Час негодяев - Александр Афанасьев

И не хотел знать.

2:08 Пацаны, цэ корректировщик, показуе в мою сторону. Когось корректируе з того угла. Наблюдаем!

2:17 «Феликс», какой корректировщик? Он в каком окне?

2:23 Криша жовтого зданiя.

2:27 «Кинопалац»? «Кинопалац»?

2:34 Плюс Палац, ушел. По нему кто-то сработал. Не мы!

Они сидели прямо на полу, подложив под себя что-то, и иногда разговаривали. Может быть, разговаривали, чтобы не сойти с ума здесь, чтобы убедиться в том, что рядом тоже люди и что они поймут, если ты заговоришь. Разговоры вспыхивали и почти сразу же затухали, как огонек зажигалки на ветру…

– Вчера по толпе отработали… С крыш.

– Откуда знаешь?

– Знаю…

Все то время, составляющее промежуток от того дня, когда они прибыли в Киев, и заканчивая тем, когда еще ночью они погрузились в машину и поехали, – они пробыли на какой-то даче под Киевом. Там не было стрельбища – и они были вынуждены стрелять с окна третьего этажа по деревьям в лесу, даже без мишеней. На даче не было телевизора, и что происходило, они узнавали лишь по оговоркам охраны…

Впереди, у координатора, звонит телефон. Он слушает, кивает.

– Сорок пятый принял…

2:41 «Мирон», «Мирон». А по соратничкам, таким как мы, есть какое-то взаимодействие? Где они?

2:47 Плюс, плюс, они на связи. Пока взаимодействие только мобильное.

2:54 Просто, чтоб случайно их где-то не увидеть.

2:58 Минус, минус, их там нет. Они или с нами, или сзади.

А тем временем в столице Украины Киеве происходили очень интересные вещи. Настолько интересные, что как потом, «по итогам», выразился один из наблюдателей, если бы действовала ст. 58 сталинского УК (измена Родине), то ее можно было бы вменять всю.

Целиком.

Восемнадцатого февраля большая колонна тронулась от Майдана до Рады, где должно было голосоваться возвращение к Конституции 2004 года – от президентской республики к президентско-парламентской. Эта Конституция, то отменяемая, то вводимая вновь, стоила немало грязи, крови и мерзости и сколько еще будет стоить.

Вопрос о введении или не введении конституции «две тысячи четвертого року» был договорен еще до этого, как условие перемирия после январских столкновений. Но теперь депутаты Партии регионов во главе со спикером Рыбаком всячески затягивали решение этого вопроса, и можно было ожидать, что они собираются его прокатить. Видимо, кому-то из парламентской оппозиции, имеющей на Майдан очень слабое влияние, пришло в голову попросить «помощь зала». Майдановцы согласились, а чому бы нi? Тем более что противостояние уже затихало, разбирали баррикады, и надо было думать о дальнейшей судьбе, возможно, как некой легальной политической силы. Короче, пошли.

Самое интересное, что контролируемую Майданом территорию от основных правительственных зданий отделяли порой сотня-две метров. Так что идти было недалеко. В Мариинском парке стоял Антимайдан. Кто-то называл его титушками, но от этого суть не менялась. Между ними – цепь «Беркута» и Внутренних войск – срочников. В конце концов вялое перебрасывание камнями и взрывпакетами с гвоздями превратилось в попытку прорвать оцепление «Беркута». «Беркут» бросился вперед, не ожидавшие этого, не имевшие подкреплений и укрытия за баррикадами майдановцы бросились бежать, их догоняли и били, подчас очень жестоко, насмерть.

Тогда же и с той и с другой стороны было применено оружие, в том числе травматы и револьверы Флобера – патроны небольшого калибра, отстрел идет только за счет воспламенения капсюля. Тем не менее при стрельбе в упор можно тяжело ранить и даже убить.

В это же время в Западной Украине начались захваты обладминистраций, зданий МВД, РОВД и даже воинских частей.

«Беркут» начал общее наступление. Территория майдана сократилась до того, что даже знаменитая стела на площади Незалежности – майдановцы называли ее «Оксана» – была в руках правоохранительных органов.

Не имея прикрытия баррикадами, ожидая массированного и окончательного штурма в ночь с 19 на 20 февраля, майдановцы отгородили свою территорию огненным щитом, создавая сплошную линию огня и бросая все, что могло гореть.

В ту же ночь сотрудникам киевских РОВД было выдано оружие. При попытке пробить баррикаду подожжен БТР Внутренних войск. Становится понятно, что времени нет ни у одной, ни у другой стороны, – майдановцы ждут оружия из Львова, как только они его получат, в центре Киева будет бойня.

Тем временем глава Правого сектора Дмитрий Ярош идет на прием к… президенту! И они разговаривают два часа!

