Капкан для киллера – 2 - Валерий Карышев

– А Крапленого зачем убрал?

– Я потом одного чижика у подъезда встретил, он мне и сказал, что по мою душу пришел, что Крапленый меня сам заказал.

Куратор взглянул на Координатора, словно оценивая правдивость рассказа двойника.

– Ну, хорошо, – сказал Координатор, – посиди пока в компании наших ребят, а мы пойдем поговорим.

Через несколько минут они поднялись на несколько этажей выше и вошли в одну из комнат.

– Что делать будем? – спросил Куратор.

– А что тут делать? – ответил Координатор. – Убрать его мы всегда успеем. Пусть поработает на нас. Но сначала мы проверим все, что связано с Солоником.

– Вы думаете, что Солоник жив?

Координатор пожал плечами:

– Боюсь, что у него теперь новые хозяева. Надо ехать в Грецию и выяснять все на месте. Думаю, мы будем использовать наших новых знакомых. У меня есть неплохой план.

– А с Горчаковым что будем делать?

– Пусть на нас работает. Но не сразу – сначала проверим.

Москва. 18 февраля 1998 года. 11.00. Здание РУОПа

Олег Воинов сидел в своем кабинете и держал перед собой чистый лист бумаги. Минул месяц после загадочного убийства Олега Нелюбина в следственном изоляторе. За это время произошло много изменений. Прежде всего было проведено служебное расследование. Его проводили представители Генпрокуратуры и Министерства внутренних дел. Как назло, поменялся министр.

Новый министр не очень благоволил к РУОПу, считая его организацией, чрезмерно вышедшей из-под контроля власти. «Трудно угадать, – думал Воинов, – в чем дело, может быть, этот фактор тоже повлиял на то, что новый министр поссорился с начальником РУОПа». И логическим завершением этого служебного расследования было взыскание, наложенное на Воинова, и перевод его из отдела заказных убийств в обычный отдел, занимающийся борьбой с наркотиками. Более того, после этого перевода Воинова практически не допускали к оперативной работе.

Он занимался канцелярской работой – работал на компьютере, вел переписку, заполнял бланки, схемы, писал протоколы. В общем, делал все то, что обычно выполняет стажер или новичок, у которого нет никакого опыта.

Воинов неоднократно порывался написать заявление об уходе. Вот и сейчас он держал перед собой чистый листок бумаги и хотел уже вывести заголовок: «Начальнику РУОПа. Рапорт об увольнении». Но неожиданно раздался стук в дверь. Дверь открылась, и Воинов увидел замначальника РУОПа. Конечно, теперь он уже не был его непосредственным начальником, но по старой привычке Воинов встал и поприветствовал старшего по званию.

– Что делаешь, Олег Иванович? – спросил замначальника.

– Да вот, сижу, думаю, как жить дальше, – невесело улыбнулся Воинов.

– Пойдем-ка на улицу. Там потеплело. Покурим, поговорим.

Воинов встал, вышел в коридор, закрыл кабинет и пошел вслед за полковником на улицу. Выйдя из здания, замначальника обернулся, словно проверяя, не идет ли кто за ними, и, неожиданно взяв Воинова под локоть, сказал:

– Я ведь, Олег Иванович, ухожу из РУОПа...

– Как? – удивленно проговорил Воинов.

– Точнее, если честно, то меня уходят. И не только меня, но и начальника.

– Владимира Ивановича?

– Да. Там у него с министром какие-то непонятки пошли. Сначала он ему повышение предложил. Но куратором этой должности стал человек, с которым Владимир Иванович не в очень хороших отношениях. И он отказался. Короче, нам дальнейшая работа в РУОПе заказана.

– И куда же вы теперь пойдете?

– Вот я и хочу сосватать тебя вместе со мной на мое новое место работы. Пойдешь ко мне?

– Так куда же вы идете? – допытывался Воинов.

– В налоговую полицию. Там сейчас многие ребята из ГБ бывшего работают, нашего брата тоже охотно берут.

– Эмвэдэшников?

Замначальника хмыкнул, специально подчеркивая разницу между эмвэдэшниками и сотрудниками РУОПа.

– Нет, руоповцев, наших. И вообще, ходят слухи, что РУОП расформируют. Там еще такая вещь неприятная...

– То-то я думаю, почему нас от дела-то отстранили по нелюбинской группировке!

Замначальника махнул рукой:

– Да там много других причин. Считают, что якобы мы занимаемся «крышеванием».

Но Воинов прекрасно знал, что это правда. Многие старшие офицеры, да и некоторые офицеры среднего звена, не говоря о начальстве, имели своих знакомых коммерсантов, и те отчисляли им деньги, а за это просили иногда либо прикрыть от откровенного криминала, либо выполнить ту или иную работу. В пределах разумного, конечно. Но пределы эти у разных сотрудников тоже были разными. Кто-то переступал порог дозволенного.

