Насмешка (СИ) - Цыпленкова Юлия

— Значит, был в замке чужак?

— Был, — истово кивнул трактирщик. — Истинно говорю, лаиссочка, жена нашего славного наместника, спуталась с каким-то лассом, пока муж на охоту ездил. Вернулся и застал их прямо на столе в трапезной зале. Ох, и криков было…

— Охота? — переспросил тот, что был постарше. — Какая охота посреди снегопадов и метелей? Или то раньше было?

— Аккурат в пору метели, — ответил трактирщик и почесал макушку. — Значит, по делам. Наместник наш часто покидает свой замок. А вот женушка у него, простите Святые, та еще штучка…

— И что ласс? Долго ли был в замке? — перебил мужчину другой посетитель, чей голос скрипел, как несмазанное колесо.

— Какой ласс? Ренваль что ли? — не понял трактирщик.

— Тот, что в трапезной на столе, — усмехнулся первый посетитель.

— Того не ведаю, но вроде как его почти при смерти в замок принесли. Лаиссочка его и выходила, ох, и выходила, — скабрезно осклабился хозяин заведения. — Говорят, наместник их прямо на столе и порубил в труху, обоих.

— Так ласс Ренваль опять вдовец? — взметнул брови хриплый.

— С чего бы? — изумился трактирщик. — При жене. Ой, и беспутная баба, даром что благородных кровей. Я вам про ее род расскажу…

— Так как же ты говоришь, что в труху порубил, ежели она живая? — прищурился третий посетитель, до сих пор молчавший.

— Так он не на смерть. Ее за волосья оттаскал, а ласса в глубокий колодец скинул, — уверенно ответил трактирщик и задумался. — А может и в подземелье… Не-е, точно в колодец.

— То есть ласс еще в замке наместника? — осторожно спросил тот, что был постарше своих спутников.

— Того не ведаю, может, и удавил полюбовничка жены высокородный ласс, иначе и быть не может, — важно произнес трактирщик и отправился к своей стойке.

— А в замке ли сейчас наместник? — спросил его в спину хриплый.

— Уехамши господин, — ответил пьяный стражник, сидевший за соседним столом, и уронил голову на руки, тут же захрапев.

Трое мужчин переглянулись.

— Думаете Дальвейг еще там? — тихо спросил самый молодой.

— Ежели мы о нем сейчас слушали, — усомнился самый старший.

— Проверить надо, — подвел итог хриплый, и троица поднялась из-за стола.

Мужчина в капюшоне, до этого мгновения натянутом по самый подбородок, полуобернулся, пристально разглядывая троих уходящих мужчин, запоминая их внешность и голоса. После опустил руку под стол и сжал рукоять своего меча. Как только троица покинула трактир, капюшон плаща слетел молодому мужчине на плечи, открыв рыжеватые волосы, отливавшие темным золотом, и зеленые глаза чуть прищурились. Как же все не вовремя…

— Гаэрд, — мужчина едва заметно вздрогнул и поднял взгляд на своего спутника, — ты хмур, я что-то пропустил? — Ригнард усаживался напротив своего нового товарища, ставя на стол две большие кружки с элем. — Ужин скоро поднесут.

Ласс Дальвейг рассеяно кивнул и обернулся в сторону трактирщика, хохотавшего на чей-то выкрик. Желание вспороть брюхо грязному сплетнику Гаэрд затолкал подальше, теперь ему и вовсе нельзя было привлекать к себе внимание. Охотники все-таки вышли на замок наместника…

— Гаэрд.

Об охотниках Дальвейг не мог рассказать, иначе придется говорить и то, за чем они охотятся. Гаэрд доверял Ригнарду Магинбьорну ровно настолько, насколько можно было доверять человеку, с которым связало общее дело и знакомство длиной всего в шесть дней. Потому Гаэрд утаил то, что его враги рядом, как утаил и слова трактирщика, уже зная горячность Ригнарда. Пока они добирались до Хвита, мужчинам довелось остановиться на постоялом дворе, где услышали очередную грязь о Лиаль. То, что болтливый дурак выжил, стоило благодарить лишь Гаэрда, оттащившего взбешенного ласса Магинбьорна от бедолаги.

— Ежели мы столь громогласно проедем по всем дорогам, то и затевать нашего дела не стоило, — отчитывал его более хладнокровный ласс Дальвейг. — Ни к чему раньше времени обнаруживать себя и весь отряд, следующий с нами. — Тряхнув головой и тяжело выдохнув, Ригн молча кивнул, соглашаясь с лассом.

