Клеймо на душе (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна

— Там Дамблдор вроде был главным, Гарри так, с боку припеку к Ордену Феникса, — скривилась все же, попытавшись кофту надеть, резко выдохнула, и Дан понял, что ни фига у нее не получается. Но таки взбодрилась, кажись.

— Не просовывай в рукав, так надень, я тебя до машины доведу, именинница, — ухмыльнулся по-доброму, наблюдая за ее попытками.

Подошел ближе, сняв куртку с вешалки, собираясь ей помочь. Показалось, что его отпустило, отвлекся, переключился в нормальный режим. Даже позабыл, если честно, после дел, что были утром какие-то проблемы с самоконтролем… Что ж, мигом вспомнил, стоило к Юле подойти и обхватить за пояс, чтобы поддержать и помочь натянуть ту самую толстовку.

Едва приобнял девушку, и Дана, как током ударило. Разрядом в двести двадцать, ей-богу! Аж пот на затылке выступил. Потому что странное, нелогичное ощущение: «свое(!)» и надо держать крепче! Рука сама дернулась, пальцы сжались, притянув ближе, словно вновь Юльку ноги подводят, и он готов нести ее на себе. Какого х*ра?! А во всем теле жар, полный сексуального желания, однозначно, но и еще чего-то такого, непривычно глубокого и тонкого, важного… Чтобы Юле хорошо и комфортно рядом с ним было, вот чего захотелось ни с того, ни с сего.

Что характерно, когда Дан осмысливал и переваривал такие вот откровения о самом себе, Ким без всяких вопросов или сомнений оперлась на его руку, позволив себя поддержать. Удобней устроила плечо с татуировкой под кофтой, пока Дан, немного оклемавшись, накинул на нее куртку. Запрокинула голову и глянула вдруг на Дана с такой улыбкой…

Зашибись, елки-палки! Такое чувство, как апперкот пропустил.

Сглотнул.

Не помогло ни фига.

Прочистил горло.

— Спасибо, Веталь! — просипел Дан, решив переключить внимание на друга, от греха подальше. — Выручил, — вытащил свободной рукой деньги из кармана своей куртки, положил на стол.

— Всегда рад помочь, — хмыкнул мастер уж больно насмешливо и загадочно, как на взгляд Дана. Будто что-то просек. — Приходи еще, именинница, — подмигнул он Ким, которая просто молча стояла рядом, кажется, целиком опираясь на Дана.

Наверное, все же непросто ей далась первая татуировка в жизни.

— Приду, — но отозвалась на приглашение со слабой улыбкой.

— Ладно, давай, до скорого! — кивнул Богдан, мягко направив Юлю к выходу.

— На гонках завтра будешь? — уже вслед им поинтересовался Веталь.

— Да, в третьем заезде, — подтвердил Дан с порога.

— Окей. Я на тебя буду ставить, имей в виду! — хохотнул Веталь, попутно убирая инструментарий.

— Я понял, не подведу! — в тон ему ответил Дан, заметив, что Юля внимательно прислушивается к этому разговору.

— Дан… а можно я тоже на гонки хоть разочек схожу? — стоило им выйти на улицу, спросила Юля. Так умело добавила в голос жалостливости и просительных ноток, что он рассмеялся, не узнав свою вечно язвящую «сестренку». — Уже совершеннолетняя же, — тут же весомо ввернула она.

— Посмотрим, — не согласившись, но и не отказав, пока не уверенный, как на такую его выходку, если с собой возьмет, отреагирует ее мать, да и его отец, если уж на то пошло.

А ему сейчас сильно обострять отношения — не выгодно вообще, тихо бы разойтись, чтоб не мешал заниматься своим делом, раз уж в семейную компанию Дана не пускает никак, считая непутевым.

— Разберемся по ходу, — добавил, открыв перед ней дверь авто.

Юля замерла, удивленно уставившись на букет из роз, который лежал на ее сиденье.

— Ух ты! — выдохнула, вновь одарив его тем сногсшибающим взглядом.

Куда-то не туда их обоих несет. Она прям излучала нечто такое, от чего в его теле все нервы вибрировали, как взведенные.

Но Дану вдруг так хорошо на душе стало, легко и свободно! Бесшабашно, что ли.

— С Днем рождения! Уже официально, так сказать, с подарком, — расплылся Дан в усмешке, помогая ей сесть, устроил букет на коленях Юли. — А то прошлый так и завял в моей машине, забыли, — повинился он, хотя оба понимали, тогда совсем не до цветов было. — А восемнадцать — это серьезно! — за каким-то лешим снова взъерошив ее волосы пятерней, хмыкнул Дан. Помог ей пристегнуться.

— Спасибо! — выдохнула Юля с еще большим восторгом, прижав к себе эти цветы.

