Архимаг - Владимир Поселягин

– А флаг у них, случайно, не красно-чёрный?

– Пока неизвестно, я прочитал краткую сводку и направился к вам.

– Колонна уже прошла, так что идём, сам почитаю, что в Интернете пишут.

Мик стоял рядом и тоже хмуро слушал Вольта, ему новости, принесённые начштаба, не нравились. О Мёртвом мире они знали, как и о том, что там происходило, почему он умер, так что они понимали: ситуация более чем серьёзная. Конечно, тут тот год, когда нанесли ядерный удар, как в Мёртвом мире, уже прошёл, не четырнадцатый, а пятнадцатый идёт, но обстановка, похоже, была ещё та.

Все вместе мы прошли к парням-программистам, которые устроились прямо на траве, и, получив на руки военный ноутбук, стали просматривать всё, что там было написано. Это заняло порядка полутора часов, и, честно говоря, новости меня не порадовали. Россия со всех сторон окружена врагами и ещё держалась, но это чисто из-за президента и его команды. Молодцы, уважаю. Именно они держат ситуацию и не дают ей свалиться в пропасть, как ни подталкивают к этому их оппоненты из Евросоюза, НАТО и госдепа.

Я лишь один раз отвлёкся, когда наблюдатели сообщили, что по трассе прошло два бэтээра, это были «семидесятки», и свернули они в деревню. Я узнал, какие у них тактические знаки нанесены. Выяснилось, что на башнях нарисованы украинские флаги, а на передовой машине был флаг «Правого сектора», поэтому я приказал усилить наблюдение за деревней и обо всём необычном докладывать. На броне обеих машин сидели солдаты, уверен, они и внутри были, так что в деревне находилось порядка двадцати пяти айдаровцев. Конечно, я уже просмотрел с ребятами видео одесской трагедии, и, надо сказать, добрые чувства к этим нелюдям мы не испытывали, однако мы были не одни, и рисковать учениками не стоило. Ещё повстречаемся.

– Это айдаровцы, судя по переговорам, – сообщил радист, работающий с аппаратурой радиоперехвата.

О том, где мы вышли из портала, программисты уже выяснили, это были окрестности города Славянска. Мы находились глубоко в тылу укровойск. В данный момент я читал, что пишут на российских форумах, и улыбался. Наши, как обычно, лишь посмеивались над санкциями и, что странно, жалели соседей. Вот у меня не было жалости почему-то ни к одному хохлу, я их правительство, по неизвестной мне пока причине, перевёл в ранг врагов вместе с населением. Может, потому, что они поддержали переворот? А раз поддержали, то какие они братья-славяне? Не-е, я за ополчение. Вон мои парни, нагрузившись новыми сведениями, были со мной.

– Командир, айдаровцы грабят население, – услышал я напряжённый голос одного из наших наблюдателей. – Один из местных жителей, ветеран, судя по наградам на груди, пытался пристыдить их, за что получил прикладом по лицу. Командир?

В голосе бойца было отчётливо слышно отчаяние, оттого что они ничего не могут сделать, в эфире ясно был слышен гул недовольных голосов.

– Всем внимание, огня пока не открывать. Ждать команду, – мгновенно принял я решение, а слыша, как Мик рядом скрежещет зубами, повернулся к нему: – Мик, кто у нас там собирал комплект эсэсовской формы? Помню, на Тории несколько человек их под себя перешивали и ходили, чтобы привыкнуть.

– Одна коллекцию собирала униформы, – слегка удивлённо ответил Мик и тут же хищно улыбнулся: он всё понял. – Разрешите выполнять?

– Бойцы ничем не должны отличаться от тех, что воевали здесь в прошлом, проследи за этим тщательно и вооружи хорошо. Снайперы с верхушек деревьев вас поддержат. Деревенские должны запомнить на всю жизнь, что бандеровцев побили фашисты и уехали на их технике. Всё понял?

– Понял! – прорычал Мик с широкой улыбкой и рванул куда-то в сторону, по радиостанции подзывая бойцов, ему нужно было пятнадцать человек.

Снайперы занимали позиции на деревьях, Вольт загнал туда же оператора, чтобы он всё снимал, что происходит в деревне, там ограбления уже подходили к концу, вообще уроды ничего не боялись, а быстро переодевшиеся бойцы подгоняли амуницию и проверяли униформу. У десятка были немецкие автоматы, у двух пара МГ, у Мика, что надел форму унтера, тоже был автомат. После команды «немцы» покинули рощу и, рассыпавшись цепью, направились в центр деревни. Их задача не вести бой, снайперы на берёзах из своих ВСС всё сделают, а произвести как можно больше шума с выкриками немецких команд. Потом зачистка. Ещё я настоял, чтобы у каждого «немца» был кевларовый жилет под формой.

