Кукушата Мидвича. Чокки. Рассказы - Джон Уиндем

от времени на поверхность всплывает какой-нибудь слушок, но на него смотрят, как на нечто постыдное, а не как на событие, которое стоило бы предать широкой огласке. Даже протесты со стороны обозленных мидвичцев всерьез никем не принимаются, ибо поскольку все жители деревушки испытали в свое время одно и то же, то все они считаются «днем-ударенными».

— Потерянный день, — сказал я, — без сомнения, говорит об очень высокой технической оснащенности и предполагает огромную работу по подготовке и обеспечению этой операции. Чего я никогда не понимал, да и теперь не понимаю, так это почему ты требовал и явно требуешь до сих пор столь жесткого соблюдения секретности. Поведение Службы безопасности в Потерянный день понятно — ведь «нечто» совершило здесь вынужденную посадку. Такое дело действительно входит в круг обязанностей Службы. Но сейчас?.. Столько ухищрений, и все это только для того, чтобы понадежнее упрятать Детей! Какая-то странная возня в Грейндже, а ведь такая школа небось обходится побольше пары фунтов в год?

— А ты не думаешь, что государство, имеющее хорошо развитую систему социального обеспечения, может просто-напросто проявить бескорыстный интерес к тому, как эта система функционирует?

— Брось трепаться, Бернард, — остановил я его.

Но он не бросил. Он еще многое рассказал мне о Детях и о положении в Мидвиче, однако от ответа все же уклонился.

Из Трайна мы выехали сразу после ленча и добрались до Мидвича к двум часам дня. Как мне показалось, местечко ничуть не изменилось, как будто прошла только неделя, а не восемь лет. На площади у муниципалитета, где должно было состояться следствие, уже собрался народ.

— Похоже, — сказал Бернард, останавливая машину, — тебе придется перенести свои визиты на более поздний час. Тут собрался весь Мидвич.

— Ты думаешь, это надолго? — спросил я.

— Полагаю, чистая формальность. Возможно, все кончится через полчаса.

— Ты будешь свидетелем? — спросил я, удивляясь про себя, зачем ему надо было тащиться из Лондона, если все это пустая формальность.

— Нет. Так, понаблюдаю… — ответил он.

Я решил, что насчет отсрочки визитов он прав, и проследовал за ним.

Зал наполнялся; как много было знакомых лиц! Без сомнения, все жители деревушки, разве что кроме не способных двигаться, пришли на следствие.

Этого я понять никак не мог. Все они, конечно, знали жертву — молодого Джима Паули, но вряд ли этого было достаточно, чтобы собраться здесь всем, и уж совсем мало для объяснения той напряженности, которая пронизывала воздух. После нескольких минут я уже не верил, что все пройдет так гладко и формально, как предрекал Бернард. Я просто кожей ощущал, что взрыв неизбежен, и только оставалось неясным, кто подожжет запал.

И… ровным счетом ничего не произошло. Следствие действительно велось формально и закончилось быстро, через полчаса.

Я заметил, что Зиллейби немедля вышел из зала. Он поджидал нас у входа и поздоровался со мной так, будто мы расстались всего два дня назад.

— А вы-то как тут оказались? Я считал, что вы в Индии.

— В Канаде, — ответил я. — А тут случайно. — И объяснил, что это Бернард захватил меня с собой.

Зиллейби повернулся к Бернарду.

— Удовлетворены? — спросил он.

Бернард еле заметно пожал плечами.

— А как же иначе?

В эту минуту, лавируя между расходящимися зрителями, мимо прошли юноша и девушка. Я успел бросить беглый взгляд на их лица и теперь с удивлением смотрел им вслед.

— Но не может же быть, чтобы?..

— Да, это они, — ответил Зиллейби. — Разве вы не обратили внимание на их глаза?

— Но ведь это невероятно! Им же только девять лет!

— Календарных, — согласился Зиллейби.

Я продолжал смотреть им в спину.

— Это… этого не может быть!

— Невероятное, позволю себе вам напомнить, более склонно случаться в Мидвиче, чем в других местах, — заметил Зиллейби. — Мы его тут как семечки лузгаем. Раз — и готово! Вот на невозможное времени требуется чуть побольше, но мы научились справляться и с ним. Разве полковник вас не предупредил?

— Отчасти, — признал я. — Но эти двое! Они выглядят лет на шестнадцать-семнадцать!

— Физиологически, я уверен, так оно и есть.

Я продолжал глядеть им вслед, не веря своим глазам.

— Если вы не торопитесь, зайдем к нам, выпьем чаю, — предложил Зиллейби.

Бернард, поглядев на меня, предложил воспользоваться его машиной.

— Хорошо, — согласился Зиллейби, — но правьте осторожно, помните, что слышали сегодня в зале.

— Как водитель, я не склонен к авантюрам, — отозвался Бернард.

— Молодой Паули был такой же и к тому же отлично водил машину.

Проехав немного, я увидел Кайл-Мэнор, купающийся в послеполуденном солнечном сиянии, и сказал:

— Когда я был здесь впервые, он выглядел точно так же. Помню, я еще подумал, что, если подойти поближе, можно услышать, как дом мурлычет от удовольствия.

Зиллейби согласно кивнул головой.

— А когда я его увидел в первый раз, он показался мне чудесным местом, чтобы окончить свои дни в покое, хотя теперь, как выяснилось, покой как раз под большим вопросом.

Я пропустил это замечание мимо ушей. Мы поехали вдоль фасада дома и припарковались за углом, у конюшни. Зиллейби подвел нас к веранде и показал на камышовые кресла с подушками.

— Анжела вышла куда-то, но к чаю обещала вернуться.

Он откинулся на спинку кресла, долго и молча всматривался во что-то за лужайкой. Девять лет, истекших со времени Потерянного дня, были милостивы к нему. Прекрасные серебряные волосы, светящиеся в лучах августовского солнца, были еще густые. Морщинок вокруг глаз стало чуть больше, лицо чуть-чуть тоньше, морщины на нем чуть глубже, но сам он был все так же строен и подтянут.

Вдруг он повернулся к Бернарду.

— Итак, вы удовлетворены? Вы думаете, на этом все кончится?

— Надеюсь. Поделать-то ничего нельзя. Самое разумное — вынести тот вердикт, который вынесли они, — ответил Бернард.

— Хмм, — хмыкнул Зиллейби и повернулся ко мне. — А что вы — независимый наблюдатель — думаете о нашей маленькой шараде, разыгранной сегодня днем?

— Что? Ах, вы имеете в виду следствие! Мне показалось, что в атмосфере было нечто такое… Но само расследование шло, с моей точки зрения, вполне нормально. Парень вел машину неосторожно. Задел пешехода. Затем, что было очень глупо, струхнул и попытался сбежать. Слишком сильно газанул, огибая угол церковной ограды, и в результате врезался в стену. А вам кажется, что заключение «смерть в результате несчастного случая» не соответствует? Пусть будет «убийство по неосторожности», что то же самое.

— Несчастный случай действительно имел место, — ответил Зиллейби, — и это вовсе не одно и то же, поскольку произошел он за несколько секунд до настоящего умышленного преступления. Разрешите мне рассказать вам, что произошло, так как полковнику я дал лишь краткую картину происшествия.