ЗА РУССКИЙ НАРОД! НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ - Федор Синицын

В опасности находились семьи советских военнослужащих. В декабре 1944 г. во Львовской области была убита семья украинца военнослужащего, добровольно ушедшего в Красную Армию, — мать, жена и трехлетний ребенок. Террору подвергались родственники тех, кто добровольно покинул повстанческое движение, а также простые граждане, заподозренные в связях с «Советами». На телах убитых селян повстанцы оставляли записки «Смерть сексотам»341. Цель таких акций понятна — запугивание населения, предотвращение оказания помощи советским органам в борьбе с повстанцами, а также месть тем, кто служил советской власти. Однако она не может служить оправданием жестокости и бесчеловечности повстанческих акций по убийству мирного населения.

В конце войны УПА изменила свою тактику относительно борьбы с поляками, пойдя на сотрудничество с «польским подпольем» ради совместной борьбы против Советского Союза. В то же время УПА препятствовала переселению украинцев из Польши в рамках «обмена населением»342.

Известны факты зверств повстанцев над схваченными ими людьми, в частности на Украине и в Литве. В ноябре 1944 г. украинские повстанцы напали на дороге на секретаря Лисецкого райкома Станиславской области и еще нескольких советских работников. Председатель райкома был захвачен и зверски замучен в лесу — у него были «отрезаны уши и нос, а глаза вынуты из орбит». В апреле 1945 г. литовские повстанцы захватили в лесу работников НКВД (литовцев и русских по национальности), которых подвергли «зверским пыткам, им обрезали уши, перебили позвоночники, выкололи глаза, а затем расстреляли». У некоторых погибших имелись следы пыток на костре343.

От рук повстанцев погибли в 1944 г.: 4912 чел. на территории Украины, 582 чел. — Литвы, 221 чел. — Белоруссии, 62 чел. — Эстонии, 43 чел. — Латвии, в I полугодии 1945 г.: 4080 чел. — на Украине, 1047 чел. — в Литве, 357 чел. — в Белоруссии, 239 чел. — в Латвии, 110 чел. — в Эстонии. Был также отмечен рост потерь НКВД, НКГБ и войсковых частей при проведении операций по борьбе с повстанцами в 1945 г. по отношению к 1944 г.

Жертвами повстанцев были люди в основном

этой же национальности. Например, в данных об убитых в Литве повстанцами партработниках, активистах, милиционерах в подавляющем большинстве встречаются литовские фамилии. Очевидно, что лицами этой же национальности, что и повстанцы, было подавляющее большинство, если не все, из числа убитых ими сельских активистов, членов истребительных батальонов, семей красноармейцев из числа местного населения. Деятельность повстанцев оказывала значительное воздействие на местное население, которое пребывало в запуганном состоянии. В Волынской области (Украина) в 7 сельсоветах председатели не работали ввиду «боязни бандитов». В июне 1945 г. в отдельных уездах Латвии повстанческие группировки буквально «парализовали» мирное население.

Повстанцы проводили собственную мобилизацию местного населения. В частности, в октябре 1944 г. УПА объявила мобилизацию призывников 1927–1928 годов рождения, разослав повестки о явке допризывников на сборный пункт, где с ними было проведено совещание, а затем они были отпущены. В течение октября — ноября 1944 г. западноукраинские повстанцы систематически осуществляли увод призывников из учебного пункта военкомата в лес.

В первой половине 1945 г. по отношению к 1944 г. был отмечен рост числа повстанческих групп и участников в них на территории Прибалтики в 2,8 раза, Западной Белоруссии — в 1,2 раза. На Западной Украине их число существенно не изменилось. По данным НКВД, к концу войны на территории Западной Украины численность повстанцев составляла как минимум 117 тыс. чел., в Западной Белоруссии — 5 тыс. чел., Литве — 17 тыс. чел., Латвии — 1,5 тыс. чел., Эстонии — 1,2 тыс. чел.344. Возможно, что реальное число повстанцев в Прибалтике было намного больше — до 30 тыс. литовцев,15 тыс. латышей, 10 тыс. эстонцев345.

Повстанческое движение на западных территориях СССР не зависело от помощи гитлеровцев, т. к. в мае — июне 1945 г., когда гитлеровцы по объективным причинам уже не могли оказывать помощь повстанцам, на Западной Украине и в Литве был отмечен рост числа повстанческих проявлений.

Борьба советских органов с повстанцами вначале шла проблематично. В начале осени 1944 г. эта деятельность не давала результата, «ввиду отсутствия необходимой для этой борьбы вооруженной силы». В дальнейшем необходимые воинские ресурсы были выделены, а также были разработаны эффективные методы осуществления борьбы с повстанцами.

