Английский язык с Конаном-варваром - Роберт Говард

"A swamp devil," responded Conan morosely. "Grab those poles. We'll take in the body, anyway. At least our load's a bit lighter."

With which grim philosophy he gripped the leathery loop and stalked down the trail.

2. The Wizard of Gwawela

(Колдун из Гвавелы)

Fort Tuscelan stood on the eastern bank of Black River, the tides of which washed the foot of the stockade (форт Тусцелан стоял на восточном берегу Черной реки, потоки которой омывали подножие частокола). The latter was of logs, as were all the buildings within (последний был из бревен, так же были = так же как и все здания внутри него), including the donjon (to dignify it by that appellation) (включая донжон (чтобы облагородить его таким названием)), in which were the governor's quarters, overlooking the stockade and the sullen river (в котором были = было жилье губернатора, выходящее на частокол и зловещую реку; to overlook — выходить на, возвышаться над). Beyond that river lay a huge forest, which approached jungle-like density along the spongy shores (за этой рекой лежал огромный лес, который приближался к плотности, как у джунглей = был густой, как джунгли вдоль вязких берегов; sponge — губка). Men paced the runways along the log parapet day and night, watching that dense green wall (люди расхаживали /по/ помостам вдоль бревенчатого парапета днем и ночью, наблюдая /за/ этой плотной зеленой стеной). Seldom a menacing figure appeared (/весьма/ редко появлялась угрожающая фигура), but the sentries knew that they too were watched (но часовые знали, что они были наблюдаемы = за ними наблюдают тоже), fiercely, hungrily, with the mercilessness of ancient hate (люто, жадно, с беспощадностью древней ненависти). The forest beyond the river might seem desolate and vacant of life to the ignorant eye (лес за рекой, возможно, казался необитаемым и лишенным жизни несведущему глазу), but life teemed there, not alone of bird and beast and reptile, but also of men, the fiercest of all the hunting beasts (но жизнь кишела там, не только птиц и зверей и рептилий, но и людей, самых свирепых из всех охотящихся = хищных зверей).

quarter [ˈkwɔ: tə], dense [dens], hate [heɪt]

Fort Tuscelan stood on the eastern bank of Black River, the tides of which washed the foot of the stockade. The latter was of logs, as were all the buildings within, including the donjon (to dignify it by that appellation), in which were the governor's quarters, overlooking the stockade and the sullen river. Beyond that river lay a huge forest, which approached jungle-like density along the spongy shores. Men paced the runways along the log parapet day and night, watching that dense green wall. Seldom a menacing figure appeared, but the sentries knew that they too were watched, fiercely, hungrily, with the mercilessness of ancient hate. The forest beyond the river might seem desolate and vacant of life to the ignorant eye, but life teemed there, not alone of bird and beast and reptile, but also of men, the fiercest of all the hunting beasts.

