Наш Современник, 2005 № 03 - Журнал «Наш современник»

— Алеша? Это опять я, — тяжело задышала Наташа. — Слушай, меня тоже кто-то «заказал». Да. Подозреваю. Твою жену. Нет, я никого ни в чем не обвиняю, просто разузнай у нее. Деликатно. Ладно?

Повесив трубку, Наташа долго смотрела в пыльное окно; его давно уже пора было вымыть, но у нее всё никак не доходили руки… Зазвонил телефон, но Наталья не двинулась с места, трубку взял Титивин.

— Да? Да… хорошо.

Положив трубку на рычаг, он посмотрел на жену.

— Это Барсук звонил, сейчас приедет.

— Я и его жену «заказала», — бесцветным голосом сказала Наташа.

— Что?.. Где деньги взяла, сучка?! — завопил Титивин.

— Не твое дело, — процедила супруга. — И не ори на меня!

Барсуков приехал очень быстро. Деловито протянул Наташе целлофановый пакет, сбросил элегантные легкие туфли и, потирая руки, направился на кухню. Титивину он коротко кивнул, глядя как-то сквозь хозяина дома. Наташа молча извлекла из пакета джин, бутылку тоника и пакет с апельсинами. Выставив это на стол, она, заторможенно двигаясь, достала высокие стеклянные бокалы и с тихим стуком поставила их на стол. Барсуков втиснулся между столом и подоконником и уселся на табурет. Потирая руки, он как-то отрешенно разглядывал зеленую этикетку джина «Гринолдз». Титивин ненавидел эту еще с института хорошо знакомую привычку Барсукова потирать руки: раз, раз, раз — мелькают аккуратные ногти на белых холеных пальцах… Титивин отвернулся и прислонился спиной к дверному косяку. Продолжая хранить молчание, Алексей Барсуков ловко открутил крышку бутылки, плеснул джина в стаканы, разбавил тоником и шумно вздохнул. Наташа, присев на табуретку, неподвижными глазами созерцала апельсины, так и не вынутые из целлофанового пакетика.

— Дожили, — медленно произнес Титивин, продолжая стоять у дверного косяка, — дошли до ручки.

— Давайте выпьем, что ли, — снова вздохнул Барсуков.

— Да уж, есть что отметить! — ядовито хмыкнул Семен.

— Прекрати, — машинально, не глядя в сторону мужа, сказала Наташа.

— Хорошо, давайте выпьем, — примирительно сказал Титивин, хотя внутри у него всё оцепенело от злости. Он присел напротив Барсукова, взял свой бокал и произнес:

— За то, что хоть раз в жизни мы все, единогласно, пришли к одному и тому же решению. За поразительное единодушие.

Наташа подняла на него взгляд, и Титивин не мог не удивиться тому, сколько ненависти было в ее глазах. «Если уж я ей так противен, почему она раньше от меня не ушла? — равнодушно подумал Семен. — Я б ей и слова не сказал». В два глотка выпив пахнущую елкой жидкость, Семен посмотрел на Барсукова и с удивлением отметил, что не испытывает больше никакой ненависти по отношению к нему, не чувствует даже неприязни. Он вообще ничего не чувствовал, в считанные минуты эти люди стали для него чужими, практически незнакомыми.

Тихонько запиликал сотовый телефон Барсукова.

— Да?

— Алексей! — от громкого голоса жены Барсуков немного вздрогнул. — Алексей, я не знаю, что происходит!

У женщины был голос человека, находящегося на грани нервного срыва.

— А что случилось?

— Происходят какие-то странные, непонятные вещи! У меня одни неприятности!

— Что? — тонкие губы Барсукова побелели. Титивин никогда не видел, чтобы у человека так быстро и так сильно белели губы. Глаза за тонкой золотой оправой с легким прищуром остановились на Наташе. Она неподвижно сидела — так ровно, будто проглотила школьную линейку, и смотрела на остатки джина в своем бокале.

— Так… — с трудом выдавил Барсуков, — где ты сейчас находишься?

Голос что-то неразборчиво прокричал.

— Приезжай сейчас по адресу… — Алексей назвал адрес Титивиных и нажал кнопку отбоя. Медленно положив аппарат на стол, он налил себе джина и выпил его неразбавленным.

— Наташа, ты… ты… Марину…

— Да! — неожиданно очнулась она. — Я Марину!..

Лицо Натальи исказилось от злости.

— Все эти годы быть на положении любовницы, жить с этим ничтожеством и знать, что дома тебя ждет эта крашеная сучонка, заманившая тебя постелью! — голос Наташи сорвался на визг. — Если бы она не залезла к тебе тогда в койку, ты б и не женился на ней!

