Охотницы за мужьями - Барбара Картленд

Тут в памяти ее всплыли саркастические слова герцога, произнесенные им на балу в ее адрес, и полный холодного презрения взгляд. Как он мог говорить такое ей в глаза?

«Он ни во что меня не ставит! — с горечью подумала Андрина. — Он уже не раз называл меня безмозглой, безрассудной, и, по его мнению, я беспринципная попрошайка…» Она едва не добавила мысленно еще одно определение, высказанное герцогом — «развратная», но это было уже слишком.

От подобных воспоминаний горячая волна поднялась где-то внутри ее, мозг запылал в гневе, снова и снова она возмущалась тем, что он обвинял ее в подобных вещах. И в то же время она не могла не согласиться, что герцог имел все основания для таких обвинений.

Конечно, безумием было с ее стороны позволить лорду Кроухорсту затащить ее в темную аллею. Она должна была вообще отказаться покинуть бальный зал вместе с ним и позволить Черил, даже если бы это была она, а не незнакомая девица, заботиться о своей репутации самой.

«Наверное, герцог прав — я очень глупа», — с грустью признала Андрина. Затем она, улегшись в постель, зарылась лицом в подушку и подумала о том, что уже недолго она будет раздражать герцога и вызывать в нем гнев и недовольство своими непристойными, по его мнению, устремлениями.

Как только Шарон и Черил благополучно выйдут замуж, она освободит его от своего присутствия.

Все же она хотела, прежде чем это время придет, доказать ему, что он зря думает о ней так плохо. Может быть, герцог пожалеет не только о том, что говорил ей в лицо такие беспощадные вещи, но и извинится за свое поведение при первой их встрече в придорожной гостинице.

«Как я могу заставить его уважать себя?» — задавалась она вопросом, но не находила ответа.

На следующий день все проснулись очень поздно, но, конечно, первой ранней пташкой была Андрина, которая спустилась вниз и увидела, что холл полон самых разнообразных и роскошных цветов.

Там были букеты, корзинки, вазы с цветами, и каждый сопровождали записки, адресованные, разумеется, Черил или Шарон. Но к ее удивлению, множество букетов были посланы и ей.

Две чудесные цветочные корзины пришли от джентльмена, который сидел возле нее за ужином. Еще две от каких-то джентльменов, о которых Андрина и понятия не имела, а одна невероятных размеров корзина белых орхидей была доставлена от поклонника, о чьем имени она догадалась прежде, чем вскрыла конверт с запиской.

Почерк лорда Кроухорста был похож на него самого, как показалось Андрине, — неровный, неразборчивый, казалось, что записку писал злой, гадкий человек.

«Андрине, которая завладела одновременно и моим сердцем, и разумом».

Она порвала карточку на мелкие клочки и выбросила их в корзинку для мусора.

«Я не могу понять, почему именно тот единственный человек в Лондоне, который мне по-настоящему неприятен, преследует меня по пятам», — подумала Андрина.

— Вы все произвели настоящую сенсацию, если судить по присланным букетам, — сказала леди Эвелин, спустившаяся вниз к ленчу и отчаянно зевающая. — Но цветы быстро вянут, а вам, мои девочки, требуется нечто более материальное.

— О чем вы говорите? — спросила Черил.

— Об обручальных кольцах, конечно же, — ответила леди Эвелин, — и предпочтительнее с крупными бриллиантами.

— А-а… теперь я поняла. Обручальное кольцо! — как-то странно произнесла Черил, и в тоне ее было нечто, что заставило Андрину поглядеть на нее внимательнее.

Сказал ли что-то определенное маркиз ее сестре прошлой ночью? Вот что интересовало Андрину.

Она ни в коем случае не хотела давить на свою сестрицу, но чувствовала, что Черил уже подумывает о бракосочетании, и было очевидно, что единственный мужчина, который представлял для нее интерес, был именно маркиз.

Шарон собрала карточки с присланных ей букетов сразу же после ленча и мгновенно спрятала их в маленький шелковый ридикюль, который носила на запястье.

— Разве ты не собираешься сказать нам имена своих обожателей? — полюбопытствовала леди Эвелин.

— Я слишком устала, чтобы разбирать их подписи, — ответила Шарон, но в голосе ее не ощущалось никакой усталости. — Попозже, может быть, к концу дня я рассортирую карточки и напишу им всем в ответ слова благодарности.

— Я думаю, мы можем отложить написание благодарственных писем, во всяком случае, до завтрашнего дня, — заявила леди Эвелин. — Сегодня, как мне кажется, нам следует прокатиться на свежем воздухе.

— Это было бы замечательно! — сказала Андрина. — Но сначала я собираюсь отнести драгоценности, которые мы одолжили на бал, обратно мистеру Робсону.

Она бережно опустила бриллиантовые звезды, которые так украсили вчера волосы Шарон, и жемчужное ожерелье, обвивавшее белоснежную шейку Черил, в предназначенные для них футляры и направилась в кабинет мистера Робсона.

— Благодарю вас, мисс Андрина, — сказал он, забирая у нее драгоценности. — Спасибо, что вы так быстро вернули их. Я не хочу сказать, что беспокоюсь, когда подобные дорогие вещи не находятся на месте под моей охраной, но я за них отвечаю. Герцог доверяет мне, и, если бы что-то пропало, я бы никого не винил, кроме самого себя.

— Ужасно чувствовать себя ответственным за что-то драгоценное. Мне это понятно, — улыбнулась Андрина.

— Разрешите мне сказать, что вы выглядели просто замечательно прошлым вечером, мисс Андрина. Вы не рассердитесь на меня за мою смелость? — спросил мистер Робсон. — Когда я наблюдал, как вы танцуете, то подумал, что вы были абсолютно правы, сказав, что не нуждаетесь ни в каких драгоценных украшениях. Они бы только ослабили впечатление на всех присутствующих. Блеск ваших глаз ярче любых бриллиантов.

Так как он был человеком пожилым, Андрина простила ему, что он расточал ей столь откровенные комплименты.

— Я вам очень благодарна, но уверена, что никто и не глядел на меня, когда в бальном зале были мои сестры. Но все же я очень рада, что все проявили к нам такую доброту.

«За исключением герцога!» — добавила она мысленно.

Он был единственным, кто не сказал ей ни одного комплимента.

Герцог, по всей видимости, избегал Андрину и этим вновь вызвал ее возмущение.

Она еще немного поговорила с мистером Робсоном о гостях, и он рассказал ей немало интересного о многих дамах и джентльменах, присутствовавших на вчерашнем балу.

Затем Андрина возвратилась в салон, где в одиночестве ожидала ее леди Эвелин.

— Готовы ли Черил и Шарон к прогулке? — спросила Андрина.

— Они уже уехали, — сказала леди Эвелин.

— Уехали?! — Андрине показалось, что она ослышалась.