Клеопатра. Последняя царица Египта - Артур Вейгалл

Когда стемнело и шум утих, Антоний направился к форуму, куда, как он слышал, перенесли тело Цезаря, и здесь при свете луны он еще раз посмотрел в лицо своего самоуверенного старого повелителя. Здесь он также встретил Кальпурнию и, очевидно, по ее просьбе взял на хранение все документы и ценности диктатора.

На следующий день, по предложению Антония, была провозглашена всеобщая амнистия, и все вопросы стали обсуждаться доброжелательно. Тогда было решено, что следует открыть завещание Цезаря, но его содержание стало, по-видимому, сюрпризом для обеих сторон. Умерший завещал каждому римскому гражданину 300 сестерциев, отдав также римскому народу свои обширные поместья и сады на другом берегу Тибра, где в то время проживала Клеопатра. Три четверти оставшегося имущества были завещаны Октавиану, а последняя четверть была поделена между его двумя племянниками Луцием Пинарием и Квинтом Педием. В дополнительном распоряжении Цезарь написал, чтобы Октавиан был его официальным наследником, и назвал имена нескольких опекунов своего сына, если таковой родится после его смерти.

Тело мертвого Цезаря было выставлено для прощания на форуме в течение пяти дней, пока волнения в городе бушевали, не ослабевая. Наконец, похороны были назначены на 20 марта, и ближе к вечеру Антоний пошел на форум, где увидел вокруг тела стенающую и причитающую толпу, солдат, бряцающих щитами, и женщин, издающих жалобные крики. Антоний начал петь погребальную песнь, восхваляющую Цезаря; каждые несколько секунд он делал паузу, чтобы протянуть руки в сторону умершего и разразиться громкими рыданиями. В эти интервалы толпа подхватывала погребальную песнь и выражала свое горе в печальной музыке, которую было принято играть на похоронах, и монотонно декламировала стихотворение Акция, в котором были такие строки: «Я спас тех, от кого принял смерть». Некоторое время спустя Антоний поднял на острие копья одежду, пронзенную многочисленными ударами ножей, и, стоя возле этих ужасных следов преступления, он произнес свою знаменитую похоронную речь над телом убитого диктатора. Когда Антоний сообщил людям о том, что подарил им Цезарь, и воздействовал на их чувства, выставив напоказ его залитую кровью одежду, толпа пришла в неистовую ярость в отношении заговорщиков, поклявшись отомстить всем и каждому из них в отдельности. Кто-то вспомнил речь, с которой выступил Цинна накануне, и сразу же раздались крики с требованиями его крови. В этой толпе случайно оказался малоизвестный поэт, которого тоже звали Цинна; и, когда его друг назвал его этим ненавистным всем именем, люди, стоявшие в непосредственной близости к нему, подумали, что это и есть тот негодяй, о котором кричит толпа. Поэтому они схватили несчастного человека и без дальнейших вопросов разорвали его на куски. Затем они похватали лавки, столы и все деревянные предметы, которые оказались под рукой, и там же, посреди этого священного общественного здания, соорудили огромный погребальный костер, на вершину которого они поместили тело диктатора, лежащее на пурпурно-золотом полотнище. С помощью факелов костер был зажжен, и пламя быстро разгорелось, освещая кровожадные лица в толпе вокруг костра и отбрасывая нелепые тени на освещенные огнем стены и колонны прилегающих зданий, а за клубами дыма скрылась из вида луна, которая уже поднималась над окрестными крышами и фронтонами. Вскоре изувеченное тело Цезаря исчезло в огненном вихре; и тогда зрители, похватав пылающие головни из костра, ринулись по улицам, чтобы сжечь дома заговорщиков. Погребальный костер продолжал тлеть всю ночь, и, наверное, прошло много часов, прежде чем в город вернулось спокойствие. На следующий день страсти толпы улеглись благодаря объединенным усилиям всех государственных деятелей, и сенат проголосовал за амнистию в отношении всего, что случилось. Брут, Кассий и главные заговорщики получили хорошие должности в провинциях, находящихся далеко от Рима, а дела столицы остались по большей части в руках Антония. 18 марта, спустя три дня после смерти Цезаря, Антоний и Лепид спокойно пригласили Брута и Кассия на большой ужин, и таким образом на тот момент мир был восстановлен.

Тем временем состояние Клеопатры, вероятно, было ужасным. Она не только потеряла своего самого дорогого друга и бывшего любовника, но вместе с его смертью она потеряла и огромное царство, которое он ей обещал. Она больше не была предполагаемой царицей римского мира; за один миг она снова стала просто правительницей Египта, сидящей на непрочном троне. К тому же она, вероятно, предполагала, что ее собственная жизнь в опасности, равно как и жизнь маленького Цезаря. Содержание завещания диктатора для Клеопатры, вероятно, было еще одним потрясением, хотя она, наверное, уже знала его. Возможно, Клеопатра с горечью думала о том, что даже еще один день мог все изменить для нее в этом отношении. Наверное, сенат действительно собирался предложить Цезарю трон провинций в этот фатальный день Мартовских ид, и в таком случае Цезарь, безусловно, изменил бы свое завещание, чтобы оно соответствовало новой ситуации, если он на самом деле этого уже не сделал, как говорят некоторые. Была причина предполагать, что такое завещание в пользу Цезариона было действительно написано, но, если так оно и было, его нигде не нашли, и, возможно, оно было уничтожено Кальпурнией. Что оставалось делать Клеопатре? Когда Октавиан заявит права на собственность и почести, которые Цезарь завещал ему? Следует ли ей немедленно провозгласить своего малолетнего сына законным наследником или бежать из этой страны?

Для меня нет сомнений в том, что в этой дилемме Клеопатра должна была посоветоваться с Антонием, единственным человеком, который крепко держал в руках запутанные нити этой ситуации. Вероятно, она умоляла его поддержать притязания ее сына. Если народ не признает, что Цезарион сын Цезаря, то мальчика, без сомнения, перестанут принимать в расчет, и в конце концов он, по всей вероятности, лишится даже своего египетского трона. Если же, с другой стороны, при поддержке Антония Цезарь будет официально признан ребенком диктатора, то появится реальный шанс того, что не располагающий к себе Октавиан может быть навсегда отстранен от власти. Симпатия Цезаря к этому своему неприметному племяннику возникла во время войны в Испании. Этот молодой человек, хоть он и был еще слаб после серьезной болезни, отправился в Испанию, чтобы присоединиться к Цезарю, столь проворно, что вызвал восхищение дяди. Октавиан пережил кораблекрушение и в конце концов добрался до лагеря Цезаря по дорогам, кишащим врагами, и сражался с ним бок о бок. Теперь он учился в Аполлонии (совр. Созопол в Болгарии. – Ред.) и планировал присоединиться к Цезарю по дороге на Восток. Если бы ему можно было помешать приехать в Рим, козыри оказались бы в руках царицы, и я придерживаюсь того мнения, что она, вероятно, обратилась к Антонию с каким-то таким предложением, чтобы решить это затруднение. Антоний, со своей стороны, вероятно, понимал, что с воцарением Октавиана на месте Цезаря его собственная власть кончится, но если он поддержит малолетнего Цезариона, то сам останется всемогущим регентом на многие грядущие годы. Антоний мог бы даже занять место умершего Цезаря в качестве мужа Клеопатры и взойти на трон, пользуясь правом своего пасынка.