There, at the fort, civilization ended (там, у форта, кончалась цивилизация). Fort Tuscelan was the last outpost of a civilized world (форт Тусцелан был последним аванпостом цивилизованного мира); it represented the westernmost thrust of the dominant Hyborian races (он представлял самый западный оплот господствующих Хайборийских рас). Beyond the river the primitive still reigned in shadowy forests (за рекой первобытный /человек/ все еще правил в тенистых лесах), brush-thatched huts where hung the grinning skulls of men (/в/ крытых кустарником хижинах, где = в которых висели скалящиеся черепа людей), and mud-walled enclosures (и загородках с глиняными стенами) where fires flickered and drums rumbled (где сверкали костры и гремели барабаны), and spears were whetted in the hands of dark, silent men with tangled black hair and the eyes of serpents (а копья были точимы = точили в руках = руки смуглых молчаливых людей со спутанными черными волосами и глазами змей = змеиными глазами). Those eyes often glared through bushes at the fort across the river (эти глаза часто смотрели /злобно/ через кусты на форт за рекой; to glare — пристально смотреть (со злобой), уставиться). Once dark- skinned men had built their huts where that fort stood, yes (однажды = когда-то смуглокожие люди строили свои хижины, где стоял этот форт, да), and their huts had risen where now stood the fields and log cabins of fair-haired settlers (и их хижины поднимались /там/, где сейчас стояли = были поля и бревенчатые хибары светловолосых поселенцев), back beyond Velitrium, that raw, turbulent frontier town on the banks of Thunder River (сзади = дальше за Велитриумом, этим грубым, буйным пограничным городом на берегах Громовой реки), to the shores of that other river that bounds the Bossonian marches (до берегов той другой реки, которая граничит /с/ Боссонской маркой; to build — строить). Traders had come, and priests of Mitra who walked with bare feet and empty hands, and died horribly, most of them (пришли торговцы и жрецы Митры, которые ходили с босыми ногами и пустыми руками, и умерло ужасно большинство их); but soldiers had followed, men with axes in their hands and women and children in ox-drawn wains (но /за ними/ последовали солдаты, мужчины с топорами в /их/ руках и женщины и дети в провозках, запряженных волами). Back to Thunder River, and still back, beyond Black River, the aborigines had been pushed (назад = дальше за Громовую реку, и еще дальше за Черную реку аборигены были теснимы = теснили аборигенов; to push — теснить, пихать, толкать), with slaughter and massacre (резней и бойней). But the dark-skinned people did not forget that once Conajohara had been theirs (но смуглокожие люди не забыли, что когда-то Конджохара была их(ней) = принадлежала им).

reign [reɪn], spear [spɪə], skull [skʌl]

There, at the fort, civilization ended. Fort Tuscelan was the last outpost of a civilized world; it represented the westernmost thrust of the dominant Hyborian races. Beyond the river the primitive still reigned in shadowy forests, brush- thatched huts where hung the grinning skulls of men, and mud-walled enclosures where fires flickered and drums rumbled, and spears were whetted in the hands of dark, silent men with tangled black hair and the eyes of serpents. Those eyes often glared through bushes at the fort across the river. Once dark-skinned men had built their huts where that fort stood, yes, and their huts had risen where now stood the fields and log cabins of fair-haired settlers, back beyond Velitrium, that raw, turbulent frontier town on the banks of Thunder River, to the shores of that other river that bounds the Bossonian marches. Traders had come, and priests of Mitra who walked with bare feet and empty hands, and died horribly, most of them; but soldiers had followed, men with axes in their hands and women and children in ox- drawn wains. Back to Thunder River, and still back, beyond Black River, the aborigines had been pushed, with slaughter and massacre. But the dark-skinned people did not forget that once Conajohara had been theirs.

The guard inside the eastern gate bawled a challenge (охранник в восточных воротах проорал требование сказать пароль; challenge — вызов /на поединок, дуэль/; требование сказать пароль). Through a barred aperture torchlight flickered (через огражденное решеткой окошечко мигнул свет факела), glinting on a steel headpiece and suspicious eyes beneath it (отражаясь на стальном шлеме и подозрительных глазах под ним).

"Open the gate," snorted Conan (открой ворота, — фыркнул Конан). "You see it's I, don't you (ты видишь, это я, не так ли)?"

Military discipline put his teeth on edge (военная дисциплина действовала ему на нервы; to put / set the teeth on edge — раздражать, действовать на нервы:

«поставить зубы на край, кромку»).

The gate swung inward and Conan and his companion passed through (ворота качнулись вовнутрь, и Конан и его спутник прошли; to swing). Balthus noted that the gate was flanked by a tower on each side, the summits of which rose above the stockade (Балтус заметил, что ворота защищались башней с каждой стороны = по обеим сторонам, вершины каждой возвышались на частоколом; to flank — защищать, предохранять сбоку / с фланга). He saw loopholes for arrows (он увидел амбразуры для стрел = для стрельбы стрелами).

guard [ɡɑ: d], snort [snɔ: t], discipline [ˈdɪsɪplɪn]

The guard inside the eastern gate bawled a challenge. Through a barred aperture torchlight flickered, glinting on a steel headpiece and suspicious eyes beneath it. "Open the gate," snorted Conan. "You see it's I, don't you?"

