Не дай ему уйти - Анастасия Соловьева

– Какое? – удивилась Юлия Арсеньевна.

– Литературное! – Жанна торжествующе взглянула на своих слушательниц. – И вот результат: я, чтобы не умереть с голоду, сдала квартиру и живу на даче. А она два раза в год ездит отдыхать, горничную завела, ремонт отгрохала.

– А что это такое? – вытаращила глаза Юлия Арсеньевна. – Что это такое – литературное агентство?

– Знаешь что, не знаю, – призналась Жанна после некоторой паузы. – Мне ведь это как-то ни к чему.

Саша догадалась, что у них просто-напросто переменились роли. Теперь соседка посматривала на Жанну Григорьевну сверху вниз, и та общалась с ней не очень неохотно.

– А вообще-то надо спросить… Вдруг для тебя, Саш, будет какая польза?

– Какая там польза! – усмехнулась Саша.

Она уже собиралась раскрыть гостьям механизм работы литературных агентств, но в это время из магазина вернулась Ольга и разговор сбился на другое.

Поэтому Саша премного удивилась, когда ровно через неделю ей позвонила менеджер литературного агентства «Черный лебедь» Хазаревич Лариса Аркадьевна.

По обыкновению, Саша сидела в кресле и томилась ничегонеделанием. От скуки ей в голову приходили разные глупые мысли, вроде того, что человек она совершенно не домашний. Работа, как утверждают последователи британского классика Оскара Уайльда, – это последнее пристанище людей, которые больше ничего не умеют. Саша как раз-то такой и была, ничего не умела – только работать. Вязать, или шить, или тем более печь – не умела и никогда не хотела научиться. А уж вышивание гладью, макраме, икебана или комнатное цветоводство – это тем более не для нее.

Обычно, мысленно оправдывая себя перед собой, Саша говорила: я работаю. Зарабатываю на жизнь себе и дочке.

Однако в последнее время такое утверждение прозвучало бы вопиющей ложью. Дело в том, что после ноябрьских праздников Саша не провела еще ни одной экскурсии. И более того, вчера диспетчер «Духа праздника» сообщил ей по телефону: на ноябрь в плане три ваших выхода – все по маршруту «Москва дворянская: арбатские переулки». В первый раз Сашиными слушателями должны были стать московские школьники, во второй – воспитанники школы-интерната номер 27. Третья экскурсия организовывалась центром социального обеспечения муниципального района «Южнопортовый» для пенсионеров-ветеранов. Отсюда следовало: экскурсии все до одной некоммерческие, потому и заплатят за них по минимуму.

Чтобы подбодрить приунывшего экскурсовода, диспетчер пообещал, что после ноябрьского затишья в декабре их фирма окажется на пике востребованности. Богатая экскурсионная программа «Рождественская Москва» обычно привлекает толпы туристов из разных регионов. А в январе еще и школьные каникулы начнутся… Но Саша уже убедилась, что пик востребованности лично для нее чреват всевозможными неприятностями. Многочасовое хождение по зимним улицам легко может закончиться бронхитом, трахеитом и даже воспалением легких, а долгие разговоры и объяснения грозят тотальным душевным опустошением, которое в тысячу раз страшней пневмонии или ангины.

…В такие минуты с ней происходит что-то неладное – она ненавидит мир вокруг себя. Ее колотит от ненависти и собственного бессилия. Попробуйте проговорить подряд несколько часов, и вы почувствуете ни на что не похожую, болезненную легкость. Вы почувствуете: все, что находилось у вас внутри, утекло за время экскурсии в воздух – все, что вы знали, переживали, все, что хотели высказать.

Теперь вы – это только внешнее, только стенки. Но стенки хрупки, а мир вокруг давит с такой силой… Мир сдавливает. Саша ненавидела мир, как ненавидят смертельного врага. Ненавидела и боялась.

Ненависть и страх пугали сами по себе. Что это – начало психического расстройства, душевной болезни?.. Опять ей делалось страшно, и Саша начинала ходить по жуткому замкнутому кругу и не понимала, что делать.

Ясно, во всяком случае, одно: работа экскурсовода плохо сказывается на ее здоровье, как на душевном, так и на физическом. И поэтому из «Духа праздника» надо срочно увольняться.

Пока Саша собиралась на встречу с Хазаревич, эти невеселые мысли не шли у нее из головы. Но и в серьезность предстоящего разговора верилось слабо. Скорее всего, пообщаются – разбегутся…

Литературное агентство «Черный лебедь» находилось на третьем этаже желтого здания, выстроенного в стиле конструктивизм в старом промышленном районе. «В прежние времена здесь располагалось заводоуправление», – наметанным взглядом экскурсовода определила Саша, в третий раз обходя вокруг желтого дома.

Фасадом здание смотрело на улицу, зато на его задворках обнаружился внушительных размеров пустырь, вдоль которого тянулись заброшенные ангары заводских цехов. По пустырю струилась поземка, свистал ветер. «Где же вход? – с отчаянием думала Саша. – Ведь вход в здание только один – парадный. Но над ним вывеска – магазин «Стройматериалы»… И что же делать?»

На самом деле все оказалось проще. Вход в магазин действительно был единственным входом в здание. Пройдя через торговый зал, посетители попадали на узкую, плохо освещенную лестницу, ведущую, как гласил указатель, в фирму «Ризограф» (второй этаж) и агентство «Черный лебедь» (третий этаж).

На третьем этаже «Черному лебедю» принадлежали две комнаты. Из первой доносились смех и оживленные голоса – женские и мужские. На двери второй комнаты висела синяя табличка: «Старший менеджер Л.А. Хазаревич». Большая же часть третьего этажа пребывала в запустении и разрухе.

Не переставая удивляться, до какой степени неказистое здание напитано историческими реминисценциями – то ли из времен Гражданской войны, то ли – из эпохи поздней перестройки, Саша заглянула в кабинет Ларисы Аркадьевны.

– Вы Ивина? – Хазаревич внимательно оглядела Сашу, потом опустила глаза на перекидной календарь. – Александра?

– Да, это я. Здравствуйте.

– Итак, – продолжала Хазаревич, игнорируя этикет, – вы собираетесь попробовать силы у нас в агентстве? А скажите мне, Александра…

«В ней, – подумала Саша, – есть что-то советское. Начальственность по-советски – неприветливый тон и внешняя небрежность. Не небрежность, а скорее неухоженность… При совке любили противопоставлять женщин, отдающих все силы работе, смазливым домашним кошечкам. Теперь же, наоборот, безупречная внешность – визитная карточка бизнес-леди».

Хазаревич, несмотря на обсыпанный перхотью старомодный серый пиджак, давно немытые волосы и асфальтовый цвет лица, свое дело знала отлично. В какие-то четверть часа она очертила Саше круг проблем, стоящих перед литературным агентством и лично перед Сашей – начинающим литературным «негром».