И развеется пеплом сердце моё… - Наргиза Таш

– Ну… вы известная личность в городе. Вас трудно с кем-либо перепутать… Люди подсказали… Такую красивую и загадочную женщину все знают тут… или почти все....

Она засмеялась.

– Ну вы мне льстите… Сами же назвали меня старой уродиной, а? – она с шутливым прищуром посмотрела на него.

В ответ он совсем смутился. Видимо, ему было стыдно за свои слова и поведение.

– Я… я...., чтш… ну нет… , – он опустил голову и стал нервозно приглаживать волосы ладонью.

Марго почувствовала себя виноватой. Она хотела его успокоить.

– Нет, Алекс, я просто шучу. На самом деле, я очень рада вас видеть.

– Вы … серьёзно? – спросил он, посмотрев на неё.

– А… да… – она отвела взгляд к окну. – И не из за того, что вы просите у меня прощения, господи, совсем не надо было… а из за того, что вы… вы… живы…

Он улыбнулся. Она заметила в его взгляде прежнюю капризную искорку.

– Да… жив… пока что…, – ответил он задумчиво. Некая безмятежность сменилась хмурью на его лице. Словно бы тучи застлали некогда, голубое небо.

Марго не знала, как вести себя. Она боялась возникающего напряжения между ними.

– Мне пора идти, – сказал Алекс.

– Конечно. Спасибо вам, что зашли. – пролепетала Марго. – вы приходите, если что… не стесняйтесь, – говорила она, пока Алекс нервно завязывал шнурки на своих прохудившихся кроссовках.

– Конечно, непременно, -ответил Алекс, как-то деланно, выпрямившись и посмотрев ей прямо в глаза. Янтари, цвета кофе в его глазах, стали чернее ночи. Марго покраснела, но не могла вымолвить и слова под этими тяжёлыми черными очами.

Алекс ушёл, не сказав ни слова.

* * * *

Вечером Марго была полна решимости заглянуть в судьбу Алекса и разобраться в его душевных дебрях. Она медитировала, смотрела таро, смотрела воду, воск и пепел, смотрела в магический шар, слушала свою интуицию. Но ничего не шло. Она не могла увидеть его, почувствовать то, что с ним произошло и происходит. «я привязана к нему эмоционально, из-за этого ничего не выходит», – заключила она. Но чисто, по-человечески, она понимала, что этому человеку необходима помощь, иначе он сорвётся в любой момент.

Днями, принимая людей, она украдкой думала об Алексе. Мысли о нем не покидали её, хоть и старалась она отвлечься на дела. Марго вспоминала их совместный завтрак. Вспоминала каждый момент того утра. Она вспоминала его бледное лицо с невероятно темными густыми бровями, из-под которых на неё устремились два миндалевидных янтарных ока, в которых попеременно отражался весь спектр человеческих чувств. В его молчании она уловила отчаянную тоску и безнадёжность на просвет в этой жизни, что стала его тюрьмой и его адом.

Две недели она ждала, что он даст о себе знать. Она чувствовала, что ее терпение иссякает, и что она должна что-то предпринять.

Она с трудом узнала его адрес, у продавцов в лавках, у соседей, у горожан и полицейских.

Долго думая и сомневаясь в правоте своих действий, она решилась пойти к нему.

* * * *

Она подошла к его двери, чувствуя в груди сильное сердцебиение, которое она не могла унять. Он жил на окраине города, снимая убогую комнатку в старом доме. Она позвонила в звонок. Звонила и звонила, долго никто не открывал. Она почувствовала некое облегчение и направилась, было, назад к выходу, но услышала, как дверь медленно открылась.

Перед собой она увидела Алекса с потухшим рассеянным взглядом и растрёпанными волосами. Она поняла, что он не в себе.

Увидев её, он ухмыльнулся, но промолчав, впустил внутрь. Марго несмело шагнула в комнату и увидела то, что ожидала увидеть, а именно, жилище одинокого, глубоко несчастного и потерянного человека.

– А… пришла таки…, – протянул он. – Ну что ж… проходи, проходи…

Марго оглянулась на него. Он был пьян. Он смотрел на неё в упор, словно ожидая услышать от неё шквал упрёков. Но она молчала, растерянно озираясь по сторонам. Если честно, Марго и понятия не имела, для чего она пришла сюда и что ей теперь делать. Она жутко боялась услышать от Алекса порцию оскорблений, так как, в пьяном виде, он не контролировал себя. Она знала только, что хотела быть с этим человеком, хотела помочь ему выбраться из этой ямы депрессии.

– Ты… садись, что стоишь, как вскопанная, – сказал он, с кривой улыбкой. Шатаясь, он уселся напротив на продавленное кресло. Закурил дешёвую сигарету. Его руки были так же аристократично-прекрасны, только неухоженные ногти и грязные рванные края рукавов его старого вязаного свитера, выдавали человека, что находится на дне.

– Наверняка, ты ожидала увидеть не совсем то…, – спросил он.

– Я… я ничего не ожидала, – протянула она. – Я… просто пришла… , потому, что я беспокоилась за вас, Алекс…

Он вспрыснул.

– А зачем беспокоилась то? – спросил он, пыхтя сигареткой. – Ты мне родственница, или мать… или возлюбленная…, – он хрипло засмеялся. – Ты говори, что язык проглотила, а? Мать Тереза в готическом образе?! Хе-хе…

Марго поняла, что её пребывание здесь становится опасным.

– Я.. я пойду…, – проблеяла она. Он заиграл глазами.

– А что так? Что не понравилось нашей темной фее? Не понравился прием? Ну что ж… не обессудьте… что есть, то есть.... – он стал саркастически шутить.

– Алекс! – она вдруг повысила тон. – Я не понимаю, чего вы добиваетесь… Вы хотите сделать мне больно? Хотите оскорбить меня? Ну не старайтесь, у вас этого не получится… ну не получится причинить мне боль, вы, верно, забываете, с кем имеете дело…

Он захохотал.

– А с кем я имею дело? Ох, забыл… с ведьмой, с волшебницей! Ха-ха-ха! И что ты мне сделаешь, проклянёшь? На смерть зачитаешь?!

Марго покраснела, но промолчала.

– Алекс, я думаю, мне надо уйти. Если хотите, можем поговорить позже. Но не сейчас. Наверное, мне не стоило приходить, но я действительно переживала за вас. Я понимаю, как вам сейчас сложно, я действительно это понимаю! Я сама прошла через это… Но если вы не хотите никого видеть и слышать, то я буду уважать ваш выбор. Я приму любое решение от вас, лишь бы оно было в сторону жизни, а не смерти! Но запомните, вам не удастся причинить мне боль, не старайтесь! Я тоже знаю, что такое боль! Я – закалённая!

Выговорив это, она решительно зашагала к входной двери. Алекс задумался. Промолчал. Марго захотела уже открыть эту дверь и умчаться куда –подальше от этого безумия, но почувствовала чью-то сильную руку, сжимавшую ей запястье.

– Не уходи, прошу тебя… , – горячо прошептал он