Ласс Дальвейг улыбнулся брату лаиссы Ренваль.

— Давай переберемся к тому славному воину, — Гаэрд взял свою кружку и поднялся на ноги.

— К тому, что храпит столь мощно, что того и гляди обвалятся стены? — усмехнулся Ригн, следуя за товарищем.

— Ты не прав, это рык гордого зверя, — возразил Дальвейг, и мужчины негромко рассмеялись.

Они устроились рядом с пьяным стражем из замка Ренваль. Ригнард махнул рукой, и румяная трактирщица поднесла им поднос со снедью. Она кокетливо стрельнула сияющими глазками сначала в сторону одного молодого мужчины, затем второго и приветливо улыбнулась.

— Ваша трапеза, благородные лассы, — произнесла она, явно так и не выбрав того, кому приятней улыбаться. Оба показались женщине настоящими красавцами, особенно этот зеленоглазый… кареглазый… все-таки зеленоглазый… нет, точно кареглазый! Ну, как же тяжко выбрать. Вздох женщины, уставшей метаться взглядом между двух мужчин, вызвал их усмешки. — Еще что-нибудь?

— Только сладкий поцелуй, чтобы славная пища быстрей провалилась в желудок, — сверкнул белозубой улыбкой Ригнард.

— Ой, скажите тоже, благородный ласс, — зарумянилась еще больше трактирщица, наконец, решив, что кареглазый все-таки лучше… или зеленоглазый. Ригн шлепнул женщину по округлому заду, и она утвердилась в своих предпочтениях — кареглазый.

Когда трактирщица оставила их наедине, лассы вновь посмотрели на спящего ратника, и Магинбьорн, указал на него кружкой с элем.

— Почему мы сели к сему грозному зверю?

— Это страж из замка, он служит на половине лаиссы Ренваль, — ответил Гаэрд, становясь серьезным. — Он сказал, что наместник опять покинул замок.

— Отличное известие, — отсалютовал кружкой Ригн. — Значит, проще будет добыть сестрицу.

Гаэрд приложил палец к губам, укоризненно взглянув на товарища. Тот огляделся и обвел рукой пространство вокруг себя, показывая, что посетителям трактира не до них никакого дела, и что общий гвалт голосов заглушает двух мужчин. Дальвейг покачал головой.

— Всегда найдутся уши, которые услышат то, что им слышать не полагалось, — произнес он и покосился на дверь, за которой скрылись трое охотников за реликвией. — Дадим этому горькому пьянице еще поспать, чтобы его разум очистился хоть немного. Утолим пока голод и послушаем, что народ говорит.

Но ничего нового им услышать не довелось, верней сказать, ничего, что могло заинтересовать двух мужчин. Хвала Святым, лаисса Ренваль не была здесь излюбленным предметом для обсуждений, или же хвитцы успели перемыть ей кости, но ловить и вразумлять Ригнарда не пришлось ни разу. Впрочем, Гаэрд опасался зря, молодой ласс Магинбьорн был вспыльчив, но не глуп и умел сдерживать свой гнев, если того требовали обстоятельства.

Закончив трапезу, мужчины переглянулись. Бросив на стол монету, они подхватили под руки стража и потащили к выходу, рассудив, что холод приведет его в чувство быстрей, чем жар трактира. Ратник открыл глаза, изумленно огляделся и завопил:

— Нападение! К оружию!

На них обернулись, и молодые лассы весело расхохотались.

— Хмельной дракон на тебя нападает слишком часто, чтобы ты его опасался, — воскликнул Ригнард.

— Лучшее оружие против него подушка и рассол, — хохотнул Гаэрд.

Услышавшие их посетители трактира рассмеялись, остальные потеряли интерес и отвернулись.

— Кто ты? Назовись, — потребовал ратник, оборачиваясь к Магинбьорну. — Твой лик мне знаком. И твой, — он перевел взгляд на Дальвейга и ткнул в него пальцем. — Тебя я точно знаю… Благородный ласс! — вдруг радостно завопил пьяница, и дверь за троицей захлопнулась.

— Тихо, — уже строго велел ему Гаэрд. — Да, это я, и мне есть, о чем спросить тебя славный воин.

Узнав того, кто вел его, страж расслабился и обвис на руках лассов.

— Нечистый задери всех пьяниц, — проворчал Ригн, встряхивая мужчину.

Ратник открыл глаза, обвел обоих мужчин мутным взглядом и вновь завопил: