Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Щедрость сердца. Том VII - Дмитрий Быстролётов

Они хохочут и садятся за стол. Он наливает в бокалы вино.

— Я приоткрою дверь, мадам. Яркая полоска света ляжет через стол, так будет удобнее есть.

— Но она разъединит нас! Не надо света! Сегодня ночью вы, незнакомец, — мой свет! Знаете, я смотрю на вашу руку — в запонке блестит бриллиант, рядом на скатерти вижу золотой портсигар с дворянским гербом, слушаю культурную речь и думаю: вы не похожи, милый незнакомец, на профессионального кавалера для одиноких дам! Скажите — кто вы?

Сергей, опять наливая вино, шутя говорит:

— Я — черт с копытами!

— Может быть, и черт, но копыт у вас нет!

— Есть копыта!

— Нет копыт!

Они хохочут. Он подливает вино.

— Садитесь ближе и посмотрите! Она садится рядом, возня. На узенькой полоске синеватого света видно, как их губы сливаются в поцелуе.

Вестибюль. Единственный выход из дансинга. Два шпика ведут снизу молодою женщину, с ней час тому назад танцевал Сергей. Они что-то горячо ей объясняют. Видимо, женщина не соглашается. Шпики наступают. Один требует удостоверение личности и записывает ее фамилию и адрес. Женщина опять спускается вниз.

Та же темная ложа. Счастливый тихий смех незнакомки:

— Вы — черт с копытами!

Нежно, но серьезно Сергей отвечает:

— Нет. Я молодой и здоровый мужчина, своей исповедью вы тронули меня и сделали другом, а, став другом, я нашел в вас молодую женщину.

— Вы разбудили ее во мне… Помогли найти ее… В полоске синеватого света видно, как голова женщины склоняется к руке Сергея.

Ее томный голос вдруг говорит:

— Знаете что, милый? Уходите! Чтобы ничем не осквернить этот золотой сон! Величайшее мгновение моей жизни… Мое счастье…

Они целуются.

— Прощайте! Я благословляю вас, мой великолепный и щедрый черт с копытами!

Сергей перед зеркалом, он улыбается. Шпиков на площадке нет. С довольным видом оправляет костюм и прическу. По лестнице медленно спускается молодая женщина с подведенными серыми глазами.

— Вот вы где, наконец-то… Я вас искала. Вы сказали, что здесь не один… Отдыхаете? Пойдемте, я покажу вам укромное местечко!

Где-то в глубине сознания собирается и закипает ярость! Лицо Сергея спокойно. «Это — моя смерть, но один я не умру!»

Он идет позади женщины. Она впускает его в маленький кабинетик, очевидно дежурного администратора. Столик с телефоном и какими-то бумагами, стул, рядом — диван. Она запирает дверь, ложится и принимает соблазнительную позу. Сергей у ее ног. Он с ненавистью глядит на нее, но нежно говорит:

— Не соблазняйте меня… Я — раб красоты, дорогая…

— Садитесь же ближе, мой мальчик! Еще ближе! Я заметила вас еще на улице и сразу же сказала себе: «Он будет мой!»

Они улыбаются друг другу.

«Тварь! — думает Сергей. — Ловит…»

— Дорогая, вы ошиблись! Вы не могли увидеть меня на улице, я приехал в машине.

— В машине? — серые глаза шарят по костюму, стараясь определить, не влажен ли он. — Ах, как вы красивы!

Приподнявшись, она обеими руками берет его за плечи и пригибает к своей груди. Сергей чувствует, как она проверяет его плечи и волосы. Потом слегка от себя отталкивает, она разочарована, волосы и плечи уже сухие.

— Так вы приехали в своей машине? И не один?

— Нет, дорогая! Я здесь с невестой!

— С невестой?

Она думает. У нее напряженное лицо.

— Ах так… Ну, что же… Тогда идите к ней, мой мальчик… До завтра!

Ложа в последний раз. Она ярко освещена. Стройная девушка в форме гауптшарфюрера СС стоит спиной к двери и поправляет на голове форменный головной убор — пилотку с костями и черепом. При звуке шагов Сергея она поворачивается, испуганно бросается к выключателю, но уже поздно. Пораженная неожиданностью, она бессильно стоит перед Сергеем, который тоже растерялся и застыл, будучи не в силах сказать что-нибудь.

Это было удивительное в своем безобразии лицо. Пепельно-льняные волосы были закручены на затылке в тугой узел, открывая высокий бледный лоб, нежный овал лица и пухлый девичий рот. Лоб, щека и подбородок справа были обезображены большими ожоговыми рубцами, кожа оттянута от глаза кверху и книзу, а угол рта — к уху. Пораженный смущением, Сергей смотрел то на левую розовую половину лица, то на правую черную.

— Ну… Вот… Теперь вы видите… Все…

Сергей порывисто склонился к ее правой руке, но, машинально взяв в руки черную, корявую, содрогнулся. Взял левую белую и поцеловал ее.

Девушка застонала от боли.

— Вот я какая…

Но Сергей уже владел собою.

— Мой новый и дорогой друг! Какой бы вы ни были, я с вами!

Она судорожно прижалась к нему. Они обнялись.

— Идемте, дорогая!

— Еще один поцелуй!

Долгий поцелуй.

Видна спина Сергея, черные и белые пальцы девушки на его плечах. Правая рука Сергея находит задний карман брюк и снимает пистолет с предохранителя.

«Надо идти… Будь что будет… Но я умру не один…»

Они выходят.

— Ах! — подведенные глаза широко открываются, женщина ожидала всего, только не этого. Она отступает спиной к стене.

Сергей, выпрямившись, гордо и твердо правой рукой ведет по лестнице свою даму. Скосив глаза, видит бледный профиль ангела. Но все стоящие от них справа расступаются в изумлении: они видят черную половину…

Вестибюль. Парадная дверь на улицу. Четыре шпика ждут добычу. Однако при появлении такой пары они смущенно отступают.

Властное и небрежное:

— Машину графа Переньи де Киральгаза!

— Машину гауптшарфюрера Шерер!

Входят Вилем в ливрее шофера и молодой эсэсовец. У них лица автоматов. Они ничего не выражают.

Сергей:

— Карл, вы свободны.

— Слушаю, ваше сиятельство.

— Подайте машину завтра к десяти.

— Слушаю, ваше сиятельство.

— Идите.

— Слушаю, ваше сиятельство.

Деревянными шагами Вилем идет к выходу.

Гауптшарфюрер Шерер:

— Водитель, граф проводит меня.

— Слушаю, мой фюрер.

— Потом вы доставите его домой.

— Слушаю, мой фюрер.

Водитель марширует к двери.

Щедрые чаевые розданы. Прислуга склоняется в почтительных поклонах. Странная пара, надменно подняв головы, проходит через парадные двери. Шпики растерянно топчутся на месте, пытаются подойти, но черное лицо оборачивается к ним, и они покорно застывают на месте.

Квадратное лицо широкоплечего в шляпе. Он растерян.

— Ну, обознался… Обознался, ребята…

— Тебе жена никогда не говорила, что ты идиот? — дружно шипят три его товарища. — Так мы тебе это сейчас скажем, Рихард!