на то, что до этого главного и надо прежде всего добраться. А там посмотрим.

В каждом патруле было по пять человек, все вооружены автоматами. В городе Другие явно отличались от тех, что жили в степи. Следов мутации почти не видно. И это удивляло Млыя особенно. На самом деле ему представлялось, что все должно быть по-другому. Ведь воздух в степи чище, простора больше, значит, и болезнь должна проявляться там не так явственно. Пока же выходило наоборот. Еще Млый отметил, что старшие в патрулях носили на рукаве отличительную желтую повязку.

Встречались на улицах и бродяги, вроде тех, что напали на них во дворе. Поодиночке и группами. Похоже, что они боялись людей в камуфляже ничуть не меньше Млыя и Меченого. По крайней мере, бродяги держались робко и стычек с вооруженными степняками, какими, должно быть, представлялись им путники, избегали.

Уже мало надеясь на ворона, который продолжал лететь впереди, Млый полностью положился на внутренний слух. Пока это помогало. Он различал сосредоточенную силу дозоров, чувствовал боязливую осторожность бродяг. Где-то в подвалах временами возникала слабыми отголосками возня неизвестных животных, разумных и опасных. Именно поэтому он пока избегал заходить в открытые подъезды зданий, хотя очень хотелось исследовать хотя бы один дом.

Млый не знал, куда они идут. Улицы ветвились, разбегались в разные стороны, вытекали ручейками на озера площадей. Открытое пространство представлялось самым опасным, от площадей сворачивали в переулки, жались к стенам.

Игла трансляционной башни с белым шаром на самом конце шпиля теперь виднелась отовсюду. И Млый непроизвольно держал направление в ее сторону. А потом стал это делать вполне осознанно. В конце концов, чем не цель, если нет никакой другой?

Пробираясь по куче битого стекла, противно хрустевшего под ногами, Млый вдруг почувствовал, что впереди их кто-то ждет. Именно ждет, а не просто случайно очутился в этом месте. Он напряг слух и понял, что это не патруль. Хотя и патруль был где-то рядом. И тут же ощутил, что, кроме патруля впереди, у них за спиной тоже есть преследователи. Неужели прозевал?

Млый и Меченый оказались запертыми посреди квартала. Ни одного открытого подъезда, ни одного входа во двор. Охотник пока оставался вполне беспечен, он полностью полагался на умение Млыя различать опасность.

Юноша тихо свистнул, приказывая ворону лететь вперед, но тут же надобность в этом отпала — из-за угла неторопливо вывернул патруль и остановился, перегородив улицу. Эта неторопливость означала только одно обратный путь тоже отрезан. Убедиться в этом не составило труда, стоило лишь обернуться.

Приветственных речей ожидать не приходилось, уроков в обратном в этот и прошлый день было преподано достаточно — Млый с лязгом обнажил меч.

Их все-таки выследили, как ни старался Млый оставаться незамеченным. Выследили и взяли в клещи. Теперь надежда только на удачу!

Обнадеживало, что патрули не открыли стрельбу сразу. Попытаются договориться?

— Эй! — крикнул старший из переднего патруля, в берете, лихо сдвинутом на правое ухо. — Положите железки на землю и отойдите в сторону!

— А потом? — растерянно спросил Млый.

В ответ раздался дружный хохот. Смеялись и те, что зашли с тыла.

— Да что ты с ними, сержант, беседуешь? — крикнули из заднего патруля. — Пусти сразу в расход!

— Приказано живыми, — отозвался сержант и мотнул стволом автомата. На землю! — напомнил он.

Расстаться с оружием? Случись подобное день назад, Млый, не задумываясь, отдал бы мечи и нож, но теперь доверия у него поубавилось. Вряд ли патрули откроют стрельбу из автоматов, они стоят напротив, есть опасность попасть друг в друга. А если так, то можно попытаться прорваться. Вот только бы обошлось без убийств. Млый не хотел, чтобы погиб кто-нибудь из Других, пусть они пока и полны враждебности.

— Побежишь сразу за мной, — тихо сказал он Меченому. — И не бей мечом, а только руками. Думаю, должно получиться.

Охотник с сомнением покачал головой, но задвинул меч обратно в ножны.

— Что вы там шепчетесь? — с подозрением спросил сержант. — Выполняйте приказ!