Приятно, блин, что угодил… Как пацан малой, ей-богу!

Дан кивнул, закрыл двери и пошел к месту водителя.

Он о букете поначалу даже не вспомнил, откровенно говоря. Это родители, несмотря на продолжающееся «холодное противостояние», утром вручили Юльке цветы, огромную коробку кексов со всякими забавными надписями и что-то из украшений, какой-то браслет. Дан в этом не сек, если честно. Да и там, наверняка, основные суммы «подарка» на карту переведут, как родные всегда и делали.

Но вот по цветам Дан себе мысленно дал подзатыльник, мог бы и сообразительней быть… А потом опять забыл. И снова вспомнил, когда уже с парнями по бизнесу говорил, просто напротив окон кафе, в котором сидели, как раз цветочный магазинчик мигал вывеской. Вовремя, что и говорить! По окончанию встречи купил ей букет. И теперь видел — не зря, Юля просто балдела, уткнувшись лицом в пахучие розы, аромат которых уже пропитал весь салон авто. Хорошо, от боли точно отвлеклась.

По дороге домой они говорили мало, Дан уточнил ее впечатления от процесса, Юля попыталась казаться очень стойкой и нечувствительной к боли. Оба понимали, что она лукавит, но Дан решил дать ей эту поблажку, не поддевал. Поинтересовался, думала ли она по университетам, время то поджимает, а родители точно не слезут, если оседлали любимую тему. Юля скривилась.

— Не порть мне праздник, — шутливо заныла она, отгородившись от Дана цветами. — Хоть сегодня я могу не думать о том, от чего меня и так выворачивает?!

— Окей, сегодня не парься, — расхохотался он той гримасе, что малая скривила. Заехал в подземный гараж под их домом. — Но завтра — начинай, — ткнул ей пальцем в нос, отчего и Юля рассмеялась.

В таком же приподнятом и воодушевленном настроении они поднялись домой. Родители уже давно разъехались, в квартире стояла тишина.

— Давай сразу цветы в воду поставим, — попросила Юля, позволив ему забрать куртку.

— Давай, — не спорил Дан, — но я вообще не в курсе, где у нас вазы.

— Вазу домработница точно куда-то в гардероб прятала, — даже нахмурившись, словно сильнее сосредоточившись, а может, устав и все-таки замучившись, ведь он-то точно знал, не могло не болеть плечо, протянула Юля.

— Хорошо, пошли искать, — не спорил Богдан, понятно же было, что сама она с этим не справится. — Надеюсь, до вечера выберемся оттуда, а то у меня еще встреча сегодня есть, — легко пошутил, но Юля почему-то не улыбнулась, а как-то настороженно зыркнула в его сторону. Он не понял.

Зря, кстати, настраивался на долгие раскопки: вазу они нашли быстро. Водрузили в нее букет, установив эту всю конструкцию в углу комнаты Юльки. И решили, что заслуживают награду в виде перекуса. Дан пообещал кофе, а Юля гарантировала ему один из праздничных кексов с начинкой.

— Давай, помогу тебе кофту снять, — уже разлив напиток по чашкам, предложил Дан, заметив, как ей реально неудобно. И только сейчас дошло, что сама Юлия с этим сейчас не справится. — Чтоб обеими руками могла пользоваться.

— Да, — согласилась она, поднимаясь со стула. — Не додумалась я, что лучше расстегивающуюся надеть, неопытная, — повинилась с улыбкой, позволив Дану ухватить край толстовки и изворачиваясь, будто уж, чтобы не задеть плечо, наверное. — Теперь буду знать, — уже тише, потому что ткань заглушала.

Что ж, походило на то, что и несмотря на все эти неприятные моменты, Ким не собиралась ставить точку на татуировках. Дан уж даже ухмыльнулся, чтобы ее этим подколоть, узнать, где следующую набьет, стащил кофту так, что Юля «вынырнула» из ткани, открыл рот…

И ни фига не сказал, ни слова!

У него как затмение с мозгами случилось в этот момент, как какой-то гре***ый припадок, что ли! Ее веселые глаза, искрящиеся смешинками, прожигающие его лукавым взглядом; охренительное тело Юльки, уже сегодня выбивавшее из него дух, сама она и эта веселая, легкая и такая доверительная атмосфера между ними!.. У Дана будто голову повело. Сам не понял, как отбросил кофту в сторону, второй рукой прижав Юлю к себе и своему телу настолько крепко, будто боялся, что девушка сейчас упадет. Спасибо, про плечо не забыл, давил на пояс, сгребая в свои медвежьи объятия. И, вообще не успев себя ни остановить, ни хоть как-то осмыслить все сказанное и происходящее, вдруг жадно впился в губы, которые все еще смеялись!