В качестве методов социальной мобилизации населения на противодействие повстанцам использовалось проведение совещаний советского и партийного актива, сотрудников НКВД и НКГБ, командиров войсковых частей, работников потребкооперации, интеллигенции, крестьян. В райцентры и села были направлены представители местного партийного, советского и комсомольского актива, активистов из числа рабочих, служащих и интеллигенции, в том числе беспартийных. При сельсоветах были созданы постоянно действующие комиссии по борьбе с повстанцами и группы самозащиты.

Была осуществлена депортация семей участников повстанческих формирований с целью лишить повстанцев их социально — экономической базы, в т. ч. снабжения продовольствием, одеждой и пр. Из западных областей Украины в 1944 г. было выселено 4744 семьи (13 320 чел.), за I полугодие 1945 г. — 5395 семей (12 773 чел.). Уже в октябре 1944 г. отмечалось, что выселение семей активных повстанцев привело к значительному улучшению обстановки. Снизить поддержку повстанцев со стороны их сообщиков в селах и городах позволили аресты «бандпособников»: за первое полугодие 1945 г. на Западной Украине были арестованы 5717 чел., в Литве — 1241 чел., в Эстонии — 103 чел. Как мера устрашения были проведены показательные судебные процессы и публичные казни, в частности в наиболее неблагополучных в повстанческом отношении уездах Латвии. Выявлению повстанцев служила перепись населения (была проведена на Западной Украине в январе — феврале 1945 г.).

В качестве военных методов использовались облавы, блокада населенных пунктов и лесных массивов с целью разрушения связи между повстанцами («лесом») и их сообщниками («селом»), расквартирование постоянных гарнизонов НКВД в селах и райцентрах, спецоперации в населенных пунктах (обыски, прочесывание местности около населенных пунктов), организация «случайных точек» (замаскированные под видом «лесорубов» или «крестьян на полевых работах» базы НКВД для постоянного наблюдения за местностью). В этой работе советским чекистам помогала сеть агентуры и информаторов.

В деятельности по борьбе с повстанческим движением иногда допускались серьезные перегибы. Например, 17 ноября 1944 г. оперативная группа милиции, прибыв в село Красиево Тернопольской области, без достаточных к тому оснований открыла стрельбу и начала в разных концах села поджигать дома, в результате чего было уничтожено 117 крестьянских хозяйств, в том числе 14 хозяйств семей военнослужащих Красной Армии, убито 6 мирных жителей, в том числе отец красноармейца. 9 января 1945 г. в селе Чайковичи Дрого- бычской области в доме некоего Тимковича группой УПА был убит участковый инспектор милиции. Вины хозяина дома в этом не было, т. к. повстанцы проникли в его дом под видом членов истребительного батальона. Тем не менее на следующий день группа сотрудников НКВД под руководством начальника милиции, прибыв в село, без суда и следствия расстреляла Тимковича, сожгла 9 дворов, в том числе 3 дома семей военнослужащих Красной Армии, и присвоила часть их имущества. По таким фактам 22 марта 1945 г. ЦК Компартии Украины принял постановление «О фактах грубых нарушений законности в западных областях УССР», согласно которому предписывалось обеспечить строгое соблюдение законности при осуществлении мер борьбы с повстанческим движением.

Возвращение советской власти было негативно воспринято определенной частью или даже большинством прибалтийского населения346, поэтому как антисоветские повстанческие силы, так и антисоветски настроенная часть мирного населения Литвы, Латвии и Эстонии возлагали надежды на помощь «западных демократий» (в первую очередь США и Великобритании), особенно после окончания войны с Германией. Повстанцы ждали войны «западных демократий» с СССР, прямую военную помощь от них или как минимум того, что США и Великобритания окажут давление на советское руководство с целью принудить его признать независимость республик Прибалтики на основании «Атлантической хартии»347.

В Литве в мае 1945 г. распространялись слухи, что с 1 июня того же года «начнется борьба за освобождение независимой Литвы из‑под ига коммунистов и жидов». Слухи обещали «непременный отход Советов под давлением с Запада» и даже то, что Красная Армия «уже уходит». Весной и летом 1945 г. в Литве ходили слухи, что США и Великобритания объявили войну СССР. В Эстонии, как считает ряд исследователей, большинство населения считало советскую власть «временным явлением». Есть мнение, что даже эстонские коммунисты надеялись на некоторую автономию348.