Контакты особого рода - Василий Головачёв

— Сколько времени дают расчетчики на монтаж экрана для остановки луча? — подошел к Дикушину Керри Йос.

— Час, — отрывисто бросил тот. — Вернее, минут пятьдесят, учитывая время выхода в точку монтажа и доставки материалов. Это максимум того, что может дать патруль, и если он не успеет… представляешь силу удара солнечного протуберанца?

— Ты, кажется, говорил, что на пути луча СПАС-семь?

— Ну?

Керри Йос почесал горбинку носа.

— На СПАСах, кажется, имеется собственный реактор?

— Средней мощности, кварк-кессон. Да не тяни ты душу!

— Что, если попробовать взорвать СПАС навстречу лучу? Взрыв создаст контрволну знергии…

Дикушин не дал ему договорить, у него не было времени ни на анализ предложения, ни на благодарность за помощь.

— Аварийную волну, срочную связь с седьмой станцией.

Только Богданов заметил внезапное волнение Станислава Томаха, который слышал весь разговор.

— Ты что? — негромко спросил Никита.

— На СПАС-семь сейчас сидит Филипп, — так же тихо ответил Томах.

Богданов еле слышно присвистнул.

Антенны поймали еще один сигнал SOS, и Хрусталев накричал на помощника, перепутавшего в волнении каналы запроса-ответа. Филипп предложил было свою помощь, но его попросили убраться из зала и не мешать, и он с грустью признал всю нелепость своего положения.

В который раз в тесноте виома раскрылось знакомое Филиппу по словам Томаха пространство зала оперативного управления УАСС. На переднем плане располагались ряды пультов, над одним из них навис высокий человек в белой форме официала управления, с жестким, словно рубленым лицом и прищуренными глазами. Филипп не сразу узнал в нем одного из охотников, с которыми ему привелось познакомиться в лесу на берегу Западной Двины: это был Владибор Дикушин.

Хрусталев, видимо, ориентировался мгновенно: он тут же заученно отрапортовал о принятых мерах, а также о количестве сигналов SOS, которые выловила станция, чем вызвал невольное оживление в группе спасателей всех рангов, стоявших за спиной Дикушина.

— Прекрасно, — сказал начальник сектора сухо, не выказывая удивления при виде Филиппа. — Слушайте приказ: экипажу немедленно покинуть станцию на резервном когге! Старшему смены обеспечить переориентировку командных цепей станции с тем, чтобы в нужный момент произошел направленный взрыв реактора. Все!

— Что? — удивился Хрусталев. — Зачем?

— Взрыв реактора создаст контрволну энергии, — пояснил Керри Йос, он стоял ближе всех к виому. — Эта волна, по расчетам, ослабит плотность антипротонного пучка раз в десять-двенадцать.

— Понятно… — Хрусталев говорил с заминкой, словно ему что-то мешало. — И сколько времени в нашем распoряжении?

— Около двадцати минут. За этот срок надо составить программу координатору станции и эвакуировать персонал. Поспеши с эвакуацией. Когг у вас один?

— Есть еще «орех».

«Орехом» на жаргоне спасателей называлась капсула индивидуальной защиты, имеющая собственный двигатель. При необходимости в ней могли уместиться двое не слишком громоздких мужчин.

— Отлично. «Орех» останется для того, кто покинет станцию последним.

У Хрусталева вспотел лоб, хотя внешне он держался неплохо.

— Тогда это для меня.

Керри Йос убрался из виома. Подошел Томах.

— Возьми из бригады обслуживания любого БС-механика, он переориентирует цепи по указке центра. Быстрее, Леон, у нас почти нет времени. Уходи следом на «орехе».

Хрусталев потянулся к микрофону внутренней связи, но Филипп опередил его:

— Не надо никого искать, я сделаю.

Томах посмотрел на него из виома странным взглядом, Филипп понял его по-своему:

— Не беспокойся, Станислав, я справлюсь.

— Не сомневаюсь, — буркнул тот, отворачиваясь.

— Командуй эвакуацией, — с облегчением сказал Рафаэлю Хрусталев, и помощник, виновато разведя руками, исчез в люке.

Дикушин коснулся нескольких клавиш-сенсоров на панели селектора и негромко произнес:

— Внимание! Экстренное сообщение всем ТФ-станциям опознавательной сети УАСС! Кораблям в квадрат-векторе Треугольника покинуть зону с немедленным отлетом в порты назначения! Правительству и Техническому совету Марса принять меры к эвакуации приграничных районов по вектору Треугольника, к орбите приближается радиоактивное облако! Срок эвакуации — полтора часа. Патрулю УАСС приступить к монтажу поглощающего экрана. Ответ кодом. Конец.

Дикушин повернулся к молчаливой группе спасателей.

— Всех, кто не участвует в операции, прошу вернуться к исполнению непосредственных обязанностей. Вам, Савин, придется помочь отрядам эвакуации. Главное, не допустить паники, это будет пострашнее самого взрыва. Ясно?

Савин кивнул и исчез так быстро, словно растворился в воздухе: исход событий теперь зависел от скорости выполнения операции и умения организовывать людей. Спасатели стали постепенно расходиться, остались только дежурные операторы, инженеры и диспетчеры командного комплекса.

— А вам что здесь надо? — заметил Дикушин Томаха и Богданова, пристроившихся в углу за первой линией пультов. — Безопасники мне пока не нужны.

— На СПАС-семь наш друг. — Станислав кивнул на виом связи со станцией. — Стажер отдела. Мы подождем.

Дикушин шевельнул каменными желваками.

— Этот, что согласился перемонтировать управление? Я думал, что он из экипажа СПАС. Каким образом он там оказался?

— Стажировка на терпение в обстановке сенсорной депривации.

— Умники… Расхлебаем эту кашу, я с вас спрошу, почему вам вздумалось стажировать безопасника на СПАС. — Дикушин отвернулся к оператору. — Дайте мне прямую связь с ВКС.

— Я уже в курсе, — сказал появившийся в зале видеопризрак заместителя председателя ВКС Чеслава Пршибила. Он «вышел» из объема передачи и пожал руку Дикушину. — Причины катастрофы?

— Неизвестны. Расследованием причин уже занимается отдел безопасности, но причина должна быть из рук вон! Космотрон был защищен от всех мыслимых случайностей.

— Значит, не от всех. — Пршибил прижал губу пальцем; у него была странная манера при разговоре быстро и сильно жмуриться, словно от солнца, особенно в минуты волнения.

Дикушин покосился на Томаха, подошедшего ближе.

— «Панцирник» Федотова заметил недалеко от эпицентра взрыва космотрона необычный обломок, похоже — старинный спутник или ракета.

— Предполагаешь, столкновение?

— Не знаю.

— Жертвы?

— Восемь человек — космотрон, — угрюмо сказал Дикушин, отводя глаза, — и пять — обсерватория «Полюс». Плюс сорок два пропавших без вести.