Месть роботов - Роджер Желязны

— Возвращайся в „Сикфакс”, — холодно ответил я, -и передай своим хозяевам, что меня не запугать никакими высосанными из пальца рассказами о компьютере-детективе. На то время, пока они устраивают выставки и участвуют в конференциях, пусть будут готовы нести убытки. Больше я ничего не скажу.

— Этот рассказ не высосан из пальца! — воскликнула она. — Я проектировала этот компьютер! Я знаю, на что он способен!

— Когда-нибудь я познакомлю тебя с Максин, — усмехнулся я, — и она скажет, что она думает о детективе весом в шесть тысяч четыреста фунтов.

— Кто такая Максин? Твоя девушка или...

— Мы с ней добрые друзья, — сказал я, — она всюду со мной.

Соня вскочила, быстро оделась, и через минуту я услышал, как хлопнула дверь. Я разлегся на диване и включил переговорное устройство.

— Максин, детка, ты все слышала? Машина, которую мы затеяли украсть, сама не прочь до нас добраться.

— И что?-сп росила Максин.

— Следует вывод, — ответил я, — что все, на что она способна, ты должна уметь делать лучше. Шесть тысяч четыреста фунтов! Ха!

— Ты знал, что я под кроватью и включена, и все равно делал это?

— Что я делал?

— Занимался любовью с этой... с этой женщиной... Надо мной! Я все слышала!

— Ну... и что?

— Ты меня настолько не уважаешь?

— Конечно, уважаю. Но то, что происходит между двумя людьми, не...

— Разумеется! Я всего лишь металлическая вещь, которую ты одариваешь не любовью, а фактами. Вещь, которая планирует твои преступления! Как индивидуальность, как женщина я для тебя ничего не значу!

— Это неправда, Максин, деточка моя. И ты это знаешь. Я привел ее сюда только для того, чтобы выяснить, что затеял „Сикфакс”. Я сделал это, чтобы получить нужные сведения.

■ — Не лги, мне, Дэниел Брэкен! Я знаю, кто ты такой! Ты — бабник!

Мне послышались в ее голосе слезы. Этого не могло быть, но...

— Не надо, Максин! Ты знаешь, что это не так. Разве я не купил тебе прекрасный чемоданчик из крокодиловой кожи?

— Ха! Какая дешевка, если учесть все, что я для тебя сделала! Неблагодарный!'

— Не надо, Мак...

— Видимо, тебе пора обзавестись другим компьютером.

— Мне нужна ты, детка. Только тебе по силам одолеть пятитысячный.

— Больно жирно!

— Что, по-твоему, мне теперь делать?

— Иди напейся.

— А какая от этого будет польза?

— Мне кажется, ты считаешь, что это даст ответ на все вопросы. Все мужчины — животные.

Я налил себе порцию виски и закурил сигарету. Не следовало давать Максин такой гортанный голос. Я залпом осушил бокал и налил еще.

Прошло три дня, прежде чем у Максин все было готово. Утром она разбудила меня, распевая „Боевой гимн республики”, и объявила:

— Доброе утро. Я решила простить тебя, Дэнни.

— Благодарю. Чем вызвана такая перемена?

. — Мужчины слабы. Я произвела расчеты и пришла к выводу, что в той ситуации ты был бессилен. Тут виновата только женщина.

— О, я вижу...

— И я продумала новую кражу. Идеальную.

— Прекрасно. А что мне надо делать?

Должен сказать, что здесь с моей стороны имели место некоторые упущения. Я недооценил реакцию Максин на ночь, проведенную с Соней. Меня тревожило, как бы все это не зашло слишком далеко, не закончилось точно рассчитанной местью. Что, если она направит свои помыслы на то, чтобы меня поймали? Я обдумал проблему и решил: нет, это глупо. Максин — всего лишь машина, пусть самая рассудительная в мире и снабженная генератором случайных чисел — аналогами эмоций.

— Я поставила себя на место пятитысячного, — сказала Максин. — Мы с ним располагаем одинаковыми данными о тебе и о месте действия. Следовательно, я могу прийти к тем же заключениям, что и он. Разница в том, что он ведет оборонительную войну, а на нашей стороне преимущество — инициатива. Вводя независимые переменные, мы пробьем брешь в его защите.

— Например?

— Когда его конструировали, ты уже ограбил конференцию и выставку. Я уверена в том, что „Сикфакс-5000” разрабатывает защиту от таких — и только таких — преступлений, которые уже совершились. Именно на это он и запрограммирован.

— Не могу приять...

— Предположим, ты нанесешь удар до конференции или после.

— Это прекрасно, Максин, если пятитысячный предназначен для решения простых проблем. Но я слегка побаиваюсь этой машины. Соня Кронштадт — неплохой работник. Предположим, она снабдила свое сверхтяжелое чудище сферой восприятия вдвое большей, чем у тебя, и оно, это чудище, способно решать проблемы по мере их возникновения. Или предположим, сама Соня смотрит на вещи под тем же углом, что и ты, и вопрос для нее не так сложен, как нам кажется.

— Она сказала о „краже, которая может произойти на конференции”, и, держу пари, она запрограммировала его именно на это время. Внезапность на нашей стороне.

— Я не хочу рисковать.

— Ладно, не будем. А что, если украсть после конференции? Конференция открыта для публики, и мы можем ее посетить. Тебя оттуда не вышвырнут, если не будешь нарушать порядок. Во вчерашней газете сообщалось, что „Сикфакс-5000” играет в шахматы— и победит любого игрока-человека. Он может составить партию местному чемпиону и вообще любому, кому заблагорассудится, — доска и оплата игры за счет шахматистов. Иди, покупай шахматы. Меня возьмешь с собой и будешь