Командовать операцией я поручил Вольту, а то у него в основном штабная работа, лишь пару раз лично участвовал в ликвидации бандеровских банд. Пусть, сидя на дереве и наблюдая за боем в деревне, командует в режиме онлайн и набирается опыта. Он молодец, командовал отлично. С началом операции приказал радистам врубить глушилку, теперь на три километра вокруг не работала ни одна радиостанция, ни один сотовый.

Как только «немцы» тихо прошли через половину деревни и полукругом начали обходить три богатых на вид дома, где и веселились бандиты в форме, – во дворе одного из них, как доложили снайперы, насиловали молодую хозяйку, – то произошла встреча. Раздались первые очереди немецких МП, к ним присоединились МГ, а также тихо захлопали винтовки снайперов. Картинка с камеры оператора шла на мой ноутбук, так что я смотрел всё в режиме онлайн. «Немцы» смели айдаровцев в одном дворе, внутрь дома сразу рванула группа зачистки, остальные при поддержке снайперов отправились дальше. Бронетехника, что стояла на улице, бандитам уже не поможет, три бойца в эсэсовской форме зачистили их экипажи и устраивались внутри, крутя башнями. Наблюдать за этим было несколько странно. Один из бойцов, от живота стреляя на бегу, перепрыгнул через тело лежавшего в пыли ветерана, которого девочка лет двенадцати пыталась оттащить в сторону, видно, внучка или правнучка. Чуть позже два бойца, что пробегали мимо, помогли ей, зажмурившейся от ужаса, отнести деда во двор их дома. Потом вернулись и присоединились к бою.

Парни не стеснялись использовать тяжёлое вооружение бэтээров, а также свои гранаты, с длинными деревянными ручками, отжимая десяток оставшихся в живых бандеровцев к околице. Живых оставалось всё меньше и меньше, парни работали профессионально и уверенно. С той стороны, конечно, тоже не любители были, видно, что понюхали пороху, но и факт неожиданности сыграл свою роль, они видели, кто их атаковал, и были в изрядной растерянности. Я бы ещё сказал, в панике.

Вот одного нашего свалила пуля. Она попала в характерную немецкую каску, сбив её с головы и контузив его, ближайший боец подскочил к товарищу и наложил на него «Среднее исцеление», отчего тот мгновенно пришёл в себя, снова нацепил изувеченную каску и продолжил бой. Схожих ситуаций было ещё две: одному пуля попала в ногу, другого бойца перерезали очередью из автомата, но их быстро вернули в строй. Бой в деревне – это сложное и серьёзное дело, благо опыт как раз зачисток населённых пунктов от солдат из гарнизонов и полицаев у бойцов был громадный.

– Командир, – услышал я в наушнике гарнитуры напряжённый голос Мика, – эти уроды заложников взяли в крайнем доме. Требуют выпустить их и дать уйти, иначе они их убьют. Там женщина с ребёнком.

– Используй амулет «Паралич». Бандитов взять живыми, заложников освободить, – приказал я.

Такой амулет у Мика был, я слышал, как он хлопнул себя по лбу, и через минуту пришёл доклад: деревня полностью зачищена, взято относительно целыми восемь боевиков. Трое из них ранены.

– Готовьте виселицу на восемь человек, потом соберите местных жителей, ты с сильным немецким акцентом зачитаешь приговор, потом казнь, вы погрузитесь на бэтээры и уедете. Где встретимся, мы вам потом сообщим. Нам нужно незаметно пройти между Краматорском и Славянском, идём в сторону Луганска.

– Принято.

Ещё до начала боя в деревне мои программисты смогли найти телефон диспетчера частной фирмы по перевозкам и, позвонив, заказали пять автобусов, с оплатой на месте наличными. Заказаны были большие автобусы обязательно с занавесками на окнах. Идею мне предложил один из сержантов-программистов, я его поддержал, нам нужно было покинуть это место. Не на технике же военных лет, да ещё в красноармейской форме, было двигаться по дорогам. Не думаю, что мы проехали бы большое расстояние.

– Учитель, – сообщил ближайший из программистов, прикрывая микрофон трубки спутникового телефона, – на связь вышел один из водителей: автобусы подъезжают.

– Вели им встать там, на трассе, откуда не видно деревню. Мы выходим.

– С учётом того, как местные относятся к георгиевским ленточкам, это не очень хорошая идея, – сказал он и покосился в сторону малых.

В этом он был прав: при маниакальной ненависти хохлов к памятникам Ленину и этим самым георгиевским ленточкам почти две сотни детей в форме красноармейцев – это будет взрывающая мозг бомба. Как бы водители не подумали, что к ним возмездие идёт за свершённое ими. Как я уже говорил, я отожествлял местных с ярыми нацистами и подумывал ликвидировать водителей после того, как они выполнят работу, ну или сразу, водители и у меня есть.