Воинов знал, что несколько человек уже сидели под следствием в Лефортове за превышение служебных полномочий, некоторые за вымогательство, а некоторые просто за откровенный рэкет. Как говорится, власть – это определенный соблазн, и Воинов это прекрасно понимал.

– Короче, спецслужбы, – продолжал замначальника РУОПа, – угадали какую-то связь между РУОПом и некоторыми коммерсантами, с которыми работал Олег Нелюбин. Одним словом, как ты сам понимаешь, все это сыграло решающую роль в нашей дальнейшей судьбе. Ну как, пойдешь со мной в налоговую полицию или тут останешься, компьютерщиком?

– Конечно, пойду, – сказал Воинов. – Кстати, можно спросить? Я как-то все не решался следователю звонить, он стал какой-то загадочный в последнее время. Что с нелюбинской группировкой?

– После смерти Нелюбина многие стали признаваться, рядовые боевики. Некоторые в «отказе». Пока все под следствием. То городской суд собирается их судить, то дело просят передать в область, в суд присяжных... Но суд до сих пор не начинается. А пока они получили небольшие сроки наказания.

– У меня тоже кое-какие новости есть, – сказал Воинов. – У меня там по делу проходил Сергей Свешников по кличке Свеча.

– И что с ним?

– В общем, исчез он куда-то. Труп не найден. Бригада его развалилась...

– Как это развалилась? У них же там вроде куратор был какой-то серьезный...

– Да, Крапленый. Его убили, примерно три недели назад. Вы разве об этом не слышали?

– Я в командировке был в то время.

– Убили Крапленого около банка. С деньгами нашли. Группировка вся потом разбежалась. Я думаю, Свешников испугался подозрений, что это он Крапленого убрал. Хотя надо сказать, что у него были неплохие отношения с Крапленым. В общем, он исчез.

– А ты про «Белую стрелу» слышал?

– Да, слышал что-то, – ответил Воинов. – А что в ней такого особенного? Я не очень-то верю, что в МВД или Федеральной службе безопасности есть секретное подразделение, которое убирает воров в законе и уголовных авторитетов, которых правовым способом достать не могут.

– Знаешь что, не надо наивно думать, что это подразделение находится на каком-то конкретном этаже в какой-то конкретной комнате, – сказал замначальника. – И что у них существует какое-то штатное расписание. Это подразделение может быть неформальным.

– То есть?

– Ну, например, мы с тобой возьмем сейчас и кого-то еще привлечем и начнем работать под «Белую стрелу», – сказал замначальника, улыбаясь и намекая этим Воинову, что в таком виде «Белая стрела» стопроцентно существует.

– К чему вы это сказали? Может быть, вы предлагаете мне перейти в «Белую стрелу»? – Воинов взглянул на замначальника. – Если вы мне такое предложение сделаете, то я готов его принять. Хоть с сегодняшнего дня! Какие-то деньги дадите, и я пойду мочить уголовный беспредел!

Но замначальника улыбнулся и похлопал его по плечу:

– Нет, такого предложения я тебе не делаю, пока. Пойдешь со мной работать в налоговую полицию?

– Конечно, – ответил Воинов.

– Тогда так и решим, – и замначальника протянул на прощание руку.

– Вы что, на базу не вернетесь?

– Нет, меня вон там один человек ждет. – И замначальника показал на черную «Волгу» с тонированными стеклами. – Нужно кое о чем поговорить.

И замначальника направился к машине...

Греция, Афины. 24 августа 1998 года. Гостиница «Шератон»

Адвокат сидел в комнате у открытого балкона и всматривался в даль. Из окна многоэтажной гостиницы открывался вид на Афины. Рядом с Адвокатом расположились еще двое мужчин. Один из них – Олег Вакуловский, известный московский тележурналист, ведущий на телевидении популярную передачу «Российские тайны», второй – не менее известный телевизионный режиссер Игорь Иванов.

Адвокат прибыл в Грецию в составе съемочной группы для снятия передачи о своем бывшем клиенте Александре Солонике. Впоследствии этот фильм покажут по телевидению под названием «Красавица и чудовище». За пять дней пребывания в Греции съемочная группа и Адвокат встретились со многими людьми, которые так или иначе соприкасались с его бывшим клиентом. На сей раз все контакты с правоохранительными органами Греции были уже на уровне дружеского содействия. Если в первый свой визит Адвокат постоянно натыкался на бетонную стену непонимания, то теперь со стороны греческого телевизионного канала «Мега-Канал» было проявлено радушие и гостеприимство.