Людены, или Великая Октябрьская Социалистическая Контрреволюция - Эли Эшер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да, они служат Америке за деньги, но чиновники всегда служат за деньги и власть, это их натура. А Америка, как мы уже разбирались — страна социалистическая. Стало быть кому они служат? Мировая социалистическая система вовсе не намерена благодушествовать и допускать появление независимых капиталистических анклавов, тем более что с капитализмом она бороться способна, умеет и любит. Вот капиталистическое вкрапление в социалистическую систему — это пожалуйста, если выгодно. Скажем, для того чтобы эксплуатировать рабочую силу в Малайзии или Гватемале на ручных операциях, для которых нерентабельно пока еще создавать автоматику. Но и то, под контролем и присмотром прикормленного национального чиновничества, и только так. Так что, капитализм нам с вам дали только посмотреть, и понятно зачем — чтоб не хотелось.
Конечно, без защиты национальных интересов да еще и на обрезанной территории социализм в России никогда не станет тем, чем он был. А с эволюцией других стран мира в патрархии нам и подавно мало что светит на празднике жизни, эту цену мы платим за право бюрократического социалистического менеджмента сохранить над нами свою власть.
Впрочем, не все еще потеряно. И об этом мы еще поговорим в конце этой книги.
Что происходит с Соединенными Штатами?
А что с Соединенными Штатами?
Так, что же, спросит с ироничной улыбкой внимательный читатель, мы получается были одни такими передовыми? И будет совершенно прав. Развитие производительных сил успешно шло не только в СССР. Америка и Западная Европа если и отставали, то немного, а во многом были и впереди.
Хотя в целом, впереди были все-таки именно мы, и именно потому и врезались первыми с размаху в стенку, стоявшую на пути. У Запада это еще впереди, и собственно говоря начинается. (Примечание редакции 2011 года: это писалось в 2000-м.) Конечно, глядя на российскую глубинку трудно поверить, что СССР был впереди, но не стоит забывать, что российское устройство всегда определялось в крупных центрах, а рассматривая Москву и Питер уже не так сложно поверить в это. Тем более, что хотя станки у нас хотя были и постарше, зато образование в среднем выше. А ведь именно люди определяют степень развития производительных сил.
С другой стороны, не забывайте, что кризис — это не просто развитие производительных сил, а обычно наложение развития производительных сил на цикл деградации менеджмента. Конечно, менеджмент и на Западе достаточно един, так что в целом проблема все равно стоит. Но за счет децентрализации экономики кризис в разных фирмах может оказаться чуть более разнесенным по времени, нежели когда менеджмент покрывает единой системой всю страну разом. То есть, в один год — дот-комы, в другой — Энрон и телеком.
Изменения в рабочей силе
Прежде всего, в рабочей силе Америки (да и Западной Европы) происходят в общем-то те же самые изменения, которые имели место и в СССР. Все больше рабочих мест требуют хорошего образования, хотя бы неполного высшего. Все больше рабочих мест, где менеджер не знает что и как надо делать, а полагается в этом на своих подчиненных. Все больше рабочих мест для люденов.
Да и сами менеджеры все реже оказываются выбившимися «в люди» самородками с тремя классами начальной школы за плечами, и все чаще имеют за плечами если не бизнес-школу (так называются бизнес-отделения университетов), то хотя бы степень бакалавра в соответствующей технической области. Собственно я сомневаюсь, что в современной Америке можно стать менеджером с двумя классами школы, если только это не менеджер в МакДональде или старший смены в Вал-Марте (крупнейшая в мире сеть универсальных магазинов.)
Изменились и орудия труда. Как ни «дружелюбны» современные компьютеры, питекантропа за него не посадишь. А умение с ними в какой-то мере обращаться является необходимой частью уже почти любой работы в Америке, опять же за исключением какого-нибудь младшего персонала в МакДональде. Я сам видел сантехника, прикидывавшего смету ремонта на карманном PocketPC. Возможно, что это «передовой» сантехник, но появление таких само по себе показательно.
А к чему все это приводит — мы уже достаточно разобрали в предыдущих главах.
«Rise of creative class»
Заметим, что изменения эти уже таковы, что волей-неволей становятся вполне ощутимыми и более чем заметными в демографии. В этой связи хотелось бы опять вспомнить уже упоминавшуюся книгу «Rise of creative class» ([2]), в которой приводятся данные демографии США по этому вопросу (в свою очередь взятые из соответствующего правительственного источника [41].) Так вот, согласно этим данным процент «creative» («созидательного») класса в Америке уже составляет более 30 % процентов![28] К сведению, это больше чем процент пролетариата в России на момент революции 1917-го года, который составлял тогда только 14.6 % от общего населения страны[29].
Вот еще пара интересных цифр о демографии США. Согласно данным на 2000-2001-ый год в США 24.4 % населения в возрасте свыше 25 лет имело по крайней мере неполное высшее образование[30]. Интересно также распределение по профессиям, которое было таково:
Менеджмент и профессионалы — 31%
Технические работники, продажи, административная поддержка — 28.9%
Сервис — 13.6%
Производство, добыча, транспорт, и ремесла — 24.1%
Фермерство, рыболовство, и лесное хозяйство — 2.4%
Для справки, профессионалы, технические работники, и в немалой мере продажи — это в общем-то людены. Вот такие вот дела.
Второй — предупрежден
Несмотря на грядущие проблемы, в чем-то Америка находится в преимущественном положении по сравнению с СССР. Во-первых, каким бы ни было правительство США — демократическим, республиканским, консервативным, либеральным — оно может быть заражено идеями мировой гегемонии, но никак не национального предательства. Опять же, с падением СССР им просто некому продаваться, не Китаю же с Японией в самом деле. Да и до этого такой вариант не выглядел правдоподобным. Это российские олигархи мечтают о спокойной жизни на западе, а куда деваться западным олигархам? А когда продаваться некому и бежать некуда, резать основной источник своего собственного дохода — экономику своей страны — куда как страшнее.
Во-вторых, американский прагматизм дает разительное преимущество перед советским заскорузлым догматизмом. Так где советский менеджмент скрипел когтями не в силах зацепиться, но при этом упорно повторяя абракадабру столетней давности, американский менеджмент просто ищет способы управлять этим новым типом работников, и даже ощутимо продвинулся на этом пути, по крайней мере в теории. Уже упоминавшиеся работы Питера Дрюкера, Тома Питерса и последователей Джека Велча (с [13] по [35]) исследуют именно это управление. Конечно, когда классический социалистический менеджер начинает применять их теории, всем становится действительно плохо. Скажем Велч практиковал ранжирование работников в каждой группе по результатам работы на десять процентов «лучших», десять процентов «худших», и «середнячков», после чего «худших» предлагалось увольнять сразу или же проведя беседу и дав им небольшой исправительный срок. Как вы можете догадаться, одна только эта метода с увольнением нижних 10 процентов в год может обескровить и деморализовать любую организацию в несколько лет, даже при относительно толковом исполнении, а уж если в эти десять процентов избираются те, что не лижут задницу начальству…