Military discipline put his teeth on edge.

The gate swung inward and Conan and his companion passed through. Balthus noted that the gate was flanked by a tower on each side, the summits of which rose above the stockade. He saw loopholes for arrows.

The guardsmen grunted as they saw the burden borne between the men (караульные заворчали, когда /они/ увидели груз, несомый между мужчинами; to bear — нести, выносить). Their pikes jangled against each other as they thrust shut the gate (их пики забряцали друг о друга, когда они протиснулись закрыть ворота), chin on shoulder (отворачиваясь: «подбородок на плечо»), and Conan asked testily (и Конан спросил раздражительно): "Have you never seen a headless body before (вы никогда прежде /не/ видели безголового тела)?"

The guardsmen grunted as they saw the burden borne between the men. Their pikes jangled against each other as they thrust shut the gate, chin on shoulder, and Conan asked testily: "Have you never seen a headless body before?"

The faces of the soldiers were pallid in the torchlight (лица солдат были мертвенно-бледными в свете факелов).

"That's Tiberias," blurted one (это /есть/ Тибериас, — выпалил один). "I recognize that fur-trimmed tunic (я узнаю эту отделанную мехом тунику). Valerius here owes me five lunas (Валериус здесь должен мне пять лун). I told him Tiberias had heard the loon call when he rode through the gate on his mule, with his glassy stare (я сказал ему, что Тибериас услышал зов безумия, когда он проехал через ворота на своем муле со /своим/ стеклянным взглядом). I wagered he'd come back without his head (я поспорил, что он вернется без /своей/ головы; to wager — ставить, держать пари)."

owe [əu], me [mi: ], call [kɔ: l]

The faces of the soldiers were pallid in the torchlight.

"That's Tiberias," blurted one. "I recognize that fur-trimmed tunic. Valerius here owes me five lunas. I told him Tiberias had heard the loon call when he rode through the gate on his mule, with his glassy stare. I wagered he'd come back without his head."

Conan grunted enigmatically (Конан загадочно /что-то/ пробормотал), motioned Balthus to ease the litter to the ground (показал Балтусу жестом опустить носилки на землю), and then strode off toward the governor's quarters, with the Aquilonian at his heels (а затем пошагал к жилищу губернатора с аквилонцем, /следующим/ за ним по пятам; to be at one’s heels — следовать за кем-то по пятам). The tousle-headed youth stared about him eagerly and curiously (юноша со взъерошенной головой энергично и с любопытством озирался вокруг себя = по сторонам), noting the rows of barracks along the walls, the stables (замечая ряды бараков вдоль стен, конюшни), the tiny merchants' stalls (крошечные лавки купцов), the towering blockhouse, and the other buildings (возвышающийся блокгауз и остальные здания), with the open square in the middle where the soldiers drilled (с открытой площадью посредине, где тренировались солдаты), and where, now, fires danced and men off duty lounged (и где сейчас плясали костры, и развалились свободные от дежурства солдаты; in the middle — посредине, в середине, в центре; to drill — муштровать, тренировать(ся); off duty — не на дежурстве, свободный от дежурства; to lounge — развалиться, сидеть развалясь, слоняться, бездельничать; men — люди, парни, мужчины, солдаты). These were now hurrying to join the morbid crowd gathered about the litter at the gate (эти = последние теперь спешили присоединиться /к/ нездоровой толпе = толпе с нездоровым любопытством, собравшейся возле носилок у ворот). The rangy figures of Aquilonian pikemen and forest runners mingled with the shorter, stockier forms of Bossonian archers (поджарые фигуры аквилонских пикейщиков и лесных охотников смешались с более низкими коренастыми формами боссонских лучников; runner — бегун; /амер./ охотник за буйволами).