Титивин внезапно расхохотался, но на него не обратили внимания. Отсмеявшись, он аккуратно налил джина в свой бокал, разбавил тоником, с шумом отхлебнул и с интересом уставился на Барсукова и Наташу, ожидая продолжения. Он думал, что Алексей закатит его супруге скандал, но этого не случилось. Плечи Барсукова опустились, он как-то весь съежился, поник, в момент утратив свой лоск.

Звонок в дверь раздался неожиданно, вздрогнули все.

— Это Марина, — прошептал Алексей.

— А если нет? — криво улыбнулся Титивин. — Вдруг это из «Золотого Ангела» явились выполнять наши заказы?..

С отвращением взглянув на мужа, Наташа резко встала из-за стола и направилась в коридор. Вернулась она с высокой симпатичной блондинкой. Салатовые летние джинсы обтягивали ее длинные ноги и аккуратные бедра, короткая легкая маечка подчеркивала упругую грудь, и Титивин не без удовольствия отметил, что на ее фоне Наташа выглядит лет на десять старше. Семен никак не мог понять, зачем, имея такую жену, Барсуков упорно не расставался с располневшей, обабившейся Наташей.

Наташа вынула из шкафчика еще один бокал и поставила его на стол. Не дожидаясь, пока за нею поухаживают, Марина налила себе джина и залпом выпила. Только после этого она кивнула Наташе, не обращая внимания на Титивина.

— Марина, — хрипло откашлялся Барсуков, — у нас тут сложилась весьма неординарная ситуация… так получилось, что мы все стали клиентами одной и той же организации… акционерного общества «Золотой Ангел»…

Марина недоуменно смотрела на мужа, потом ее взгляд прояснился.

— Меня тоже «заказали»? — она говорила на удивление спокойно.

Алексей кивнул.

— И кто? — накрашенные золотистой помадой губы дрогнули в странной улыбке. — Ты, что ли?

— Наташа, — прошелестел Барсуков.

Супруга Титивина, сидевшая рядом с Мариной, вся подобралась, с вызовом глядя на блондинку. Марина вскользь бросила на нее взгляд и снова отвернулась.

— Вот как, значит, — Марина стала легонько постукивать золотистыми, в тон помады, ногтями, — а я «заказала» Наташу.

— Так я и знала! — процедила Титивина. — Подстилка!

— Кто бы говорил, — не глядя в ее сторону, сказала Марина, — я с твоим мужем не спала, мне только мой был нужен. А по-другому от тебя никак было не избавиться. И что он только нашел в тебе? — Марина вздохнула и вынула из маленькой белой сумочки пачку сигарет.

Титивин подал пепельницу и пошире раскрыл форточку.

— Это еще не всё, — хмыкнул Семен, — я «заказал» Барсукова, а моя дражайшая половина — меня самого. Я так понял — никто не мелочился, все со смертельным исходом «заказывали»?

Ему не ответили, и так всё было ясно.

— Вы понимаете, во что мы вляпались? — голос Марины по-прежнему звучал спокойно. — Наши смерти будут выглядеть самым естественным образом, никому и в голову не придет, что нас убили. А если мы пойдем и обо всём расскажем в милиции, то в лучшем случае над нами посмеются, в худшем — всех посадят.

— Кроме меня, — подал голос Барсуков, — я никого не «заказывал». Вообще-то я сам могу вас всех посадить, вы все — организаторы убийств.

— Нет, мы — заказчики, а организатор — эта жуткая контора, — покачал головой Титивин, — но если мы «заказали», мы же можем и отменить наши заказы, разве нет?

— Конечно, можем, — однако в голосе Наташи не было особой уверенности. — Надо позвонить туда и спросить.

Титивин принес телефон, подтягивая за собой длинный шнур, и поставил аппарат в центр стола. Марина по памяти набрала номер и пару минут с каменным лицом слушала длинные гудки, потом положила трубку.

— Может, у них обед? — предположила Наташа. — Хотя уже почти четыре часа… Или рабочий день закончился?

— Если не дозвонимся, завтра поедем туда. — Марина снова закурила.

— Оставайтесь у нас ночевать, я вам в зале постелю, — предложила вдруг Наташа, и Титивин с удивлением уставился на жену. Однако когда он увидел ее глаза, наполненные даже не страхом, а самым настоящим ужасом, удивление прошло. Барсуков вяло, но согласно кивнул. Марина не пошевелилась.

— Напьюсь сейчас, — пробормотал Титивин и потянулся к бутылке. — До чего же мы все докатились…

— Да замолчи же ты! — лицо Наташи страдальчески скривилось, будто голос мужа причинял ей боль. — Надо что-то решать! Надо думать!

— Думать надо было тогда, когда шла «заказывать» родного мужа. — Титивин пристально смотрел на дым Марининой сигареты. — Я хотел от твоего любовника избавиться, меня можно понять, а ты одним махом двоих порешить думала.