О чем два (по другим данным – полтора) часа говорили диктатор и один из тех, кто пытался его свергнуть?

Договаривались о дальнейших действиях? Ярош отчитывался о результатах?

Бог весть.

Что бы ни говорил Ярош, остается фактом то, что Ярош не был ни лидером Майдана, ни наиболее ярким его представителем, никто не уполномочивал его говорить с президентом от имени Майдана. Ярош был командиром боевиков-неонацистов и во многом нес ответственность за ту волну насилия, которая захлестнула Киев и превратила мирный, в общем-то, протест в восстание. О чем командир боевиков и президент страны могли говорить два часа?

3:02 «Мирон», на Украинском… ой, на «Кинопаласе» был корректировщик. По нем откуда-то справа был выстрел, под ним прошел.

3:10 Наблюдал, наблюдал.

3:18 «Мирон», тридцать пять.

3:19 Три шесть.

3:21 Зеленый купол, дальше 100, крыша дома – там группа людей, похоже.

3:34 Минус, ушли.

3:38 «Сити Хотел» вывеска – под ней стоят 2 человека. Один, один с амуницией.

3:50 Наблюдаем, смотрим оружие. Дистанция?

3:53 Триста семьдесят шесть. Оружия нет пока.

3:58 Общая информация, внимательно! По Грушевского могут начать движение люди с оружием.

Улица Институтская в Киеве – одна из центральных улиц столицы, она выходит с Майдана Незалежности и плавно идет вверх, к правительственному кварталу, пересекаясь на Майдане с главной улицей Киева – Крещатиком. Если подниматься по ней в сторону правительственного квартала, то вы попадаете в своего рода овраг. По правую руку будет стела с монументом Незалежности – майдановцы ее называли «Оксана» – и торговый центр «Глобус». Слева – консерватория и большие цветочные часы на взгорке, на которых отметки часов – это клумбы с цветами. Если идти дальше, то слева будет Октябрьский дворец (Жовтневый палац), справа и чуть дальше – многоэтажное здание гостиницы «Украина», а над вами – пешеходный мост. В день двадцатого февраля этот пешеходный мост служил промежуточным рубежом для атаки – там были баррикады. «Беркут» находился по левую руку, его максимальным достижением было занятие Октябрьского дворца и удобной площадки перед ним – оттуда просматривалась, а при необходимости и простреливалась вся Площадь Незалежности и даже сцена Майдана. Пешеходный мост на тот момент был ничей, он был перекрыт небольшими баррикадами, и был небольшой запас покрышек, около него дежурила пара самооборонцев, готовых поджечь покрышки. Если пройдете дальше и посмотрите направо, то там есть проулок, ведущий к главному входу гостиницы «Украина».

К моменту начала стрельбы «Беркут» утратил все, что было занято ранее. Ранее «Беркут» контролировал не только подходы к гостинице «Украина», но и стелу Незалежности, драки с митингувальниками-протестувальниками шли фактически на самой площади. Сейчас «Беркут» поспешно отступал и по левому, и по правому флангу – новые его позиции теперь начинались дальше, у баррикад из грузовиков у здания Нацбанка. По левому флангу он отступал мимо Октябрьского дворца, то есть выше Институтской, по правому – по тротуару и проезжей части Институтской, мимо гостиницы «Украина». По центру отходили два водомета, серый – на базе «КрАЗа» и синий – на базе «КамАЗа», за ними тоже прятались «беркутовцы». На левом фланге были неизвестные в черной форме с огнестрельным оружием, они отличались желтыми повязками на рукавах. Вообще, желтые повязки носили и многие майдановцы, потому что их несложно было достать – скотчем желтого цвета перевязывали товары в супермаркетах, когда шли акции «два по цене одного». Считается, что это была группа «Омега».

Улица Институтская на тот момент была практически ничейной, зоной открытого огня. У майдановцев не хватало сил на то, чтобы наступать и строить новые баррикады, было просто некем и не из чего, силы были исчерпаны в ночных драках, а весь возможный строительный материал для баррикад был использован либо сгорел. До этого баррикады уже разбирали и вывозили, никто не думал, что будет такое обострение. Гостиница «Украина», точнее, ее холл был захвачен митингувальниками, но только что. Неизвестные части, находившиеся на левом фланге, стреляли из автоматов Калашникова то ли в людей, то ли, как потом скажут, в землю рядом с наступающими, чтобы обеспечить отход. Среди них был как минимум один снайпер. Говорили, что в то утро у Октябрьского видели полковника Асавелюка (Асса), одного из наиболее опасных людей в текущем раскладе, командира спецназа и бывшего снайпера, но так это или нет… доказательств тому не было.